Медведи вливаются в российский социум

«Хозяева тайги» покидают леса. Водка, плётка и балалайка пока не предусмотрены

Тёмная бесформенная фигура, копошащаяся в камышах на берегу речки, не внушала жительнице Сыктывкара Ольге Н. никаких опасений. «Больше всего это было похоже на обычного алкаша, одетого не по сезону, — вспоминает она в разговоре с обозревателем „СП“. — Но когда моя собака впала в истерику, я вгляделась, и через две секунды мы уже бежали оттуда подальше». Так Ольга впервые в жизни увидела живого медведя на воле в крупном городе, и было это ровно пять лет назад. С тех пор в столице республики Коми «хозяина тайги» можно увидеть практически каждый год, а в большинство лет — и не по одному разу.

«Медведь осенью в Сыктывкаре — это совсем не то, что акула в Петербурге, которую поймали два или три года назад, — пояснил „СП“ этнограф Александр Степанов, регулярно работающий в Коми. — Город в этом плане, кстати, совершенно уникальный: это едва ли не единственная региональная столица, за окраинами которой немедленно начинается глухая тайга». Действительно, несмотря на внушительную численность — 236 тысяч человек — Сыктывкар не окружен сплошным кольцом дачных участков и сельхозугодий. Сказывается северное местоположение и малая плотность населения по республике в целом.

В результате столица Коми действительно практически каждый год поставляет информагентствам подтверждения «архетипического русского мифа» о расхаживающих по улицам российских городов медведях. Правда, в отличие от голливудских фильмов и западных видеоигр в жанре klukva, ни балалаек, ни папах, ни водки у этих медведей нет и в помине. Так, в конце августа, как сообщает РИА «Новости», этих животных видели в районе улицы Лесопарковой, в микрорайоне Орбита. А 26 августа в местечке Лесозавод один косолапый даже был застрелен. Медведя видели в районе Верхней Максаковки. 24 сентября медведь напал на сыктывкарца на улице Тентюковской. Уже в октябре на Верхнечовском кладбище столицы Коми был замечен медведь, который разрыл могилу, довершает агентство сводку сообщений.

Охотоведы и зоологи, а вслед за ними и местные власти, списывают такую активность медведей на неудачное в аграрном плане лето. «Засуха этим летом повлекла неурожай дикоросов. В связи с этим медведи все чаще стали выходить к населённым пунктам. Любая встреча с медведем — не безопасна для человека, поэтому наша задача — сделать все возможное, чтобы избежать несчастных случаев», — рассказал журналистам глава Сыктывкара Роман Зенищев, поясняя, зачем властям региона понадобилось вводить чрезвычайные меры оповещения и мобилизовать службы отлова этой осенью.

Согласно распоряжениям Зенищева, если в населенных пунктах объявятся «лесные гости», руководителям администраций Эжвинского района, поселков Седкыркещ, Краснозатонский и Верхняя Максаковка рекомендуется незамедлительно сообщить о случившемся оперативному дежурному единой дежурно-диспетчерской службы управления по делам ГО и ЧС Сыктывкара и в УВД города, предупредить об опасности жителей населенных пунктов и, в случае необходимости, провести их эвакуацию в безопасную зону. Кроме того, руководителям района и поселков рекомендовано принять незамедлительные меры по ликвидации несанкционированных свалок мусора на подведомственных территориях, а также усилить работу по разъяснению населению необходимости соблюдения чистоты на придворовых территориях.

Отделу внутренних дел рекомендовано организовать патрулирование в вечернее время тех территорий, которые находятся в непосредственной близости от лесных массивов. А в ближайшее время управление по делам ГО и ЧС Сыктывкара разработает и распространит среди населения памятку по действиям граждан при обнаружении диких лесных животных на территории населенных пунктов.

Озабоченность властей столицы Коми понятна — то, что из Москвы видится полуанекдотической строчкой из новостной ленты, на месте происшествия выглядит совсем по-другому. «Поймать медведя в населенном пункте — рассказывал обозревателю „СП“ Владимир Пашкин, егерь из Никольского района Вологодской области — это для всех жителей улицы развлечение на полдня. В первую голову, от места происшествия все разбегутся, а старики запрутся в домах. Осенний медведь — голодный и злой, а ближе к зиме который в спячку не впадет — это шатун, очень опасный».

Поскольку убивать зверя без лицензии, а также в принципе стрелять в населенных пунктах, запрещено — мало кто из охотников рискует «разобраться» с медведем при помощи ружья. Но давать животному свободно гулять по селу или городу тоже невозможно — медведь будет резать скот. Как правило, вокруг медведя собирается «конвой» в 3−5 охотников с ружьями (а ружья в северных районах страны есть у большинства взрослых мужчин) и ожидает развязки, рассказал Пашкин.

Чаще всего косолапого застреливают «при попытке к бегству», а если дело происходит в большом городе — медведя пытаются приманить егеря, чтобы вывезти за пределы населённой местности и выпустить в лес. Точно так же — по формуле «приманить и вывезти» — стараются всегда обходиться с нехищными животными, например, с лосями, которые регулярно появляются даже на улицах Москвы.

Кстати, российская столица — едва ли не единственный город страны, где гуманное обезвреживание и вывоз в живую природу «приблудных» диких животных поставлены на поток. Долгое время в Москве существовала специальная служба, которая сейчас приписана к национальному парку «Лосиный Остров» — её сотрудники отмечают, что в последние годы повышенную активность проявляют не только медведи из Коми, но и столичные лоси. Это, по мнению руководителя службы Георгия Скворцова, связано не столько с экологической или климатической ситуацией, сколько с циклами роста и спада рождаемости у лосих. Когда биоценоз Лосиного острова оказывается недостаточным для прокорма существующего поголовья лосей — начинаются визиты в населённую часть Москвы. Люди лосям не интересны — им просто нужна еда.

В Москве и других миллионных городах самый страшный враг, который может прийти из леса — вовсе не медведь (который до густонаселенных районов столицы, скорее всего, просто не дойдет). Куда опаснее шатуна — стая волков или полудиких собак, которые водятся в пригородных лесах и промзонах во множестве, перемещаются, не привлекая особого внимания людей, а охотятся куда эффективнее и страшнее, чем «хозяин тайги». Кстати, отличить волков от некоторых видов одичавших домашних собак весьма проблематично. «Например, многие говорят, что волка видно по хвосту — это заблуждение, — рассказали „СП“ в отделе городской фауны префектуры СЗАО города Москвы. — У лайкообразных пород собак почти такой же хвост, только согнутый колесом. Но вполне возможны такие микромутации, когда хвост превращается в волчье „полено“».

Возможно, именно этот эффект схожести поспособствовал появлению в интернете нескольких видеороликов, демонстрирующих появление стай волков в населённой местности: около поста ДПС в Ростовской области, а также на парковке возле супермаркета (предположительно — «Карусели») в одном из крупных российских городов. Крупные животные семейства псовых — либо волки, либо одичавшие собаки — на экране выглядят весьма свирепо и вызывают панику у всех прохожих. Несмотря на то, что видеоролики, скорее всего, являются вирусной рекламой неизвестного пока продукта, наличие на окраинах крупных городов крупных стай одичавших собак, которые ничем не лучше волков, отрицать не приходится.

«Ежедневно в одной только Москве бродячие собаки — а это не покинутые домашние питомцы, это уже сформированная порода животных — убивают множество кошек, по нашим данным, несколько сотен», — констатирует глава «Центра правовой зоозащиты» Евгений Ильинский. По словам эксперта, жертвами стай становятся и другие животные, а частенько собаки начинают угрожать людям.

У истории о том, что в последние годы дикие животные всё чаще появляются в крупных городах, включая Москву — есть ещё одно измерение, назовем его символическим. Случайно ли, что на контакт с людьми, пусть невольный, идут наиболее маркированные в национальном сознании животные? Ведь место медведя в мифологии почти всех живущих в лесной части России народов — одно из центральных.

Если забыть об анекдотическом «мифе о России» и гербе города Ярославля, то медведь — это не тотем, с которым люди лесной полосы России издревле отождествляли свои роды; скорее, ровно наоборот, медведь является анти-символом, его фигура аккумулирует все признаки чужемирного, исполненного зла существа. Перечислить эти признаки, с отрицательным толкованием которых согласны практически все ведущие этнографы последних столетий, от Александра Афанасьева до Клода Леви-Стросса, легко: медведь зловонен, покрыт волосами, всеяден.

При этом, в отличие от «нормальных» животных, медведь способен иногда ходить на задних лапах, подобно человеку — то есть, в народных представлениях, является «порченым человеком», своего рода «иным», воплощением лешего или подобных неприятных в личном общении существ.

Данные гипотезы находят своеобразное подтверждение и в современных народных обычаях. Так, традиционный способ поладить с лешим, характерный для русского (и фино-угорского) фольклора, весьма архаичен: духа леса нужно задобрить приношением. Поставить угощение по собственному разумению — кто кладет домовому за печку пирог, а кто ставит на камне в лесу бутылку самогона и пачку табака. С медведями, собственно, часто поступают точно так же: как сообщают СМИ республики Коми, в примыкающем к столице региона Сыктывдинском районе выяснилось, что местные жители кормят медвежат с рук…

Фото bnkomi.ru, www.progorod11.ru