Тайное пророчество монаха Авеля

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге в так называемом доме Ипатьева было совершено убийство императора Николая Второго, императрицы Александры Федоровны, царевича Алексея, царских дочерей Ольги, Татьяны, Марии, Анастасии, а также врача Евгения Боткина, комердинера Алексея Труппа, повара Ивана Харитонова и горничной Анны Демидовой.

Члены царской семьи после государственного переворота, названного впоследствии февральской буржуазной революцией 1917 года, были арестованы, а после октябрьской социалистической революции доставлены под конвоем в Екатеринбург, где более полугода провели в ожидании своей участи. Все это время специальная комиссия под общим руководством Якова Свердлова пыталась подготовить показательный суд над императором, но так и не смогла найти в его деятельности нарушений закона. Тогда было принято утвержденное Владимиром Лениным решение расстрелять Российского самодержца и его близких без суда.

Бойня в подвале ипатьевского дома

16 июля в 23 часа 30 минут в особняк Ипатьева, где содержалась под арестом царская семья, явились два особоуполномоченных от уралсовета. Они вручили командиру отряда охраны Ермакову и коменданту дома, комиссару чрезвычайной следственной комиссии Якову Юровскому решение о немедленном расстреле царской семьи. Разбуженным узникам лживо объявили, что в связи с наступлением белых войск особняк может оказаться под обстрелом, и поэтому в целях безопасности нужно перейти в подвальное помещение. Вместе с приговоренными туда вошли: член коллегии уральского центрального исполнительного комитета Медведев (настоящая фамилия — Кудрин), комендант дома Юровский, его заместитель Никулин, командир охраны Ермаков и рядовые солдаты охраны (венгры по — национальности) Горват, Фишер, Здельштейн, Фекете, Надь, Гринфельд, Вергази. Они сразу открыли стрельбу. Первыми погибли Николай Второй и Александра Федоровна, детей и обслугу добивали штыками. Впоследствии участники этого кровавого преступления свидетельствовали о том, что царская чета и её дети приняли смерть так, как будто были давно готовы к ней, спокойно и даже торжественно, словно приносили святую жертву за свой обуянный грехом бунтарства народ.

Таинственный ларец

Религиозный историк, автор нескольких книг о династии Романовых Дмитрий Горынычев рассказал корреспонденту «СП» о мистической версии гибели Николая Второго и его близких:

— Император Наколай Второй и императрица Александра Федоровна задолго до этого кровавого события получили информацию о страшной участи, которая ждет Россию и их лично в 1917, 1918 годах. Сквозь века это предсказание было передано от монаха-пророка Авеля и Преподобного Серафима Саровского-чудотворца.

Известный религиозный деятель Сергей Нилус, ссылаясь на рассказы старцев Оптиной Пустыни, писал: «Во дни великой Екатерины в Соловецком монастыре жил-был монах высокой жизни. Звали его Авель. Был он прозорлив, а нравом отличался простейшим, и потому что открывалось его духовному оку, то он и объявлял во всеуслышание, не заботясь о последствиях. Пришел час и стал он пророчествовать: пройдет, мол, такое-то время, и помрет Царица Екатерина, — и смертью даже указал какою. Как ни далеки Соловки были от Питера, а дошло-таки вскорости Авелево слово до Тайной канцелярии. Запрос к настоятелю, а настоятель, недолго думая, Авеля — в сани и в Питер; а в Питере разговор короткий: взяли да и засадили пророка в крепость.

Когда исполнилось в точности Авелево пророчество и узнал о нем новый государь Павел Петрович, то, вскоре по восшествии своем на престол, повелел представить Авеля пред свои царские очи. Вывели Авеля из крепости и повели к Царю.

— Твоя, — говорит Царь, — вышла правда. Я тебя милую. Теперь скажи: что ждет меня и мое царствование?

— Царствования твоего, — ответил Авель, — будет все равно, что ничего: ни ты не будешь рад, ни тебе рады не будут, и помрешь ты не своей смертью.

В числе других вопросов Император Павел Петрович спросил монаха Авеля: кому передаст наследие и правление царское правнук его, Александр III, которого Авель назвал Миротворцем. Авель отвечал: Николаю Второму — святому царю, Иову многострадальному подобному. Будет иметь разум Христов, долготерпение и чистоту голубиную. На венок терновый сменит он венец царский, предан будет народом своим, как некогда Сын Божий. Искупитель будет, искупит собой народ свой — бескровной жертве подобно. Война будет, великая война, мировая. По воздуху люди, как птицы, летать будут, под водою, как рыбы, плавать, серою зловонною друг друга истреблять начнут. Накануне победы рухнет престол царский. Измена же будет расти и умножаться. И предан будет правнук твой, многие потомки твои убелят одежду кровию агнца такожде, мужик с топором возьмет в безумии власть, но и сам опосля восплачется. Наступит воистину казнь египетская.

Горько зарыдал прорицатель Авель и сквозь слезы тихо продолжал:

— Кровь и слезы напоят сырую землю. Кровавые реки потекут. Брат на брата восстанет. И паки: огнь, меч, нашествие иноплеменников и враг внутренний- власть безбожная, будет жид скорпионом бичевать землю русскую, грабить святыни её, закрывать церкви Божии, казнить лучших людей русских. Сие есть попущение Божие, гнев Господень за отречение России от своего Богопомазанника. А то ли еще будет! Ангел Господень изливает новые чаши бедствий, чтобы люди в разум пришли. Две войны одна горше другой будут. Новый Батый на Западе поднимет руку. Народ промеж огня и пламени. Но от лица земли не истребится, яко довлеет ему молитва умученного царя.

— Ужели сие есть кончина Державы Российской и несть и не будет спасения? — вопросил Павел Петрович.

— Невозможное человеком, возможно Богу, — ответствовал Авель. — Бог медлит с помощью, но сказано, что подаст ее все же и воздвигнет рог спасения русского.

Это пророческое предсказание было записано и вложено в конверт с наложением личной печати Императора Павла I и с его собственноручной надписью: «Вскрыть потомку нашему в столетний день моей кончины». Павел Петрович скончался в ночь с 11 на 12 марта (старого стиля) 1801 года. Конверт с его письмом хранился в особой комнате Гатчинского дворца. Все Государи знали об этом, но никто не дерзнул нарушить волю предка. Государю Николаю Александровичу через сто лет в 1901 году выпал жребий вскрыть таинственный ларец и узнать, что в нем столь тщательно охранялось.

В утро 12 марта 1901 года и государь и государыня были очень оживлены и веселы, собираясь из Царскосельского Александровского дворца ехать в Гатчину вскрывать вековую тайну. К этой поездке они готовились как к праздничной интересной прогулке, обещавшей им доставить незаурядное развлечение. Поехали они веселы, но возвратились задумчивые и печальные, и о том, что обрели они в этом ларце, никому ничего не сказали. Только после этой поездки государь стал поминать о 1918 годе, как о роковом годе и для него лично, и для династии, и для России.

Рукопись из полицейского архива

Пророчество монаха Авеля подтвердил Серафим Саровский, всея России чудотворец, по инициативе Императора Николая Второго канонизованный Российской Православной Церковью в 1903 году. Около 1825 года он написал книгу предсказаний роду Романовых и передал ее Императору Александру I.

Позднее Александр III обнаружил рукопись в полицейском архиве. Содержание ее и по сей день толком неизвестно. Разные источники точно передают лишь небольшой отрывок: «Будет Царь, который меня прославит, после чего будет великая смута на Руси, много крови потечет за то, что восстанут против этого Царя и его Самодержавия. Все восставшие погибнут, а Бог Царя возвеличит».

Последняя фраза вроде бы пророчествовала светлое будущее для русского царя. Однако впоследствии выяснилось, что она была дописана в департаменте полиции, чтобы утешить царя и не давать повода для волнений.

Но Серафим Саровский предвидел и это. В 1903 году Священный Синод принял решение канонизировать Саровского старца. Торжества были назначены на лето. Царская семья отправилась в Саров в полном составе. Там Николая Второго ждал сюрприз. Престарелая вдова секретаря святого Серафима вручила царю письмо, собственноручно написанное и запечатанное старцем в последний год его жизни. Серафим Саровский предвидел полицейские правки своей книги предсказаний и решил отправить в будущее дублирующее послание. Содержание текста так и осталось неизвестным. Но по свидетельствам очевидцев, «когда Государь прочитал письмо, он горько и безутешно заплакал».

Царское смирение

Наступил 1917 год — как пророчествовали Авель и Серафим Саровский, царь был свергнут с трона. Началось его восхождение на Голгофу. В продолжение нескольких этапов заключения — сперва в своем дворце в Царском Селе, затем в доме губернатора в Тобольске, и, наконец, в ипатьевском «Доме Особого Назначения» — в Екатеринбурге, семью подвергали оскорблениям, насмешкам и лишениям. Царская семья все претерпевала со стойкостью, христианским смирением и полным принятием воли Божией. Они искали утешения в молитве, богослужениях и духовном чтении.

Пошли нам, Господи, терпенье

В годину буйных, мрачных дней

Сносить народное гоненье

И пытки наших палачей.

Дай крепость нам, о Боже правый,

Злодейства ближнего прощать

И крест тяжелый и кровавый

С Твоею кротостью встречать.

И в дни мятежного волненья,

Когда ограбят нас враги,

Терпеть позор и униженья

Христос, Спаситель, помоги!

Владыка мира, Бог вселенной!

Благослови молитвой нас

И дай покой душе смиренной

В невыносимый, смертный час.

И у преддверия могилы

Вдохни в уста твоих рабов

Нечеловеческие силы

Молиться кротко за врагов!

Рукопись этих стихов была найдена в книге, подаренной императрицей Александрой Федоровной княжне Татьяне. Поэтому некоторое время считалось, что их автором и является Татьяна. Позже выяснилось, что стихотворение «Молитва» написал в 1917 году поэт Сергей Бехтеев, который передал его княжнам Татьяне и Ольге через графиню Гендрикову. «Молитву» Татьяна Николаевна переписала из письма и вложила в книгу, подаренную ей императрицей Александрой Федоровной. После убийства Романовых книгу нашли колчаковцы в числе немногих сохранившихся вещей Царской Семьи. Накануне гибели дети Царственной Четы читали эти стихи вместе со смиренными молитвами Господу Богу.

Дипломатическими усилиями европейских держав Царская Семья могла уехать за рубеж, спастись, как спаслись многие из высокопоставленных подданных России. Ведь даже из места первоначальной ссылки, из Тобольска, можно было поначалу бежать. Поначалу Николаю Второму и его семье предлагалось эвакуироваться за границу. Они бы могли загрузить свою царскую яхту «Штандарт» золотом и другим скарбом и тихонько отплыть, допустим, в Данию или Англию. Но Николай Александрович и Александра Федоровна отвергли такую возможность. Британский консул Рестон пытался тайно содействовать освобождению Романовых и в Екатеринбурге. По его инициативе разрабатывался план ночного похищения семьи; белые офицеры с фальшивыми документами пытались проникнуть в дом Ипатьева. Но царь отказался от такой свободы. Почему?

На этот вопрос из далекого тысяча девятьсот восемнадцатого года отвечает сам Николай. «В такое тяжелое время ни один русский не должен покидать Россию», записал он в дневнике.

Царь не бросил Россию, потому что и духом, и телом был вместе со своим народом, он был частью Святой Руси, поэтому и не мог ее оставить, исполнив свой царский и христианский долг до последнего издыхания.

Видение митрополита Макария

После революции 1917 года митрополиту Московскому Макарию была открыта еще одна тайна. Увидел он во сне, как Спаситель держит две чаши и говорит царю Николаю Второму: «Эта горькая чаша — для твоего народа, отступившего и предавшего тебя, эта сладкая — для тебя». Долго царь-мученик на коленях упрашивал Господа дать ему выпить горькую чашу и, тем самым, спасти русский народ от погибели. Наконец, Господь согласился, вынул из горького пития раскаленный уголь и дал царю Николаю. Тот, перекидывая уголь с руки на руку, просветлялся. По мере того, как уголек истлевал, царь все больше излучал света, пока не стал подобен солнцу. И был митрополиту во сне глас: «Русский народ прощён будет, если станет жить с Богом».