Спаси климат — снеси высотку

В городе жара и другие природные катаклизмы переносятся тяжелее, чем на природе — особенно если речь идёт о таком мегаполисе, как Москва. Но хуже всего дело обстоит в районах с высотной застройкой. Высотные здания, по мнению метеорологов, нашей столице противопоказаны, и существует ряд правил и документов, регулирующих высотную застройку Москвы, однако не все они соблюдаются при планировке строительства. В результате летом жители высоток страдают от жары, а осенью — от ураганов.

Как показывает опыт, в городе всегда жарче, чем на природе. Разница до 4 градусов возникает из-за обилия искусственных покрытий земли: асфальта и бетона, а так же по причине недостатка зелени. Асфальт заметно осложняет терморегуляцию улиц, так как нагревается он быстро, а остывает медленно. В качестве эксперимента можно пройтись сперва по солнечной стороне любой из улиц, а потом по теневой. На теневой будет прохладней именно из-за того, что асфальт и камень окружающих построек не так раскалены солнцем — ведь температура воздуха и здесь, и там одинакова. С этой особенностью связана одна из самых важных проблем Московского лета: отсутсвие разницы дневных и ночных температур. За городом ночи прохладные даже если днем солнцепёк, в Москве же ночные температуры превышают 20 градусов.

Чем больше в городе асфальта и новостроек — тем меньше зелени. Когда при сносе старых зданий или замене коммуникаций вырубают деревья, планируя впоследствии заменить их молодыми побегами — это звучит как издевательство. Взрослый тополь выделяет столько кислорода, сколько 7 елей, 4 сосны или 3 липы, и за вегетативный сезон освобождает атмосферу от 20−30 кг пыли и сажи. Молодое деревце, если его и посадят, не скоро начнёт справляться с такой работой. Недаром именно тополями засаживали улицы советских городов после войны: эти деревья быстро помогали избавиться от кирпичной пыли, гари и прочих экологических последствий бомбёжки и уличных боёв.

О том, как переносится жара на разных этажах московского жилкомплекса, можно спорить. Разница тут не только в этажности дома, но и в качестве постройки, и стороне, на которую выходят окна квартиры. Хуже всего приходится жителям последних этажей: несмотря на наличие технического этажа или чердака, люди жалуются на жуткое пекло в квартирах. А вот жители предпоследних и прочих высоких этажей не отмечают особенной разницы: жара та же, что и у всех, дышится, правда, не сильно легче, несмотря на то, что, по заверениям экологов, дым и выхлопные газы не поднимаются выше пятого этажа.

Однако, самое страшное нас ждет впереди. В конце концов летом можно уехать из раскаленного города, а вот осенние ветра и дожди нам всем переживать здесь, в Москве. Из-за специфического географического положения высотные здания Москве противопоказаны — считает метеоролог Владимир Клименко, — Город плохо промывается воздушными потоками, а хаотичная застройка по 40 этажей только усугубляет проблему. В результате город «проветривается» неравномерно: где-то скорость ветра снижена до 70%, а где-то порывы приближаются к ураганным.

Роза ветров Москвы расположена так, что ветры чаще всего дуют с юго-запада. То есть воздух в этой части столицы должен быть чище. Иван Грозный в свое время роздал пригородные земли к юго-западу от столицы служивым дворянам — в память об этом там до сих пор осталось множество усадеб и парков, заметно улучшавших экологическую обстановку разрастающегося города. Но вслед за новым зданием Университета на юго-западе вырос целый район. Застройке подвергся и Теплый Стан, и Черемушки. Теперь вместо свежего паркового воздуха Москву овевают ветры с этих густонаселенных районов. Впрочем, Москва дымит так, что усадебные парки юго-запада отдыхают, да и сила ветра порой важнее направления…

Студентов-архитекторов учат, что городская среда должна быть комфортной для человека. Например, сила ветра, а так же его порывистость не должны превышать определенных норм. Регулируется это правильностью застройки. По существующим СНИПам, расстояние между высотными зданиями вдоль линии застройки должно превышать их длину в 10 раз, то есть для правильной циркуляции воздуха между многоэтажками должно быть довольно большое расстояние — иначе порывы ветра будут уносить шляпы, зонты и детские коляски или вообще сбивать пешеходов с ног. Между прочим, по тем же правилам «сильным» считается ветер, всего лишь не дающий читать газету (это более 5 м/с), а вот, к примеру, в районе станции метро Щукинская между высотными зданиями 1980−2000х годов постройки в период с октября по апрель потоки воздуха буквально сбивают с ног. Первый высотный кооперативный дом здесь появился еще при советской власти, и с этого момента климат района начал меняться. В 2002 году неподалеку построили легендарные «Алые Паруса» высотой 48 этажей, и если бы строительство на этом завершилось, это было бы вполне приемлемо с точки зрения воздушных потоков. Но вокруг, как грибы после дождя, строятся и строятся новые высотки. Вслед за «Алыми Парусами» — это дом 79 по улице Авиационной, строятся дома 66, 63 и 59, среди них ЖК «Два капитана» высотой 34 этажа, вместе с «Алыми Парусами» входящее в реестр самых высоких зданий Москвы. На карте видно, что расстояние между этими высотками то же, что и между оставшимися в районе пятиэтажками — и это не может соответствовать СНИПам! В тех же студенческих учебниках для архитекторов даны схемы зависимости силы порывов ветра от частоты высотной застройки. Чем больше многоэтажек, и чем они выше — тем сильнее воздушные потоки между ними. Судя по этим схемам, еще пара зданий и мы просто взлетим.

Или еще одно положение: высотные здания, вписанные посреди исторической малоэтажной застройки, не должны нарушать микроклимат района. А как такое возможно, если ширина улиц старого города с точки зрения аэродинамики и пропускной способности некогда была просчитана исходя из параметров 4−5 этажей, а не 40? Взять хотя бы улицу Тухачевского, проложенную исходя из малоэтажной застройки и небольшого количества транспорта, а ныне застроенную 22х-этажными домами номер 37 и 41. Не говоря уже о старых коммуникациях, о загазованности и отсутствии зелени. Хорошо, что у нас нет таких ураганов, как в Канзасе — а то летали бы москвичи по ветру, как Элли в своём фургончике: стоял домик между двумя высотками, а потом улетел.