Свободная Пресса на YouTube Свободная Пресса Вконтакте Свободная Пресса в Одноклассниках Свободная Пресса в Телеграм Свободная Пресса в Дзен
Общество
26 ноября 2009 12:25

Россию сажают на методоновую иглу

Коммуны вокруг метадоновых центров ничем не отличаются от неправительственных организаций, и с готовностью выполняют команды из-за океана

157

России навязывают легализацию наркотиков. Los Angeles Times обнародовала цифры официальной американской статистики, согласно которой в России от передозировки героина ежедневно умирает 83 человека, а по уровню потребления этого наркотика наша страна вышла на первое место в мире.

Газета так говорит об этом процессе: «После вторжения в Афганистан сил международной коалиции во главе с США на территории этой страны был зафиксирован резкий рост культивации опийного мака, и в Россию через Таджикистан и другие страны Центральной Азии хлынули потоки героина». И делает вполне справедливый вывод: «Россия оказалась не готова к такому развитию событий».

По версии американцев, «готовность» заключается в правильном лечении наркозависимости: «В России мало распространены программы реабилитации наркозависимых, а препарат „Метадон“, который используется для их лечения на Западе, и вовсе запрещен». В российских частных клиниках, пишет Los Angeles Times, практикуется широкий спектр «экспериментальных методик», вплоть до шоковой терапии и «удаления части мозга».

Ранее с критикой России за отказ от внедрения метадоновой программы выступала Human Rights Watch (HRW). «Заместительная терапия на основе метадона или бупренорфина — одна из наиболее эффективных и хорошо изученных методик лечения наркозависимости — в России в принципе отсутствует». «Несмотря на успешный опыт применения этих препаратов в десятках стран на протяжении нескольких десятилетий и активную поддержку со стороны Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) и Управления ООН по наркотикам и преступности, российское законодательство прямо запрещает использование метадона и бупренорфина», — значится в докладе HRW.

Что на самом деле стоит за навязыванием нам метадоновой программы, рассуждает доктор медицинских наук, врач-психотерапевт, нарколог, академик Академии охраны безопасности и правопорядка РФ Андрей Жиляев.

«СП»: — Андрей Геннадьевич, есть в мире успешный опыт использования метадоновой программы?

 — Метадоновая программа провалилась везде. В Европе попытка ввести метадон в рамках, так называемых программ снижения вреда, привела к росту потребления наркотиков — в Голландии и Бельгии приблизительно в два раза. Эти программы предлагали метадон развозить и раздавать, вот и ездила там специальная машина, по сути — передвижной притон… В итоге скандинавские страны отказались от метадоновых программ еще в 1990-х годах.

«СП»: — С метадона тяжелее слезть, чем, допустим, с героина?

 — В свое время алкоголизм, если помните, лечили тетурамом. Потом выяснилось, что тетурам приносит организму вреда больше, чем алкоголь. С метадоном та же история. Сойти с метадона сложнее, чем с героина, там более выраженная деградация личности и более выраженная зависимость. Поэтому матадон никоим образом не является выходом.

Не называя фамилий, расскажу, как это происходит. Какое-то время назад молодой профессор, доктор медицинских наук, работавший в одном из российских областных центров, обратился в Международный центр противодействия наркотизации, с просьбой помочь ему создать кафедру соответствующего направления.

В ответ на него вышли люди, связанные с продвиженем метадона, и, по сути, дали профессору денег на организацию центра — с тем, чтобы он продвигал метадоновую программу в России. Профессор — большой умница и специалист во многих других областях — это и делает, отрабатывая кредиты.

Метадон в свое время приходил в разные страны вот такими путями, через агентов влияния.

«СП»: — То есть, здесь можно проследить коммерческие интересы?

 — Однозначно. Помимо прочего, эта структура будет исследовать, копить материалы по нашим, грубо говоря, наркоманам, с тем, чтобы не исследовать своих.

«СП»: — Где сейчас распространяется метадоновая программа?

 — Была попытка продвинуть метадон в Латвии. Насколько мне известно, законодательство среагировало на этот момент. По азиатским странам — я имею контакты с представителями минздравов Китая, Вьетнама, Таиланда — тоже нигде и ничего о метадоне не было сказано в плане организации каких-то программ. Если там что-то и происходит, скорее всего, там имеет место та же лоббирующее-коммерческая схема.

«СП»: — Эта схема связана с тем, что Европа и США отказываются от метадона, и производители ищут новые рынки сбыта?

 — Не только. Здесь есть социально-политический момент. Метадоновое сообщество в любой стране — это некий контролируемый рынок, не только коммерческий, но и рынок услуг. Вокруг этих метадоновых программ возникают всякие лечебные центры. Один привлеченный в такой центр наркоман приводит до десяти человек, по сути клиентов, которые сами не принимают метадон, но попадают в сферу влияния сообщества. Поэтому возможно образование полусектантских образовательных коммун, в которых сами пациенты составляют незначительную часть. Это больше социально-ориентированные блоки.

«СП»: — Такие коммуны можно использовать в политических целях?

 — Без сомнения. У меня таких примеров нет. Но я знаю, когда решался вопрос о разрешении метадоновых программ в прибалтийских республиках, той же Литве, этот момент тоже звучал.

«СП»: — То есть, это аналог неправительственных организаций?

 — Я не могу сказать об этом напрямую. Но анализируя тенденции, которые существовали в Европе — да, это что-то подобное.

«СП»: — Марианна Кочубей, эксперт Антитеррористического центра СНГ, высказала мнение, что метадоновые программы будут востребованы в период кризиса, потому что с их помощью можно легально распространять наркотики, и снизить социальную активность населения. Это так, на ваш взгляд?

 — Наркоманы не составляют социально-активной части населения. Если брать социальный аспект метадоновой программы — это, скорее, проникновение в их среду, обретение влияния в ней. Это коготок, который, будучи воткнут в определенную среду, будет разрастаться, обрастать людьми. И тогда — да, возможно формирование в значительной мере управляемого сообщества, уверен в этом.

«СП»: — Кочубей, говоря, что наркотиками можно снизить социальный протест, проводит параллель с алкоголем. Она говорит, деалкоголизация власти невыгодна, что народ проще споить, потому что алкоголь — канализация протестных настроений. Это так?

 — Это поняли еще большевики. Алкоголь, перефразируя Ильфа и Петрова, — опиум для народа. В советское время ходил такой анекдот: Ельцин, будучи секретарем Свердловского обкома партии, звонит в ЦК и говорит: «Пришлите эшелон с водкой. Народ протрезвел, спрашивает, куда дели царя-батюшку».

Даже на этом примере понятно, что такой аспект существует. Скажем, возмущение антиалкогольной кампанией Горбачева могло превратиться в социальный протест.

«СП»: — То есть, народ можно споить?

 — Можно.

«СП»: — А метадон для таких целей годится?

 — Нет. Смотрите: прослойка потребителей метадона — это люди, которые, в основном, имеют опыт потребления других наркотических веществ. Человек, который не употреблял ни марихуану, ни героин, не пойдет колоть метадон. Поэтому рассчитывать на лавинообразный рост популярности метадона оснований нет. Алкоголь же — действительно, эпидемия.

Единственное рациональное зерно заключается в том, что если метадон будет легализован, это автоматически изменит отношение многих колеблющихся к легким наркотикам — марихуане, гашишу, амфетаминам. Это сместит мировоззрение общества, и тогда легализация легких наркотиков — пусть де-факто, а не де-юре — может произойти. Что мы видим, например, в Казани.

В открытую продаются какие-то индийские или тайские смеси, покурив которые люди выбрасываются из окон, теряют память и так далее. По сути, это амфетаминовые эффекты. Представьте, если туда же подбросить метадон. Люди не будут метадоном пользоваться, но будут понимать: раз государство одобряет метадон, все остальное — семечки.

«СП»: — То есть, легализация легких наркотиков может породить волну потребления наркотиков, которая будет сопоставима с потреблением алкоголя сейчас?

 — Да, но тогда мы пойдем тем же путем, по которому прошли, например, США в конце 1960-х годов: культура хиппи, распространение наркотиков — сначала легких, а потом тяжелых, которое поставило на грань существования в какой-то степени политический строй. Американцам пришлось применять жесткие меры: устраивать полицейские облавы, создать управление полиции по борьбе с наркотиками, принять государственную программу финансирования клиник реабилитации, провести мощную программу первичной профилактики наркозависимости в школах.

Все это можно сделать, только зачем нам наступать на те же грабли?!

Последние новости
Цитаты
Сергей Обухов

Доктор политических наук, секретарь ЦК КПРФ

Михаил Федотов

Советник президента РФ по правам человека

СП-Видео
Новости Жэньминь Жибао
СП-Видео
Фото
Цифры дня