Домашний арест разгрузит российские тюрьмы

С 10 января в России вводится такое понятие как домашний арест. Как полагают в Федеральной службе исполнения наказаний, эта новая мера пресечения может быть назначена примерно 113 тысячам осужденным ежегодно.

По состоянию на 1 ноября 2009 года в учреждениях уголовно-исполнительной системы России содержались 875,8 тысячи человек, в том числе в 755 исправительных колониях отбывали наказание 731,4 тысячи человек, в 7 тюрьмах — 2,9 тысячи человек, а в 62 воспитательных колониях для несовершеннолетних находились 6,3 тысячи человек. В 225 следственных изоляторах содержались 135,2 тысячи человек.

Однако снижаться численность населения колоний будет постепенно — понадобится время, чтобы судьи стали в полной мере применять ограничение свободы в виде наказания.

Введение в России домашнего ареста корреспонденту «СП» прокомментировал адвокат Борис Сосновский.

— Суть домашнего ареста в соответствии со статьей номер 107 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации заключается в ограничениях, связанных со свободой передвижения подозреваемого, обвиняемого. Фактически, человек лишен свободы. Вот только находится он не на лесоповале, а в своей квартире. И это не может не радовать. Потому что государству не надо будет тратить деньги на его перевозку в колонию и обратно. Это позволит сэкономить немалые средства.

«СП»: — А что еще могут запретить делать человеку, находящемуся под домашним арестом?

— Например, общение с определенными лицами, получение и отправление корреспонденции, ведение деловых переговоров с использованием любых средств связи. Суд в постановлении или определении об избрании домашнего ареста в качестве меры пресечения указывает конкретные ограничения для лица, в отношении которого эта самая мера избирается.

«СП»: — Но как контролировать человека, если он под домашним арестом? Держать возле каждой квартиры по милиционеру?

— Нет, это было бы глупо… Предполагается, что находящийся под домашним арестом, будет контролироваться с помощью электронных конвоиров.

«СП»: — Интересно, а что это такое?

— Планируется, что это будут специальные неснимаемые маячки, исполненные, например, в виде браслета. Они будут посылать специальные сигналы диспетчеру о месте нахождения своего носителя. Возможно, домашнему арестанту будут устанавливать дома специальные видеокамеры, а также его обяжут время от времени отчитываться по телефону о своем нахождении дома.

«СП»: — Вот вы говорите, что браслеты-маячки будут неснимаемыми. Но наши люди на выдумки хитры. Что же помешает кому-то из них «поколдовать и снять браслетик?

— Гарантией соблюдения режима домашнего ареста станет угроза замены домашнего ареста на вполне реальное содержание под стражей, которая будет произведена в случае выявления соответствующих фактов нарушения режима. Мне кажется, угроза оказаться вместо собственной квартиры в не очень удобной камере остановит многих.

«СП»: — По каким статьям можно применять домашний арест?

— Ограничение свободы может быть назначено за клевету, оскорбление, кражу, мошенничество, присвоение или растрату. В общем, не за самые тяжелые преступления. Поверьте, убийцу, маньяка или насильника никто под домашний арест не посадит.

«СП»: — А кто, кроме браслетов-маячков, должен контролировать местонахождение осужденного?

— Суд возлагает на осужденного определенные обязанности — помимо телефонных звонков, ему надо будет от одного до четырех раз в месяц являться для регистрации в орган, осуществляющий надзор. В случае неявки можно и в тюрьму угодить…

«СП»: — Как вы думаете, что принесет нашей стране введение домашнего ареста?

— На мой взгляд, введение в практику этой меры пресечения — это не только гуманность по отношению к подследственным, но еще и повышение требований к качеству работы оперативников, дознавателей и следователей. Потому что им теперь необходимо более четко, правильно и ясно обосновывать необходимость применения меры пресечения в виде содержания под стражей вместо домашнего ареста. Не секрет, что иногда подследственных шантажируют, грозят посадить в камеру к бывалым зэкам. И некоторые люди не выдерживают, подписывают «чистосердечные» признания. Соответственно, сейчас будет меньше средств для подобного незаконного шантажа.

«СП»: — Как вы думаете, когда практика содержания под домашним арестом приживется в России?

— Я считаю, что это будет долгий и трудный путь. У нас, к сожалению, не привыкли доверять людям, которых судят или собираются судить даже за легкие преступления. Милиции и суду проще посадить в СИЗО, чем надеть браслет с маячком. Но, как мне кажется, года через три-четыре домашний арест будет для нашей судебной системы самым обычным делом.

«СП»: — Вы серьезно в это верите?

— Конечно! Российская судебная система не стоит на месте, а развивается. В Европе и США очень часто избирают меру пресечения в виде домашнего ареста. А чем мы, собственно, хуже? И не будет никакой опасности, что человек, осужденный на полгода за какое-то легкое преступление, вернется из зоны озлобленным. Потому что он никуда не будет уезжать, а проведет срок заключения дома, в привычной обстановке.