Разговор с чиновниками: моя твоя не понимай

«Свободная пресса» несколько раз рассказывала о судебной тяжбе профсоюзного лидера ООО «Джи Эм Авто» Евгения Иванова с администрацией предприятия. Напомним, «неудобный» председатель профсоюза петербургского автозавода в Шушарах был уволен по пункту 6 статьи 81 Трудового кодекса РФ — «отсутствие на работе без уважительной причины более 4 часов» в ноябре прошлого года. Сам он это отрицал, ссылаясь на показания свидетелей. На днях Пушкинский районный суд Санкт-Петербурга удовлетворил иск Иванова о восстановлении его на предприятии и обязал выплатить ему компенсацию в размере 106 тысяч рублей.

Впрочем, на этом проблемы Иванова не кончились. 4 марта его жену вызвали в службу судебных приставов — по поводу взятого на лечение ребенка кредита, с которым из-за потери работы главой семьи, Ивановы не смогли вовремя рассчитаться. Вернулась оттуда супруга в расстроенных чувствах. По ее словам выходило, что если деньги не будут возвращены в срок, органы опеки могут забрать их малолетнего сына и направить в интернат — чтобы сама Наталья могла устроиться на работу и гасить задолженность. Об этом Евгений Иванов и рассказал журналистам.

Вскоре последовал ответ от федеральной службы судебных приставов.

«Судебный пристав не угрожал супруге лидера профсоюзной организации ООО „Джи Эм Авто“ Евгения Иванова Наталье лишением родительских прав, - заявили „Интерфаксу“ в управлении ФССП по Петербургу — Никакого давления на платежеспособность должника пристав не делал, ничего подобного не говорил… 4 марта супруга Иванова действительно приходила на прием к приставу, где давала объяснение, по какой причине она не выплачивает долг по кредиту перед „Русфинанс Банком“ в размере более 125 тыс. рублей. Она пояснила, что находится в отпуске по уходу за ребенком, согласна выплачивать по 5 тысяч рублей. С тех пор, правда, она ничего не заплатила. Речи о мерах, связанных с ее родительскими правами, на приеме не шла… Это клевета», — сказал представитель управления, комментируя слова Иванова.

Чтобы прояснить ситуацию, корреспондент «Свободной прессы» связался с Ивановыми.

«СП»: — Евгений, вы сможете доказать, что в кабинете у судебных приставов шел разговор о том, что ребенка могут забрать?

— Пожалуй, нет. Я сам всегда хожу на встречи с чиновниками с диктофоном. А жена пошла по вызову пристава без записывающей аппаратуры. С ребенком пошла, которого не с кем оставить.

«СП»: — Как вы полагаете, могла она придумать всю эту историю?

— Нет! Она вернулась домой в слезах, у нее было такое лицо, словно у нее кто-то умер. Да, я поверил ее словам, хотя, возможно, она восприняла сказанное там слишком эмоционально. Да вы сами с ней поговорите.

«СП»: — Наташа, расскажите, что было у приставов?

— Меня вызвали к судебному приставу Макеевой Елене Валерьевне. Но с ней я не общалась, так как она была занята. Другая девушка сказала: «Я вас приму». Потом направила к молодому человеку. Они не представлялись, я не знаю, как их звать. Мы стали разговаривать с молодым приставом. Он спрашивал, почему мы не платежеспособны?

Я рассказала, что мужа незаконно уволили с работы, что мы ждем решения суда по его восстановлению, что я нахожусь в отпуске по уходу за ребенком. Старший ходит в детский сад. А яслей для младшего у нас в Колпино просто нет, оставить его не с кем. Я могла бы устроиться на работу. Но с кем будет маленький? Муж перебивался временными подработками.

Тогда пристав сказал: «А может быть, обратиться в органы опеки, чтобы они помогли устроить ребенка в специализированное учреждение? А вы бы вышли на работу». Я поняла, что речь идет об интернате, сразу вспомнила брошенных малышей в больнице, и наотрез отказалась: «Даже речи быть не может». Не могу сказать, что он грубо со мной обошелся, нет. Скорее, он был некомпетентен, не очень уверен в том, что говорил и сам нервничал. Я волновалась, он волновался. В конце концов, мы договорились, что после того, как мужа восстановят на работе, мы будем выплачивать по 5 тысяч рублей в зачет погашения суммы долга перед банком. Плюс процент судебным приставам (расходов по совершению исполнительных действий, исполнительского сбора и штрафов — «СП»).

"СП": — Вы теперь и им должны?

— Да, 8 768 рублей, 88 копеек. Пристав назвал эту сумму, которую мы должны оплатить. А 125 тысяч мы должны банку. В общем, мы платим, и дети остаются с нами.

«СП»: — Вы поверили, что в противном случае ребенка у вас заберут?

— Когда я пришла домой, я сказала мужу: либо сына отправляют в интернат, либо мы платим по 5 тысяч рублей. Я была очень подавлена. Хочу подчеркнуть, что мне не угрожали, что придут и силой отберут ребенка. Нет, со мной разговаривали вежливо. Но когда сказали о специализированном детском учреждении, я сразу в это поверила…