Акции против пенсионного грабежа прошли — что дальше?

Акции протеста против повышения пенсионного возраста по всей стране прошли, но что дальше?

Первое. Были ли акции масштабными — настолько, чтобы перепугать власти и заставить пойти на попятную? К сожалению, надо признать, — нет. Ни сотен тысяч, ни миллионов протестующих не наблюдалось.

Но почему? Предъявлять ли претензии к организаторам? Или же сами люди не склонны к выражению протеста вообще и к конкретной использованной форме протеста, в частности?

Так или иначе, этого масштаба протеста, очевидно, недостаточно для того, чтобы что-либо хоть на сколько-то изменить.

Второе. Означает ли это, что акции были бесполезны и бессмысленны? Нет, как минимум, акции протеста — это школа организации борьбы за свои права. А школа никогда не начинается сразу с блистательных ответов на выпускных экзаменах.

Третье. Удалось ли использовать ситуацию для максимально сплочения самых широких рядов граждан, чьи права в очередной раз ущемляются новой «реформой»? Нет. К сожалению, не получилось подлинно единых акций протеста самого широкого и разнообразного спектра сил, применительно к столь острому и затрагивающему самые широкие ряды сограждан вопросу, максимально деидеологизированных. Всем организаторам протеста захотелось потянуть одеяло протеста на себя, прорекламировать именно свои партии и идеологии — и это вполне понятно. Но оправдано лишь в том случае, если кому-то удается собрать именно под свои знамена сотни тысяч и миллионы. Но до этого, к сожалению, пока далеко.

Четвертое. Означает ли это, что протест исчерпан и пенсионной «реформе» (повторю — просто наглому отказу властей гражданам в выполнении прежних перед ними обязательств) теперь — зеленый свет? Узко по пенсионной теме, точнее, по теме повышения возраста выхода на пенсию, похоже, что да. Главное событие — принятие в первом чтении закона о совершенно необоснованном лишении стариков возможности хоть как-то выживать — произошло. И есть реакция на него. И оптимистичнее всего ее можно было бы описать, как «народ безмолвствует». Вроде как, есть еще надежда, что когда-нибудь заговорит.

Пятое. Исчерпано ли возможное политическое действие в связи со столь явной угрозой со стороны властей нашим кошелькам, а для кого-то — и самой жизни? Вовсе нет.

В частности, несмотря на то, что ЦИК отказал в проведении референдума против повышения возраста выхода на пенсию под предлогом нечеткости формулировки, тем не менее, попытки изменить, уточнить формулировку и все же настоять на референдуме продолжаются. И долгосрочно верная и точная формулировка вопроса для вынесения на такой референдум, с моей точки зрения, могла бы звучать, например, так: «Согласны ли Вы с тем, что действовавшие в России до 2018 года сроки выхода людей на пенсию могут быть изменены исключительно по результатам общенародного референдума, а любые иные решения подлежат немедленной отмене?»

Шестое. Можно ли возникшую ситуацию попытаться использовать для нового этапа широкой общенациональной консолидации? Можно — было бы желание.

Так, в фактически расколотом (постоянно целенаправленно раскалываемом) обществе важен вопрос: а кто организаторы референдума?

Никак не возражаю против того, чтобы инициатором была КПРФ или какая-то иная политическая сила индивидуально. Но, тем не менее, более предпочтительным и выигрышным для общего дела представляется опыт 2011−2012 г. г., когда было создано широкое непартийное общественное движение против присоединения страны к ВТО. И на этой основе — оргкомитет по подготовке и проведению референдума против втягивания страны в ВТО.

К сожалению, остановить присоединение страны к ВТО таким путем не удалось — страна была втянута в эту все более братскую могилу (во всяком случае, для тех, кто не был у основания ВТО, а присоединяется затем на более или менее колониальных условиях), с моей точки зрения, совершенно мошенническим путем. Но важно и другое: на основе этого оргкомитета затем, естественным путем, сформировался и оргкомитет Московского экономического форума. И, кстати, на прошедших президентских выборах единый кандидат от левых и национально-патриотических сил Павел Грудинин свою первую более или менее масштабную известность (ролики в сети с сотнями тысяч просмотров) получил именно по результатам выступлений на трибуне Московского экономического форума.

Соответственно, коли уж возникло дело действительно, ощутимо общенародное, так не естественно ли было бы оперативно предпринять усилия к созданию широкого межпартийного оргкомитета по организации и проведению референдума против этой самой «пенсионной реформы»?

Седьмое. Можно ли в дальнейшем политическом действии (желательно, при широкой общенациональной консолидации) развить наступление? Разумеется.

Во-первых, среди акций протеста в качестве основной и совершенно обязательной у нас по инерции рассматривается обязательно выход людей на улицу (где их уже ждут и периодически, вяжут и сажают). Но вряд ли обоснованно считать именно непосредственный выход людей на улицу единственно возможной формой массового сопротивления в информационную эру. На самом деле, не менее эффективными могут быть и разнообразные акции в виртуальном пространстве: петиции, инициативные голосования на сайтах, массовые письма протеста, формирование целевых общественных движений против отказа властей от обязательств государства перед гражданами и т. п.

Например, формирование масштабного какого-нибудь общенационально комитета против пенсионного грабежа в миллион, а то и в десяток миллионов человек, наверняка существенно больше перепугает власть и заставит ее пойти на попятную, а то и на переговоры, нежели стандартный выход на митинг даже полсотни тысяч человек.

Это я не против выхода людей на улицу (но сотни тысяч и миллионы, как мы видим, не выходят), но в дополнение, которое может оказаться важным, а то и решающим.

Во-вторых, осенью нам предстоят очередные региональные и местные выборы, в том числе, выборы губернаторов ряда регионов. Да, это, очевидно, нечестные выборы. Если говорить о выборах губернаторских, то это «соревнование», может быть, за редкими исключениями, практически лишь с теми оппонентами власти, что самой же властью согласованы — посредством так называемого «муниципального фильтра» — разрешения или неразрешения депутатам от правящей партии поставить подписи за выдвижение того или иного альтернативного кандидата.

Но, коли уж так, в условиях целенаправленного и методичного уничтожения в стране всяких основ подлинного самоуправления и лишения муниципальных депутатов каких-либо реальных полномочий, у этих самых депутатов вдруг, как мы видим, появились полномочия фантастические — определять команды к забегу на губернаторских выборах. Понятно, что появились эти полномочия не «вдруг», не случайно, а именно тогда, когда муниципальные советы были полностью поставлены под контроль правящей партии (точнее было бы сказать — правящей группировки). Тем не менее, полномочия есть, и борьба за них становится делом реальным и небессмысленным.

Выборы в муниципальные советы приобрели реальный смысл, причем, выходящий далеко за рамки узко муниципальных дел. Значит, есть за что бороться.

В условиях разворачивающейся недвусмысленно грабительской пенсионной «реформы», задача максимум на муниципальных выборах — не пропустить больше в муниципалитеты ни одного из тех, кто ставит свою подпись за кандидатов (действующих руководителей), от имени своих регионов, как известно, согласовавших и одобривших пенсионный грабеж сограждан.

Вырвать власть из рук нынешней группировки даже на муниципальном уровне — очень и очень нелегко. Но, тем не менее, при массовом желании, вполне возможно. А там, глядишь, и «муниципальный фильтр» развернется против его организаторов — придется им тогда его вообще отменять.

Что же касается собственно губернаторских выборов, в нынешней ситуации, описанной выше, сражения почти нанайских мальчиков, с ходу кажется, вообще какая разница?

Но, тем не менее, всякие выборы в более или менее цивилизованном обществе должны носить еще и воспитательный характер. Воспитываем если не власть, то, как минимум, сами себя — организовываемся.

Да, понимаем, что избрать своего, избрать совсем независимого от нынешней власти, благодаря, в том числе, махинации с «муниципальным фильтром», они нам на этот раз не дадут. И лозунг «Ни голоса партии жуликов и воров!» они из рук выбивают — прикидываются не ставленниками правящей группировки, а «самовыдвиженцами».

Пусть так, но «самовыдвиженцы"-то у нас — уже наследившие!

Соответственно, это тот случай, когда, в силу кристальной ясности ситуации, более чем очевиден лозунг: «Ни одного голоса тем, кто согласовал пенсионный грабеж!».

Можно спорить, будет ли лучше, если вместо условного губернатора Сидорова придет гипотетический Петров — точно такой же и ранее с Сидоровым (или с начальством над Сидоровым) согласованный

Но, безусловно: если каждый такой Сидоров, согласовавший пенсионный грабеж, на осенних выборах с треском провалится, политические последствия этого для общества и для его будущего развития не стоит преуменьшать.