Спасти русский дом

Во время последней региональной недели вел прием в Алтайском крае. Нескончаемый поток просителей. Люди рассказывали о проблемах и бедах… Где-то закрывают школу, где-то больницу, а где-то детский сад. У нас называют это «оптимизацией».

А еще есть ипотека — горе и печаль миллионов.

Кто ищет пристанища и скитается в надежде обрести собственное жилье, вынужден лезть в долговую кабалу. Вначале человек радуется полученной возможности заиметь крышу над головой. Но очень скоро многие попадают в ситуацию, что хоть в петлю лезь.

Об ужасах этой самой ипотеки и хочу рассказать на примере конкретной женщины с детьми. Она пришла ко мне на прием и со слезами поведала свою историю.

Евгения Александровна Наумова, 36 лет. В 2007 году она взяла ипотеку на покупку обычного деревянного дома без газа и с печкой в родном селе Новые Зори Павловского района Алтайского края. Сегодня дом оценили в 418 тысяч рублей, но десять лет назад пришлось взять кредит на 1 млн. 350 тысяч. Вместе с процентами она должна была выплатить более 3 млн. 200 тысяч.

В течение пятнадцати лет Евгения должна была выплачивать ежемесячно 18 тысяч. Сама она тогда неплохо зарабатывала в торговле, муж — на стройке. Но грянул кризис 2008-го. Торговля перестала приносить заработок, фирма, где трудился муж, разорилась.

Вскоре под натиском жизненных обстоятельств распался брак Наумовых. Бывший муж алименты не платит. Евгения согласилась на работу, которая в тот момент была. И до сих пор за зарплату в 8 тысяч она трудится проводником на внутрикраевом маршруте Барнаул-Ребриха.

Понятно, что с таким доходом, да еще с двумя детьми, ипотеку не потянуть. В качестве оплаты долга она уже отдала свой материнский капитал. Но банку этого мало. В 2015-м начался судебный процесс о выселении.

В июне 2016-го суд принял компромиссное решение. Евгении дали полгода, чтобы выплатить полную стоимость дома. Банк долго тянул с оценкой, а когда отмеренный срок вышел, оценил дом Наумовых в те самые 418 тысяч.

Но этих денег у Евгении нет. Со дня на день должны прийти приставы, чтобы выкинуть на улицу ее, сына Матвея 11 лет и восьмилетнюю дочку Ульяну.

Евгения показывает мне на телефоне счастливые фотки семьи, а сама прикидывает, как ей с детками бомжевать. Или без деток — ювенальная юстиция грозится их отобрать.

Евгения Наумова не может сегодня платить 18 тысяч в месяц, но готова как-то отдавать по десять. Почему не написать законы, чтобы это было возможным? Собираюсь заняться этим, призываю всех подключиться к этой работе.

Но что мне сейчас ответить Евгении?

Надо всем миром навалиться и скинуться. Мы вместе можем собрать 418 тысяч рублей и отстоять право отдельной семьи на жизнь в собственном доме. Это будет Настоящее Дело — вместо заклинаний о том, как все плохо и кто виноват.

Это то, чего так не хватает русским людям — солидарность.

Выкупить дом Евгении — сделать подарок не просто ей, но всем нам, всему многострадальному нашему народу.

А там, глядишь, еще и еще одна такая история прогремит на всю страну, всколыхнет общество, заставит верхи реагировать, а низы самоорганизоваться.

Всерьез защищать свои права и свое человеческое достоинство невозможно без способности сострадать. Кроме гневных обличений, нужно уметь проявить доброту.

Мои товарищи юристы написали просьбу судебным приставам подождать с выселением. Надеюсь, что успеем и подарим Евгении и ее деткам огромную радость. Навсегда.

А я приеду в поселок Новые Зори и напишу репортаж с фотографиями о спасенном русском доме.