Бибиревская «Голгофа»

Если прогуливаться от метро «Алтуфьево» по Лескова в сторону кинотеатра «Будапешт», то сначала ни одна деталь не будет выделяться на фоне обычных зданий спального района. Но всего через несколько минут неспешного шага безликие серые коробки панельных домов расступятся, и на фоне тёмного леса вдруг возникнет элегантный силуэт невысокого особняка. Совсем новенький, поблескивающий стенами из светлого кирпича и окошками на изящной острой крыше, он увенчан башенкой с простым четырехконечным крестом. Только это, да еще и надпись на одном из фасадов («Господь да благословит Вас») выдает в этом здании храм, словно перенесенный на север Москвы с немецкого севера или из Швеции. Это «Голгофа» — церковь евангельских христиан-баптистов, живущих в этом районе.

«Зовут меня Белов Василий Константинович, родился в Москве, получил высшее образование архитектора. Потом много лет работал в проектных институтах столицы. В 27 лет стал членом Союза Архитекторов, по моим проектам в городе построено множество объектов — от фабрик и заводов, до жилых домов и многоэтажных гаражей», — рассказывает за чашкой чая, служитель баптистской общины. — «Но вот появился шанс воплотить мечту — построить храм для единоверцев. Для меня это честь, как награда… и вот уже 20 лет я при этой церкви, работаю в три смены своими руками, чтобы довести строительство до конца».

Несмотря на внешнее убранство, внутри здание ещё далеко от завершения. Пока мы с Василием Константиновичем беседуем и пьём чай с домашней баптистской выпечкой, слышен шум строительных работ: гудят дрели, скрипят мастерки, слышны удары молотка. «Церковь строим хозспособом — собрала община деньги на фундамент — построили фундамент, набрались пожертвования- поставили стены, появились ещё деньги — мастерим крышу. Денег, конечно, не хватает, они же с неба не падают, а тут ещё у нас с вами были два дефолта, когда деньги превращались в пыль», — сетует он.

Впрочем, в истории русских евангельских христиан были и более мрачные периоды — горький вкус притеснений и незаслуженных обид им довелось узнать еще в царской России, когда из народных религиозных групп и аристократических духовных кружков вышли первые русские баптисты. С первых дней своего существования они подвергались преследованиям — молельные дома закрывались, проповедники отправлялись в ссылки, изгонялись из страны. Одним из пострадавших от такой охранительной политики царского правительства был дед ныне известного советско-православного патриота Александра Проханова, Иван Степанович Проханов, который в условиях преследований со стороны Святейшего Синода, был вынужден выехать за границу и провести несколько лет в английском городе Бристоле. После революции 1917 года настал краткий период ленинской оттепели. Вот что о нем пишут сами баптисты: «В первое десятилетие советской власти евангельские христиане и баптисты максимально использовали представившуюся возможность для проповеди Благой Вести. В истерзанной гражданской войной стране огромное количество людей обращались с покаянием к Христу». Однако, с усилением сталинской партии с новой силой начались репрессии. Баптистов особо не выделяли, но расправлялись на общих основаниях: лагеря, пытки, расстрелы…

Об этих, покрытых мученической кровью, страницах своей веры Василий Константинович знает только понаслышке — сам он принял баптистское (сознательное) крещение в 1973 году, в возрасте 18 лет. В эпоху застоя маховик сталинских репрессий уже стал страшной памятью, но до настоящей свободы было ещё далеко: были и обыски на квартирах у активистов, и милиция, искавшая крамолу на богослужениях. Тогда широко распространялись слухи, до сих пор популярные в определенных кругах — баптистов обвиняли в человеческих жертвоприношениях, поедании детей, употреблении человеческой крови на Пасху… «Разные вещи о нас говорили, уж не знаю, кто автор этих гадостей, но многие верили, думали, что мы здесь людей едим! Бред сивой кобылы! Когда к нам приходили „компетентные органы“, то видели чистую нарядную молодежь — девочки в платочках, мальчики в галстуках. Все поют, славят Христа. И что, они сейчас накинутся и жрать кого-то начнут? Бред несусветный!», — смеется он, вспоминая застойные времена.

В те годы большинство московских баптистов собиралось в старейшей евангельской церкви Москвы на Малом Вузовском (теперь Трехсвятительский) переулке. Эта церковь была единственным официально открытым местом для протестантских богослужений в столице на протяжении почти 70 лет. Только после окончательного падения советского строя, когда ослабли тиски государственного атеизма, в Москве появились новые баптистские общины и храмы, созданные при активном участии бывших прихожан маловузовской общины.

Одним из таких храмов и стала «Голгофа», заложенная в начале 90-х годов. Несмотря на небывалую свободу, время было непростое, с новыми проблемами и сложностями, в основном финансовыми. Однако церковной общине, не без помощи московских властей, удалось пережить эпоху первоначального накопления капитала. «Наше поколение, кого я знаю — все патриоты. Мы переживали за Россию, мы переживали за город Москву… молились, чтоб мэр был хорошим — тогда был Попов, вот… мы молились, чтоб пришел нормальный мэр… мы так довольны Лужковым Юрием Михайловичем — считаем это мэр от Бога! Дай Боже, на его место придет такой же человек от Бога и продолжил то, что сделал Юрий Михайлович!..», — возможно предвосхищая назначение Сергея Собянина, говорит Василий Константинович.

Собираются прихожане пока в фойе церкви — новый молельный зал еще не достроен. Зато уже функционируют раздевалка, столовая (с прекрасной выпечкой), благоустроенные туалеты. Перед главным входом, который планируется облицевать гранитом, вместо ступенек — удобный пандус. Скоро здесь положат тёплые полы, и не будет нужды зимой убирать снег. Пока, львиная доля средств уходит на подобное обустройство, но на храмовой земле уже открыта детская площадка (на ней полно детей и мамаш из окрестных домов), а в дальнейшем планируется заложить небольшое футбольное поле, баскетбольный корт.

Василий Константинович, архитектор этого прекрасного комплекса, самолично водит меня по территории, рассказывает, показывает, с энтузиазмом делится планами на будущее: «У нас уже множество служений: помогаем другим церквям, детским домам, больницам. Есть различные кружки для детей, но и это только начало — постоянно приходят братья и сёстры с новыми проектами. Ведь это как получается? Каждому человеку Господь дает шанс реализоваться как личность. Один пишет стихи, другой пишет музыку, третий чего-то строит… ведь даже нарисовав красивый проект, я бы не сделал ничего без мастеров-каменщиков, а построив это красивое здание, надо теперь наполнить его живым словом Божьим и талантливыми людьми…»

Тепло прощаемся уже далеко за порогом здания. Василий Константинович крепко пожимает руку, желает крепкого здоровья. На улице сырая московская осень, грязь и слякоть. С лёгкой грустью покидаю эту обитель честных и трудолюбивых людей. Через несколько шагов меня снова нагоняет брат Василий: «Хочу ещё раз пожелать удачи и пригласить к нам на богослужение. Приходи один, с друзьями или супругой! У нас тут люди разные — пенсионеры, студенты, рабочие, бизнесмены, есть даже чиновники из префектуры. Иногда сам удивляюсь, когда спрашиваю — по внешнему виду ведь не скажешь что за человек, а вот поговоришь и понимаешь, что вера… вера — она внутри!»

Фото panoramio.com