Москва для немосквичей

Мэром Москвы обязательно будет немосквич — считали эксперты, немного знакомые с логикой нынешней власти. И они не ошиблись — новым градоначальником стал человек, от столицы максимально далёкий. Сергей Собянин — выходец, как говорили раньше, «из глубинки». Из заметных фигур последнего времени по «провинциальности» его можно сравнить разве что с Борисом Ельциным — тот был из села Бутка Талицкого района Свердловской области, Собянин — из села Няксимволь Берёзовского района Ханты-Мансийского национального округа.

Ельцин, напомним, какое-то время также руководил Москвой — по партийной линии, был первым секретарём горкома КПСС. Чтобы лучше познакомиться с Москвой — и показать свой «демократизм» — Ельцин ездил на работу в общественном транспорте и ходил, «как все», в магазины. Собянин продолжает традицию, заложенную Лужковым — в первую же субботу после назначения он устроил турне по стройкам. О других способах, которыми новый мэр будет экстренно осваивать столицу, не сообщается.

Сергей Собянин попал в Москву примерно 5 лет назад — в качестве высшего чиновника. У такого нет нужды (а иногда и прямо запрещается) пешком ходить по улицам, пользоваться общественным транспортом, стоять в пробках, покупать продукты и одежду в магазинах. Он даже более оторван от города, чем средний олигарх — у тех хотя бы была бурная молодость и, соответственно, поверхностное знакомство с Москвой они получили.

Москвичей сейчас успокаивают: новый назначенец — гений управления, один из лучших администраторов страны и так далее. Возможно, так оно и есть. Ещё один аргумент в пользу Собянина на днях высказал и. о. заместителя мэра Москвы Сергей Байдаков. По словам чиновника, большая часть «лужковского» правительства столицы состоит из числа «понаехавших тут». Из 25 членов правительства только пятеро — родились в Москве. Остальные приехали сюда со всех уголков страны.

«И моего отца в 1939 году перевели из Минска работать в Москву. Мне было три годика, и я с ним приехал», — поддержал выступление коллеги и.о. руководителя Комплекса градостроительной политики и строительства города Владимир Ресин.

Редакция «СП» решила перепроверить утверждения чиновников. В качестве источников использовались официальный сервер правительства Москвы mos.ru и проект «Википедия».

В московском правительстве, если считать вместе с префектами округов, 25 человек. Одно из кресел, префекта Северного округа столицы, пустует — Олег Митволь был уволен через несколько дней после отставки Лужкова. В нашем анализе мы решили, что раз все члены правительства носят техническую приставку «и. о.», то нужно считать и 26 чиновника, временно исполняющего обязанности префекта САО.

Москвичей в правительстве всего трое: руководитель Комплекса экономической политики и развития Юрий Росляк, полномочный представитель мэра в Московской городской Думе Валерий Виноградов, руководитель Департамента продовольственных ресурсов города Александр Бабурин.

Другие министры «понаехали» из Курской, Владимирской, Житомирской областей, Минска, Грозного, Уфы, Донецка и Омска. Есть один выходец из Подмосковья — руководитель Департамента поддержки и развития малого и среднего предпринимательства Михаил Вышегородцев.

Самый загадочный человек в правительстве Москвы — Владимир Шукшин. Его биографии нет в открытом доступе. Известно, что он родился на Алтае. Изначально он пришёл в мэрию как личный охранник Юрия Лужкова. «Начальник охраны, про которого говорят, что зовут его как Высоцкого, а фамилия как у Василия Макаровича. То есть — Шукшин Владимир Семёнович. Он работает вместе с Лужковым дольше, чем кто бы то ни было, и как нельзя лучше иллюстрирует понятие „человек Лужкова“. Шукшин таковым себя еще у Горбачева проявил, когда оставался с ним в Форосе».

Сразу после отставки Юрия Михайловича «человек Лужкова» получил новый пост — он был назначен новым заместителем мэра Москвы, одновременно он стал председателем Москонтроля. Он, конечно, тоже входит в число экономических мигрантов.

Что касается префектов, то здесь картина схожая: из 10 чиновников семеро родились за МКАДом. Регионами-донорами управленческих кадров стали Санкт-Петербург, Тамбовская, Костромская и Саратовская области, Краснодарский край и Подмосковье. Москвичи — Николай Евтихеев, руководитель ВАО, Георгий Смолеевский, префект ЮАО, и преемник Митволя, Фазиль Измайлов: брат скандального олигарха, экс-владельца «Черкизона» Тельмана Исмаилова.

Таким образом, слова Сергея Байдакова (он, кстати, из подмосковной Балашихи) частично подтвердились — из его данных, очевидно, выпал только Фазиль Измайлов.

Отметим, что такая ситуация сложилась исторически: среди московских градоначальников уроженцы столицы — в явном меньшинстве.

Юрий Лужков, как градоначальник, своими предшественниками считал председателей исполкома Московского городского Совета народных депутатов. Он и сам 20 лет назад возглавил мегаполис в качестве председателя горсовета. Именно биографии председателей приводятся на сервере правительства Москвы в качестве «глав исполнительной власти».

Таких «глав» с 1917 по 2010 год сменилось 18 человек (если считать Собянина). Из них только восемь родились в Москве. Если посмотреть на таблицу, можно заметить примечательную тенденцию — «родную» власть столица получает в годы революционных потрясений. Сразу же после 1917 года трое из четырёх градоначальников — москвичи. Потом кресло надолго подминают под себя «понаехавшие». После очередного переворота мэрами надолго становятся «городские» — сначала Гавриил Попов, потом Юрий Лужков.

Но это не совсем честная арифметика. Истинными хозяевами Москвы были партийные боссы, для которых пост первого секретаря горкома партии был своеобразной ступенькой к дальнейшему карьерному росту. Достаточно вспомнить, что столицей в разное время руководили люди, впоследствии ставшие первыми лицами государства — Никита Хрущёв и Борис Ельцин.

За 70 лет советской власти полномочия между исполкомом и горкомом распределялись по-разному. Иногда «сверху» были «хозяйственники», чаще «политики». Что интересно, среди партийных руководителей москвичей ещё меньше. Они менялись чаще «мэров» — до 1990 года в кресле первого секретаря посидели 19 человек. Из них москвичами были всего трое. При этом люди, определившие нынешнее лицо города, были провинциалами. Например, Виктор Гришин приехал из Серпухова. До начала партийной карьеры успел, как и Собянин, немного поработать.

Был землемером, затем топографом в Серпуховском районном земельном отделе. После окончания в 1937 году Московского техникума паровозного хозяйства имени Ф. Э. Дзержинского был заместителем начальника Серпуховского паровозного депо. Все остальные карьерные шаги происходили уже внутри «партии власти» — в апреле 1941 года избран секретарём парткома железнодорожного узла станции Серпухов. С января 1942 года секретарь, затем второй, первый секретарь Серпуховского горкома ВКП (б).

С начала 1950 года заведующий отделом машиностроения Московского обкома партии. В 1952 году по предложению Хрущёва был избран вторым секретарём Московского обкома партии. Конечно, без партийного «социального лифта» пареньку из паровозного депо вряд ли удалось бы подняться выше начальника железной дороги. А он на 18 лет стал хозяином самого крупного города СССР.

Задержался на столь долгий срок он, конечно, не столько из-за своих управленческих успехов, сколько благодаря брежневскому «застою». Другим партийным боссам везло меньше — некоторые из них, повластвовав пару лет, отправлялись на скамью подсудимых, а то и к расстрельной стенке.

Стоит заметить, что из числа «мэров» с 1917 года было снято «в связи с утратой доверия» только два человека — Юрий Лужков и Иван Сидоров. Тот «не справился с возложенными обязанностями», но наказание ему назначили весьма странное — в суровые сталинские времена, в разгар репрессий 1937−1938 года его даже не арестовали, а уже в 1939 году его переместили в Тамбов и назначили заведующим областным отделом коммунального хозяйства. Это понижение — но такому понижению многие бы позавидовали из своих могил. Через прошедших через «мэрию» от рук чекистов погиб только Лев Каменев — в августе 1936 г. его осудили и расстреляли.

А вот к партийному руководству Москвы был больший спрос — многие из них закончили жизнь в застенках органов. Первый же первый секретарь, Исаак Зеленский, был расстрелян в 1937 году. Та же судьба постигла его преемника, Николая Угланова. Карл Бауман умер в Лефортове во время следствия.

Зато человек, именем которого первое время назывался московский метрополитен, Лазарь Каганович, в связи с карьерным ростом сам стал активным участником репрессий. Впрочем, в 1957 году его обвинили в создании «антипартийной группировки Молотова — Маленкова — Кагановича», сняли со всех постов и отправили на мелкие хозяйственные должности, а в декабре 1961 года он был исключён из КПСС.

Становится понятным, почему сейчас Юрий Лужков пытается дистанцироваться от «партии власти» — исторически с хозяйственников спрос меньше. А вот политикам, в случае опалы, стоит остерегаться. Сергею Собянину тоже стоит определиться — к какой ветви он принадлежит, «хозяйственной» или «партийной».