Русские и украинцы, чехи и словаки, сербы и черногорцы: один народ или нет?

Русские и украинцы — это один народ, заявил президент России Владимир Путин, поскольку до XV века восточные славяне называли сами себя именно русскими, а до XIII и языковых различий у них не было. Да еще напомнил, что изначально «украинцами» называли всех, кто жил на окраине государства, на пограничных территориях. И — понеслась душа в рай: эксперты принялись изучать речь президента буквально по фразам, и искать им подтверждение или опровержение.

Но не будем лезть в глубину веков: современность куда интереснее. И вопрос: один народ или нет? — актуален не только для русских и украинцев. Вот, в России, кабардинцы, черкесы и адыгейцы — один народ? А чеченцы и ингуши? Если подумать, то и другие примеры можно подобрать. У ближайших наших соседей тоже с самоидентификацией все непросто. Например, для граждан Молдавии вопрос: румын или молдаванин весьма животрепещущ. Молдаванин — это самобытные исторические корни и слава предков, а румын — это гражданство страны-члена ЕС.

Или, возьмем бывшую Чехословакию. Можно ли назвать чехов и словаков одним народом?

— Это очень сложный вопрос. Всё-таки опыт совместного проживания у них был исторически не такой продолжительный, — считает Вадим Трухачёв, доцент РГГУ, специалист по странам Центральной Европы. — В отличие от русских и украинцев, сербов и черногорцев, чехи и словаки не имели единой церкви, поскольку принадлежали к разным диоцезам (Прим.: епархиям) католической церкви. Чехи в средние века имели своё государство, словаки — нет, кроме того, Чешское королевство никогда не включало в себя Словакию. Общим корнем можно считать разве что Великую Моравию, исчезнувшую в 10 веке. В то же время два языка очень близки и понятны без переводчика. И этот факт заставил в своё время говорить о двух ветвях единого чехословацкого народа.

«СП»: — Как чехи и словаки идентифицируют себя в настоящее время?

— Современное их сознание таково: они скорее считают себя двумя разными народами, но чем-то единым по отношению к любым другим народам. Они приняли отдельные Чехию и Словакию, но о разделении единого государства по-прежнему жалеют. Исключить совершенно добровольное воссоединение Чехии и Словакии нельзя. Такое вполне может произойти — хотя говорить об этом однозначно не приходится.

В то же время единого языка у них не было. Словаки никогда не говорили по-чешски. И если сравнивать с русскими и украинцами, сербами и черногорцами, то чехи и словаки будут объективно друг от друга чуть дальше. Однако при этом словаки не стоят свою нацию на противопоставлении чехам, и отношения между двумя странами просто образцовые.

Интерес представляет и бывшая Югославия: многонациональная страна, объединённая в одну нацию. И от страны, и от нации сейчас остались одни воспоминания и пример того, как можно разделить один народ, имеющий один язык, одну веру и общие исторические корни. Имеются ввиду сербы и черногорцы, еще недавно бывшие сербами, живущими в Черногории.

 — Если мы проведем параллели с отношениями между сербами и другими народами на Балканах, которые проистекают из той же культурной и лингвистической матрицы, то мы также можем говорить о роли политической инженерии и о том, что путем разделения народов и последующего создания этнического или религиозного конфликта, определенные внешние силы могут преследовать свои интересы, — отмечает Драгана Трифкович, директор Центра геостратегических исследований (Сербия). — Распад Югославии и создание малых государств без суверенитета — наглядный пример модели установления внешнего контроля.

Взять, к примеру, Черногорию, которая исторически является вторым сербским государством на Балканах. Сербы и черногорцы — одни и те же люди, говорящие на одном языке, но политическая инженерия создала основу для формирования нового народа и нового языка из географической концепции (Черногория). Внешний фактор был ключевым в процессе разделения сообщества Сербии и Черногории.

«СП»: — После провозглашения Черногории независимым государством на постюгославском пространстве возникла не только новая страна, но и новая национальность, новый язык и новая церковь. Как это восприняли жители самой Черногории?

— В течение многих лет политическое руководство Черногории оказывает давление и дискриминирует тех, кто позиционирует себя как серб, а не как черногорец, сербская культура и традиции подвергаются нападкам.

Коррумпированные псевдоинтеллектуалы постоянно пытаются сфальсифицировать исторические факты. Кульминацией такой политики стала попытка захвата собственности Сербской православной церкви в Черногории, приведшая к православной революции. В течение нескольких месяцев люди в Черногории устраивали с иконами в руках шествия, чтобы бороться за сохранение своих церквей.

Такая ситуация привела к смене правительства, но теперь, по прошествии некоторого времени, мы снова задаёмся вопросом: насколько независимы от внешних факторов черногорские политические элиты? Есть подозрение, что правительство Черногории не принимает самостоятельных решений, а продолжает выполнять внешние требования.

Недавно парламент Черногории принял резолюцию о геноциде в Сребренице, которая прямо направлена против сербского народа. Это продолжение той же антисербской политики, которую проводит правительство Мило Джукановича, потому что нет никаких оснований для принятия такого документа, и принят он вопреки мнению большинства черногорских граждан,

Драгана Трифкович считает, что конфликты на Балканах можно преодолеть, противодействуя навязываемой пропаганде через контролируемые Западом СМИ. А главная проблема заключается в том, что что этому будет активно противодействовать внешний фактор, потому что в этом случае он не может реализовывать свои интересы за счет народов, проживающих на Балканах.