Рыбаков с Камчатки родина бросила умирать в Индийском океане

Восемь российских рыбаков уже второй год живут на судне в Индийском океане в порту острова Маврикий. У них нет питьевой воды, еду им тоже доставляют с перебоями. Кроме того на судне вот-вот закончится топливо. Уже год команда не получает зарплаты и не может вернуться домой в Петропавловск-Камчатский. Работодатель — тоже россиянин, но где его искать, неизвестно. Международная федерация транспортных рабочих в помощи морякам отказала. Отказало в помощи и российское консульство. Капитана, также гражданина России, отправили домой в Петропавловск. О бедственном положении моряков стало известно, из письма, которое они написали Михаилу Войтенко, редактору издания «Морской бюллетень»

Мы связались с механиком судна Алексеем Гринько. Он рассказал, что члены команды в отчаянии, нервы и силы у них на пределе, но покидать судно они не намерены до тех пор, пока работодатель полностью с ними не рассчитается. Общая задолженность экипажу около 200 тысяч евро.

— Семеро человек не выдержали — уехали, купив билеты домой за свои деньги — рассказывает Алексей Гринько.- Естественно, они уже не получат заработанного за год. То, что они решили уехать, можно понять — у них дома жены и дети, которые не видели их два года. У одного матроса умер отец — он поехал его хоронить. С другим жена развелась, пока мы тут торчали. Еще один совсем помешался от жары. Климат здесь невозможный, все уже по несколько раз переболели различными простудными заболеваниями.

«СП»: — Расскажите, куда вы обращались за помощью?

— В июне этого года мы пожаловались в Международный профсоюз моряков на Маврикии. После этого наш работодатель клятвенно пообещал все выплатить через неделю. Не выплатил. Мы были вынуждены нанять адвоката. Чтобы оплатить его услуги, родные прислали нам из дома деньги. Был даже суд, который обязал работодателя нам все выплатить. Но он опять пропал и не выполнил своих обязательств. Потом начались звонки с угрозами из Петропавлавска-Камчатского. Чтобы мы, мол, больше никуда не вздумали обращаться. Были мы и у консула, но безрезультатно

«СП»: — Консул тоже не смог вам помочь?

— Он сказал, что не знает, что делать. Попросили его выделить нам переводчика, но он не помог даже с этим. Посоветовал поискать переводчика по туристическим фирмам. А мы ведь ехали к нему в другой город, собирали деньги, чтобы туда добраться. И он прекрасно знал, что денег у нас нет. Кому еще жаловаться, мы уже не знаем. Такое ощущение, что мы никому не нужны. Моя сестра, которая живет в Москве, писала письмо в администрацию президента. Ей позвонили оттуда, сказали, что приняли к сведению. Этим и ограничились. Сейчас очень рассчитываем на помощь Михаила Войтенко и российской прессы.

«СП»: — Как себя чувствуют оставшиеся на судне?

— Люди уже взвинчены, психика подорвана. Сейчас здесь наступило лето, температура порой поднимается до +40. У старшего механика отнимается рука. Мы здесь все молодые парни, нормальные люди, нам хочется выйти в город, пройтись, послушать музыку, да ту же банку пива выпить. А мы целыми днями второй год вынуждены сидеть на этом судне. У нас уже, просто-напросто, едет крыша.

«СП»: — Что вы делаете, если вам нужна медицинская помощь?

— Ни у кого из нас нет медицинской страховки. Если кто-то заболевает, то либо здесь, на пароходе, умирай, либо иди лечись за деньги, а их нет. Летом одному из моряков делали операцию — вырезали грыжу. Несколько дней ему было совсем плохо. Представитель работодателя на Маврикии отказался везти его в больницу на обследование, сказав, чтобы мы решали свои проблемы сами. Пришлось ехать самим в больницу и объяснять на пальцах, что случилось. Ведь никто из нас языка не знает. Хорошо, хоть желтой лихорадки нам пока удается избегать. Но, если деньги нам все-таки выплатят и мы поедем домой, большую их часть, наверняка, придется потратить на лечение.

«СП»: — Что вы едите?

— Нам постоянно приходится просить нашего представителя работодателя, чтобы принесли нам питьевой воды, чтобы дали еды. Из еды у нас осталось 4 мешка сухой лапши, 3 килограмма мяса, пара мешков риса — но им питаются наши индонезийские друзья, которые без риса не могут жить. Есть у нас немного растительного и подсолнечного масла, на котором мы жарим нами же выловленную рыбу. Фруктов мы не видим. Хуже всего с питьевой водой, ее нет. Осталась только техническая, которой мы заправляем механизмы судна, моемся и моем посуду.

«СП»: — Вы собираетесь оставаться на судне до тех пор, пока вам не выплатят деньги?

— Я не могу вернуться домой без денег. Мне будет стыдно перед родителями-стариками. Как я им скажу: «Мам, пап, меня два года не было, но денег я не заработал и приеду к вам без денег». Я не могу такого сказать. Да и как я без денег до них доберусь?! Поэтому, буду оставаться здесь до последнего, хотя не видел их уже два года и скучаю. Остальных тоже в России ждут семьи, кому-то надо за ЖКХ заплатить, у кого-то кредиты неоплаченные, копятся день за днем.