Названа цена русского солдата — 16,5 тыс. рублей

Владимиру Овчарову оставалось служить в воинской части 32926 (Тверская область, Бологовский р-н, Хотилово-2)всего пару месяцев. Этой осенью он должен был уже вернуться домой. Теперь фото из дембельского альбома солдата, который был уже готов, стоит на его могиле…

— Володе исполнилось 17 лет, когда он пришел к нам с женой и сказал, что не хочет прятаться от службы и позорить свой род. «Мы ведь — из казаков!», — рассказывает его отец, Аркадий Овчаров. — Спрашиваю, как же образование? А он отвечает: сначала отслужу, а все остальное потом! Пойду учиться от военкомата — приду на службу уже специалистом. Отучился, получил права водителя. Призвали его 11.11 2008 в военкомате Приморского района Петербурга. Попал в учебку, окончил ее отлично и был отправлен в Тверскую область. Назначили его начальником компрессорной станции, звонил нам чуть ли не через день. Радовался очень: то он самолеты заправляет, то кроликов выращивает по заданию командира, то собак дрессирует кому-то еще. А 23 июля 2009 раздался звонок командира части.

— Произошел несчастный случай с вашим сыном, — сообщил он.

Через четыре часа мы с женой уже были в госпитале в п. Выползово. Сын находился в глубокой коме, и оставалось только молиться. Еще через час приехало командование и невнятно объяснило, что на территорию части (несущей боевое дежурство) проник каким-то образом бывший офицер этой части с еще одним посторонним лицом. Они проехали на машине через три КПП и остановились у ангара заправки самолетов азотом и кислородом. В этот момент здесь были прапорщик — начальник заправочной станции и наш сын. Прапорщик приказал моему сыну заправить привезенный гостями баллон азотом. Баллон оказался бракованным и взорвался.

После этого страшного взрыва гости уехали, прапорщик сбежал, бросив Володю. Вытащил нашего ребенка прибежавший начальник автопарка. Он оказался сильным человеком, и на руках нес Володю три километра до медсанчасти. Начмед полка, молоденькая девочка Настенька сразу поняла, что одной зеленкой не помочь и приняла решение отправлять его в гарнизонный госпиталь в п. Выползово.

Потом было пять дней сущего кошмара, перемежающегося с надеждой: слез по ночам у постели сына, ползанья на коленях у чудотворных икон в ближайших церквях…

Но чуда не случилось, и сын умер 28 июля. Это было воскресенье, день святого равноапостольного князя Владимира.

На следующий день тело сына бросили у подъезда нашего дома представители воинской части, заявив, что не знают, как им дальше быть. Правда, любезно предложили: «Давайте, мы его занесем к вам домой?» Занесли.

Я же в панике бросился в военкомат Приморского района.

Дежурный холодно мне ответил, что военкомат такими делами не занимается. Я поехал к военному коменданту города. Вопрос решился быстрее. В морге услышали: теперь решайте вопрос с захоронением. Я опять в военкомат, но ответ был стандартным: военком такими делами не занимается. Потом посоветовал собирать чеки, которые пообещал оплатить. Двое суток на валидоле и валокордине я носился по инстанциям и оформлял бумажки. 1 августа тело было, наконец, предано земле.

Через несколько дней принес чеки на сумму 24 605 рублей в военкомат. Их приняли и сказали, что вопрос решится в ближайшее время. Пять дней назад, 12 декабря, я пришел в военкомат в очередной раз. Там у меня спросили: не соглашусь ли я на 16 500 рублей? Потом сообщили, что и этих денег нет, и посоветовали подать в суд, и как можно быстрее, потому как в следующем году эту статью расходов вообще уберут из бюджета.

Получить страховку за сына, погибшего при исполнении воинского долга, оказалось еще сложнее. Военкомат предоставил мне все необходимые в нашем случае справки, и я отослал их в Росгосстрах. Мне ответили, что волноваться нечего, и через месяц я получу страховку через счет в Сбербанке. Прошел месяц и я, как на работу, начал ходить в банк, чтобы снять деньги.

Прихожу в очередной раз и слышу, что нам в страховке отказано, поскольку представлены не все документы. Оказывается, нужно собрать документы всех лиц, имеющих право на страховое возмещение.

Пожаловался в Росгосстрах в Москву. Там ответили, что, ладно, документов братьев и сестер не надо, но документы жены — обязательно. Договорились с делопроизводителем военкомата на определенное время, приезжаем, военкомат закрыт! Звоню на мобильный телефон делопроизводителю и слышу, что у военкома день рождения, он собрал родственников и друзей в здании военкомата, а сотрудников распустил по домам…

Наконец, добавили недостающее и отправили еще раз. Теперь ждем.

Зашел также в Собес, но там мне пояснили, что никаких прав ни на какие льготы семья погибшего солдата в нашем государстве не имеет.

И вот теперь я хочу спросить у правительства: когда мой сын был жив, он был нужен стране, государству, а когда погиб, его гроб швырнули мне под дверь и забыли? Увы, русский человек настолько терпелив, что кариес у него нередко переходит в гангрену, но сколько же можно издеваться над нами?

Расследование по факту гибели сына идет, и я признан потерпевшим. Обвиняют прапорщика, который допустил халатность. А командир части там уже третий за это время сменился.

На днях я обратился в организацию «Солдатские матери Санкт-Петербурга», и вчера, 16 декабря, в присутствии представителей нескольких телеканалов мне выдали 16,5 тысяч рублей. А начальник финансового отдела военкомата объяснила, что больше они мне ничего не должны…