5 тысяч рублей станут другими, будет ли опять девальвация

Вместо памятника Николаю Николаевичу Муравьеву-Амурскому в Хабаровске, нас скоро ждет что-то другое. На денежной купюре номиналом 5 тысяч рублей, прославившей знаменитого путешественника, вполне может появиться свердловская Плотинка — любимое место отдыха жителей Екатеринбурга и гостей этой столицы Урала, географического центра России.

Место, действительно, хорошее, знаковое для города. Низкий поклон тем, кто это возводил, облагораживал, реконструировал.

Там народ, особенно студенты, любили на лавочках пиво пить. Но в советские годы существовала проблема с туалетами. Ее решал каждый по-своему. Сейчас, конечно, все изменилось.

Тем не менее, вопрос возникает: а почему екатеринбургская Плотинка?

В других городах существуют свои любимые, прекрасные места. Как будут выбирать?

Очень просто, Центробанк России, начав работу над новым дизайном банкнот, собрал группы экспертов, которые вовсю стараются. Среди предложений от екатеринбуржцев еще и ажурный Дом Севастьянова. Он рядом с Плотинкой.

А что, нормально: на лицевой стороне одно, на оборотной другое. У нас уже печатали памятные серебряные монеты с изображением данного объекта культурного наследия. В этом знаковом месте в 2013 году проходил саммит Россия — Евросоюз.

Без евро — не обойтись. Когда в 2017 году у нас в России появились в обращении купюры непривычного номинала в 200 и 2000 рублей, у многих, бывало, сердца ёкали: «Ничего себе, мне сдачу евриками выдают!». Но потом быстро привыкли и теперь заметен явный контраст между старыми, нечетными купюрами и обновленными, четными. Зигзаги и узоры гравировки, прежде защищавшие деньги, сейчас, во времена лазерных принтеров — не котируются. Подделать легко. Бумажные деньги становятся строже, по виду проще, но, специалисты утверждают, надежнее.

Так может, опять пригласить поучаствовать в конкурсе австрийского дизайнера Роберта Калину, который придумал дизайн купюр евро еще в далеком 1996 году? Он, скорее всего, руководствовался в своем творчестве произведениями другого австрийского художника и отчасти дизайнера Густава Климта. Пусть вдохновиться теперь нашими реалиями.

Вряд ли иностранец станет мудрить, подробно исследуя незнакомую для него огромную страну, и ограничится на «пятихатке» видами наших главных столиц, скажем Лобного места на Красной площади в Москве и Петропавловской крепости в Питере.

Виды этих мест заодно могут и на мозги некоторых взяточников и проклятых коррупционеров подействовать.

Народ уже предполагает вовсю: не устроят ли нам на потеху захватывающую битву дизайнеров, в которой выиграет никому не известное дизайн-бюро, с уставным капиталом в две купюры по пять тысяч? Из дизайнеров у всех на слуху только имя Артемия Лебедева. Так что выиграет либо он, либо не он. В этот раз победители, предположительно, могут оказаться из структур, приближенных к другу Путина Юрию Ковальчуку, потому что шум и гам — раздается с той стороны.

«Репу чесать» по этому поводу нас заставляет сравнительно недавняя и очень чудная история с переименованием аэродромов. Ведь президент России Владимир Путин подписал указ о присвоении четырем десяткам нашим международных аэропортов имен государственных деятелей, ученых, писателей, певцов, художников и авиаторов с конструкторами.

И вот теперь самая крутая наша воздушная гавань носит имя Александра Сергеевича Пушкина. Но, в то же время, по-прежнему официально откликается на фамилию знаменитых русских графов. Короче, «Шереметьево имени Пушкина». Есть еще «Домодедово имени Ломоносова».

Раздали царицам по аэроузлу: в Калининграде теперь имени Елизаветы Петровны, в Краснодаре — имени матушки Екатерины II Великий, в Мурманске — имени царя мученика Николая II, аэродром древнего Пскова — получил имя древней же княгини Ольги. Особенно радостно за Владимира Высоцкого, его имя получил магаданский небесный причал «Сокол», имеющий теперь сразу три наименования.

Но на вопрос: «Что это было?» — ответить трудно. Русское географическое общество проверяло, не спит ли страна беспробудным сном? Раньше его члены расширяли государство на юг и восток, исследовали и освоили одну шестую часть суши. Их последователи лихорадочно ищут себе применение -ведь могут отключить финансирование.

Почему-то, в отличие от аэродромов, традиция изображать на деньгах исторических деятелей у нас не возобладала. И в этот раз князей с царями на деньгах, скорее всего, не появиться. «Наше все», Александра Сергеевича если где и изобразят, то на какой-нибудь коллекционной серебряной, а лучше золотой монете. Владимира Ильича тоже не вернут. Ведь еще Андрей Вознесенский однажды написал: «Уберите Ленина с денег», вот и убрали.

Как были архитектурные пейзажи, так, скорее всего и останутся: индустриальные либо исторические. В оформлении банкнот хотят использовать тематику федеральных округов РФ. А их у нас восемь, как раз по одному на банкноту. Это, по словам организаторов, «даст возможность показать особенности территорий, их историю и современные достижения».

Про купюру номиналом пять тысяч все понятно. Можно ее привести в соответствие с нынешними требованиями быстротекущей моды, изобразив то ли исторический центр, то ли географический, то ли самый большой федеральный округ по размеру.

С тысячной банкнотой — тоже проблем нет. Кандидатов на нее попасть хватает: Нижегородский кремль и другие достопримечательности Нижнего, типа собора Александра Невского, главного ярмарочного дома или Чкаловской лестницы. Можно Казань с Поволжьем, можно Кавказ с Грозным.

Применение пятисоткам — тоже можно найти, изобразив на ней что-то очень хорошее, хоть атомный ледокол на вечной стоянке порта Мурманск, хоть долину гейзеров на Камчатке, хоть Ленские столбы.

Есть сомнения уже насчет сотенных и пятидесяти купюр. При нашей инфляции они вообще нам понадобятся? Если понадобятся, то очень хорошо. На них можно нарисовать небольшие российские города и городки, например Мышкин. Или Нарьян-Мар, городок не велик и не мал.

Еще один вопрос терзает: не станет ли новый дизайн денег ширмой для деноминации рубля? Ведь мы сейчас сползаем в какую-то пропасть. За этот год лес и металл подорожали на 80−100%, не говоря уже о продовольствии. Щавель, обычную траву в Москве за 700 рублей продают, картошку — под 100.

Алексей Кричевский, эксперт Академии управления финансами и инвестициями считает, что нет связи между деноминацией и сменой дизайна:

— Поменяют дизайн и ладно, его не меняли двадцать лет. Деноминация — это плод воображения псевдоэкспертов, охотившихся в начале года за бесплатным пиаром. Ничего подобного ждать не стоит, для этого нет никаких предпосылок. Ну, а по купюрам — наоборот хорошо, станут одного размера, будут меньше изнашиваться в кошельках…

Очень скоро специалисты окончательно определятся со своими предложениями для Совета директоров Центробанка, который и примет окончательное решение. А в текущем году и до 2025 года включительно проведут модернизацию банкнот для повышения их качества. Только качества, но не количества. Потому что бездумного печатания денег никому не нужно, это мы уже проходили в девяностых, когда с купюр, которые сейчас подлежат поэтапной замене, пришлось убирать лишние три нуля. В остальном они сохранились без изменений и прослужили больше двадцати лет.

Конечно меньше чем евро, которое послужило объектом для подражания для новых российских денег, или доллар, с которого пример решили не брать.

А ведь еще теперь у нас есть пластиковые карточки с их невидимыми деньгами, о списании которых со счетов мы узнаем только по кассовым чекам в магазине. Так что по старым деньгам никто особенно скучать не станет.