«Мировая революция решит все проблемы России»

Отец Алекса Рабиновича — Евгений Исаакович — в России был известен не только как видный ученый-химик, но и изобретатель системы подсчёта голосов в Учредительном собрании. В 1918 году он покинул Россию, затем преподавал в Геттингене (Германия), Университетском колледже Лондона (в этом городе в 1934 году и родился Алекс Рабинович), в 1938 году семья переехала в США.

Друзьями семьи Рабиновичей в США были основатели американской школы изучения истории России — профессор Михаил Карпович (видный эсер начала ХХ века) и лидер меньшевиков, собиратель архива российской социал-демократии Борис Николаевский. Это предопределило выбор профессии Алексом Рабиновичем. С конца 1960-х годов и по наши дни он написал несколько книг об истории Октябрьской революции. В США Алекс Рабинович считается лидером научной школы, отстаивающей точку зрения на Октябрьскую революцию как подлинную народную революцию русского народа.

«СП» — Алекс, вы являетесь давним оппонентом научной школы Ричарда Пайпса, считающей, что Октябрьская Революция была государственным переворотом, лишённой какой бы то ни было поддержки снизу. На чем основана ваша точка зрения?

— Взгляд Пайпса и его школы опровергается свидетельствами первоисточников, к которым в 1960-х годах получили доступ многие учёные. Теория об изначальной нацеленности большевиков и других левых партий на строительство авторитарной Системы имела причиной соответствовать запросам «архитекторов» холодной войны.

Напротив, практически все документы свидетельствуют, что в 1917 году партия большевиков была самой массовой демократичной организацией. Опять же один из мифов — что вся партия сплочёнными рядами шла за Лениным. Нет, в ней существовали три крыла — левое, умеренно-правое и центристское. Первую возглавляли Ленин и Троцкий, второе крыло на лето 1917 года было более влиятельным и многочисленным, его возглавляли Каменев, Зиновьев, Рыков, Милютин и Ногин. Наконец, крыло центристов возглавляли Урицкий и Свердлов.

«СП» — Ленин с июля до октября 1917 года фактически находился на подпольном положении. Как вообще в этот период проходило управление партией, кто в реальности тогда готовил Октябрьскую революцию?

— Тут надо ясно понимать, что к осени 1917 года Советы функционировали уже как хорошая машина. Фактически это было второе, параллельное правительство. Но оно (ВЦИК) находилось под контролем умеренных социалистов, признававших законную власть Временного правительства. Ленин фактически был единственным политическим лидером, который был уверен, что Первая мировая неизбежно приведёт к революциям во всех воюющих странах. Первой и единственной его ошибкой было то, что, вернувшись в Россию в апреле, он призвал к осуществлению немедленной социалистической революции. Его тогда не поддержали не только массы, но и верхушка большевистского руководства. Момент для революции ещё не настал. Надо ещё помнить, что после VI съезда РСДРП (б) в конце июля к партии присоединились такие влиятельные левые меньшевики, как Ларин, Лозовский, а также профсоюзный лидер и известный марксист-теоретик Рязанов. Идеи Ленина были задвинуты, и на повестку дня стал вопрос о постепенном переходе власти к Советам, а затем на его базе — к умеренному, социалистическому коалиционному правительству. Пока Ленин был в подполье, именно эта идея стала публичной политической платформой большевиков.

И вот тут-то мы как раз видим демократизм партии большевиков. На места была спущена директива готовить как можно быстрее левый социалистический конгресс, направленный на объединение большевиков и других левых партий (левых эсеров и меньшевиков-интернационалистов), а также выборы в Учредительное собрание. Народные массы — рабочие, солдаты, крестьянство — не приняли эту идею. На местах, в первую очередь в Петербургском комитете и Военной организации большевиков, они требовали радикальной замены Временного правительства, что привело к неудачному июльскому восстанию.

Большевики вынуждены были следовать за своими потенциальными избирателями, а не наоборот.

Июльское восстание, несмотря на неудачу, как ни странно, привело к обратному эффекту — не соглашательству с Временным правительством, а к радикализации масс и усилению левых фракций не только внутри партии большевиков, но и в партиях левых эсеров и меньшевиков-интернационалистов.

Вопреки опять же сложившимся стереотипам (в том числе и российской исторической школы 90-х годов), послеиюльская программа большевиков была очень демократична. Они не преследовали цели создавать однопартийную диктатуру. Наоборот, их главные идеи лета 1917 года — демократическое народовластие, осуществляемое до выборов Учредительного Собрания социалистическим многопартийным правительством. Еще больше усилило позиции большевиков подавление корниловского мятежа, когда им удалось мобилизовать рабочих, солдат Петербургского гарнизона и матросов Балтийского флота на отпор путча.

Наоборот, соглашатели в эти дни серьезно потеряли в своем авторитете. Так, 1 сентября по предложению Каменева Петроградский Совет принял резолюцию, призывающую отстранить буржуазию от власти и создать новое правительство. Однако Центральные исполнительные комитеты Советов эту идею отвергли, а 14−22 сентября её отвергло Демократическое государственное совещание, созданное на базе Советов.

И тут опять сказался стратегический талант Ленина. Из подполья, 14 сентября он направил в ЦК партии два письма с требованием покинуть Демократическое государственное совещание и, не теряя времени, начать подготовку к вооружённому восстанию. При этом Ленин опять подтвердил своё убеждение, что создание революционного правительства послужит катализатором революционных выступлений в других государствах Европы.

«СП» — Был взят курс на вооруженное восстание. Вокруг событий октября 1917 года до сих пор нагромождено множество легенд. Как на самом деле всё обстояло в эти дни?

— ЦК партии отверг призыв Ленина. И только его выход из подполья, первое публичное за долгий срок выступление Ленина на заседании ЦК 10 октября, переломило ситуацию. Ему очень повезло, что тогда на заседании присутствовало только 12 членов из 21, в итоге 10 человек (кроме Каменева и Зиновьева) проголосовали тогда за вооружённое восстание. Причем Ленин тактически очень верно хотел приурочить восстание к открытию Второго Всероссийского съезда Советов, намеченному на 25 октября. День Революции 25 октября спровоцировал сам Керенский, когда 24 октября были выданы ордеры на арест лидеров большевиков, закрыта главная их газета «Рабочий путь», а юнкеры и несколько батальонов преданных войск были вызваны в Зимний Дворец. То, к чему Ленин призывал в течение месяца, само произошло за этот день. В течение первой половины дня 25 октября была совершена фактически бескровная Революция. Стратегия Ленина успеть сменить власть до Съезда Советов оказалась успешной. При этом Ленин понимал, что неизбежно придется формировать однопартийное правительство из большевиков, что соглашатели и умеренные из числа других левых партий не дадут успешно завершить Революцию. И первые минуты Съезда 25 октября показали, что предвидения Ленина были верны.

Меньшевики и эсеры тут же отказались от участия в президиуме съезда. Лишь Юлий Мартов, лидер меньшевиков-интернационалистов поддержал Ленина. Однако остальные меньшевики и эсеры, в знак протеста против узурпаторства власти большевиками, заявили, что покидают съезд и, более того, идут организовывать военное сопротивление большевикам. Их расчёт был в том, что власть большевиков падет через несколько дней, и тогда они сформируют правительство уже без них.

Через сутки один из лидеров левых эсеров Владимир Карелин признал, что в уходе со съезда меньшевиков и эсеров вины большевиков нет, что с судьбой большевиков связана судьба всей революции, их гибель будет гибелью революции. И все же, если посмотреть состав избранного тогда ВЦИКа, то мы увидим, что он состоял из 62 большевиков, 29 левых эсеров, 6 объединённых социал-демократов интернационалистов, 3 украинских социалистов и 1 эсера-максималиста. ВЦИК возглавил Каменев, который был уверен, что как улягутся страсти, дооктябрьская программа большевиков о создании демократического коалиционного правительства в составе всех левых сил будет реализована. Но время уже показывало, что ситуация за эти 2−3 дня перевернулась коренным образом.

«СП» — Почему всё же Лениным был взят курс на монополию одной партии?

— Ленин и Троцкий думали иначе. Для них на тот момент была важнее свобода действий, с тем, чтобы максимально увеличить эффект социального потрясения в России на европейских революционеров. Именно тогда, кстати, вторым в иерархии большевиков вместо Каменева стал Троцкий. К тому же именно с 27 октября, в отличие от относительно мирных дней 25 и 26 октября, началось активное вооруженное сопротивление Революции в Петрограде и Москве. 28 октября начался открытый саботаж чиновников, отказывавшихся выполнять свою работу, тут же начался мятеж Краснова. Объявил забастовку и профсоюз железнодорожников Викжель. Спорить о многопартийности правительства, бесконечно заниматься говорильней, как Временное правительство, у большевиков уже не было возможности. Кстати, возглавил тогда подавление антибольшевистского восстания в Петрограде левый эсер подполковник Муравьев. Именно он подписал «Приказ № 1» который давал право рабочим на месте, без суда и следствия, расстреливать антиреволюционные элементы (так рушится ещё один миф, что ответственность за революционный террор лежит исключительно на большевиках).

События 29−30 октября отчетливо показали верность стратегии Ленина, ведь именно в эти дни подавляющая часть эсеров и меньшевиков показали свою антиреволюционность. На заседании их «Особой комиссии» в эти дни был объявлен большевикам фактически ультиматум. Он состоял из требований немедленного отстранения от власти правительства Ленина, разоружения рабочих, роспуска Военно-революционной комиссии. Взамен они обещали приложить все усилия, чтобы удержать от террора в отношении большевиков войска Краснова, когда те войдут в Петроград. В те же дни большевики уже были согласны на коалиционное правительство, но категорически отвергали возможность разоружения рабочих, справедливо полагая, что это приведёт к резне пролетариата. Но эсеры и меньшевики пресекали все попытки к компромиссу.

Умеренное крыло большевиков во главе с Каменевым готово уже было сдаться. Они были согласны только на 5 министерских портфелей — просвещения, торговли и промышленности, труда, иностранных и внутренних дел. Эсер Чернов становился кандидатом на пост премьер-министра, эсер Авксентьев — министром иностранных дел. Ленин и Троцкий полностью исключались из системы исполнительной власти. Однако 1 ноября Ленин уже в который раз проявил решимость. На заседаниях Петербургского комитета он назвал предательством решение умеренных большевиков пойти на компромисс. Те дни показали, что у Ленина оставался только один верный союзник — Троцкий. Сторону Ленина и Троцкого также приняли большевики-центристы. Огромное значение имела поддержка позиции Ленина партийных ячеек на местах. С перевесом в один голос 1 ноября Центральный комитет все же принял решение о прекращении переговоров с эсерами и меньшевиками.

И всё же даже в ноябре 1917 года никакой монополии одной партии еще не было. Например, 14−15 ноября был расширен ВЦИК. В него в частности вошли 108 представителей от съезда Советов крестьянских депутатов, среди которых преобладали левые эсеры. И в течение двух недель левые эсеры вообще имели численное превосходство над большевиками во ВЦИКе.

«СП» — Выборы в Учредительное собрание, точнее его разгон, поставили окончательную точку в диалоге левых партий?

— Начнём с того, что результаты выборов в Учредительное собрание 12−14 ноября ни одна партия не оспаривала. Они были справедливыми. Никакой цензуры в агитации не было. Например, те же меньшевики или кадеты в своих предвыборных листовках прямо писали «Ни одного голоса большевикам!».

В целом по России победу на выборах одержали эсеры. Вместе с союзниками они контролировали 62%. Однако и революция, и основные события в революционный период проходили ведь в Петрограде, и было на самом деле гораздо важнее, кто победит в этом городе. Победили безоговорочно здесь большевики с 45% голосов. Ещё более важно, что среди солдат петроградского гарнизона она набрали 75%. Ленин получил фактическую поддержку Петрограда, и в условиях революционного времени, где основные события происходили в столице, этого было достаточно для удержания власти.

«СП» — Существует точка зрения, что большевики вошли в Октябрьскую революцию без ясных целей, подробной программы действий.

— Отчасти это так. Но главная цель была ясна, и её левое крыло большевиков не скрывало — это мировая революция. У них существовало убеждение, что надо продержаться всего несколько месяцев, и долгожданная мировая социалистическая революция решит все проблемы, в том числе и в России. Отчасти эти ожидания сбылись через год, когда в Германии была установлена Советская власть. Но именно в Германии произошло то, чего добивались в октябре-ноябре 1917 года меньшевики и эсеры — создание коалиционного правительства, находившегося под контролем умеренной Социал-демократической партии. Однако скоро иллюзии большевиков о полыхающем костре мировой революции рассеялись, и они снова оказались предоставлены сами себе. Уже спустя 70 лет история доказала верность тезисов Ленина, что социализм в отдельно взятой стране построить невозможно.

«СП» — В чём сегодня может состоять урок Октябрьской революции для оппозиции?

— Харизматичный, образованный лидер — раз. Решимость актива оппозиции на риск — два. Три — отражать идеи и чаяния самой пассионарной части общества. Даже в рамках парламентских и легальных методов в совокупности все три момента способны принести победу.