Убить в себе ретранслятор

Пётр Порошенко вновь сказал о реальной войне с Россией. Озвучил на весь мир. Как должное. И мир принял, поверил. Тот мир, что хотел верить, и тот мир, что хотел принять. Потому что это вопрос веры и вопрос принятия, ничего более.

Так же, как и в ситуации с двумя пойманными Украиной российскими военными. Они уже дали показания. Им можно верить. Российским военным, рассказывающим планы своего командования, делающим, как принято говорить в соответствующих кругах, шокирующие признания. Но ровно настолько же можно верить и в то, что это нанятые люди, которые зачитывают текст, данный им СБУ. Обе версии имеют право быть. Какая из них справедливее — решит зритель.

Мне сказал один человек, что Донбасс не обстреливают. Но я не раз был там, и утверждаю: это не так. Обстреливают. И люди гибнут. Мне говорил другой человек о кромешных разрушениях. Я двигаюсь донбасскими улицами, наблюдаю и утверждаю — это не так. Не как в фильмах про войну. Без такого уровня разрушений.

Такая сегодня война. Зависит, прежде всего, от нашего восприятия. И в ближайшее время такой она и останется.

Вопрос, насколько продлится это «ближайшее время». Хочу, чтобы если не мир, то хоть бы так, как можно дольше. Но военная подготовка и милитаристские настроения в двух странах нагоняют на небо моих ожиданий хмурые тучи.

Война может стать другой. Очень скоро. Разрастись, как злокачественная опухоль. И вот уже не только Донбасс, но и Харьковская, Ростовская область, Крым. Так вполне может быть. Хуже — к тому всё идёт. И мы все это знаем. Или догадываемся.

Одни думали, что освободительная победоносная война будет быстрой. Все лягут, не встанут. Другие полагали, что атакующие отступят, стоит лишь сделать им пару «котлов». Но ожидания не оправдались. Всё растянулось на месяцы, а теперь — и на годы.

Вариант номер один. Когда вот так — в гибридном, вялотекущем формате. Вариант номер два. Полномасштабно, на зависть обезумевшим баталистам. Мне не нравятся оба варианта. Есть третий? Уже сомневаюсь.

Децентрализация Украины, признание Донбасса? Или Донбасс, желающий вернуться? Или Россия, отозвавшая своих добровольцев? Фантастика, конечно, и мы это знаем. Военный путь был тупиков изначально, сегодня этот факт ещё более упрям, чем днями ранее.

Но есть то, что хуже, чем война на местах. Хотя о ней говорят скупо.

Каждый день я слышу о терпимости россиян к украинцам. Или о терпимости украинцев к россиянам. И те, и другие говорят об этом столь уверенно, столь сладко. Так, что хочется верить.

Но не получается: социокартинка говорит об обратном. О том, что терпимости нет, как нет и уважения, запроса на мир. Армии оголтелых шагают навстречу друг другу.

Включите российские новости: там говорят о чём-то кроме Украины? Включите украинские новости: там говорят о чём-то кроме России? Была ли попытка конструктивной риторики, диалога? Или только беспрерывные обвинения, проливающиеся потоками раскалённой лавы?

Да, в природе человеческой судить, но не понимать. И эта простенькая особенность используется на все сто — да что там! — на все шестьсот шестьдесят шесть процентов.

Мы ведь долго говорили о «диванных войсках», трепетно уверяя, что всё нормально. И русский — не враг украинцу, сядем, если что, поговорим. У Карлоса Кастанеды это называется контролируемой глупостью. Она давно перестала быть контролируемой. Но она — всё больше глупость. В армии её рабов стремительно прибывает.

Они заполонили социальные сети. Они прилепились к телеэкранам. Они обложились газетами. В мире, где каждая домохозяйка считает своим долгом запостить картинку о преступлениях хунты или путлера, где каждый телеведущий приютил в себе Геббельса, где каждый житель завтра запишется в силы «АТО» или добровольцы.

Кто вы, алло? Где ваш мир? Где ваш разум? Что происходит со странами, которые ещё вчера многое обещали друг другу? Мы ведь не так отвратно жили все эти годы.

Я говорю о том, что украинская армия — в разобранном состоянии. Знакомый крымчанин воодушевляется: «То есть, Россия в случае войны сможет их победить быстро?» Этот человек 23 года прожил в Украине. Она даже баловала его. Я говорю о том, что в Крыму есть серьёзные проблемы сейчас. И тут же голос радости из Украины: «Ага, одумались, москали проклятые, но поздно, сдохните теперь там!» Ты же ездил в Москву на заработки, дом построил.

Что-то не так? Почти всё не так. В этой российско-украинской истории через букву «е» в середине. И это весьма чревато. Скоро диваны станут плацдармами. Во всех зомбоящиках.

Мы уже не в силах отмахнуться от той зловонной жижи, которая называется агитацией и пропагандой. Мы утонули в ней. Захлебнулись. Буль-буль. И потоки её бесконечны. Генератор ненависти работает на максимальной мощности.

Вы знаете, о чём я говорю. Потому что давно уже не общаетесь с родственниками из Украины или России. Или плохо общаетесь, срываясь на крик. Давно уже видите только бандеровцев или спецназ ГРУ. Давно уже каждый ваш пост, даже если он о хоккее, превращается в спор о России и Украине. Правда же? Все нашпигованы войной, которой как бы и нет.

Но мы лишь на видимой части инфернального айсберга. Слава богу, есть та, что скрыта. И там люди ещё не всерьёз, ещё не по-настоящему. Хотя и бубнят одно и то же, с утра до вечера. Изъясняются лозунгами и манифестами — да, это диагноз, но он у многих сегодня.

Мы превратились в ретрансляторы. Бездумно повторяем то, чем нас кормят. А нас кормят войной.

И всё же эта болезнь излечима. Достаточно выключить передатчик. Кто-то пытался? Говорят, что это случится, когда Москва/Киев будут взяты. Но это когда, не скоро, а что делать пока? Если передатчик вещает.

Есть лишь один путь — убить ретранслятор в себе. Отключить себя от информационного потока. Просто? Легко? Всего-то?

Не просто и не легко. И не всего-то. Очень трудно. Ведь мы все на игле. Дилеры раздают нам суточную дозу, ещё и отсыпают сверх меры.

Но другого пути нет. Эта война станет большой войной, если не отключить нас от эфира. Мы превратились в зомбированных баранов. Ещё чуть-чуть — и все уже на мосту, а внизу — чавкающая безысходностью бездна.

Выключить, сломать передатчик. Уничтожить, разбить ретранслятор. Чтобы начать думать. Начать жить. И не ретранслировать.

Ничего никогда не ретранслировать.

Фото предоставлено автором