Недовооруженные силы России

Первый заместитель министра обороны РФ Владимир Поповкин сообщил, что оборонное ведомство приняло решение закрыть ряд научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР), некоторые из которых безо всякой отдачи длятся десятилетиями. Государство тратит на них огромные средства, а войскам от этого ни холодно, ни жарко. Однако не одним лишь стремлением сэкономить народные денежки руководствовались военные, сокращая расходы на военную науку. Просто нет в армии почвы благодатнее для неуклонно крепнущей там коррупции, чем эта. Раз прекратить масштабную растащиловку никак не удается, решили, видимо, хотя бы сузить финансовые горизонты для жуликов.

А в том, что множество народу в разного рода НИИ и КБ (по количеству этих заведений Россия занимает третье место в мире после США и Китая) за последние десятилетия привыкло жировать за счет Вооруженных сил, убеждают факты. К примеру, Счетная палата РФ подсчитала, что в 2009 году «наиболее низкими показателями характеризовалось выполнение ГОЗ (гособоронзаказа) по фундаментальным, прогнозным и поисковым исследованиям в интересах обороны и безопасности страны». Соответствующие показатели, по данным аудиторов, составили только 14,3% и 48,3%. Тем не менее, «установлены многочисленные случаи авансирования Минобороны головных исполнителей в размерах, значительно превышающих установленные пределы (вплоть до 100% от годового объема финансирования)».

Счетной палате вторит Главная военная прокуратура. Из года в год это ведомство выявляет сотни фактов коррупции при распределении средств на НИОКР по государственному оборонному заказу. По ее данным, только в 2009-м бесследно растворились 3 миллиарда рублей, выделенных на создание нового оружия и техники. Между прочим, вдвое больше, чем годом ранее. По мнению главного военного прокурора России Сергея Фридинского, больше всего преступлений в силовых ведомствах совершено именно при расхищении государственного добра в ходе выполнения оборонных заказов, на различных научно-исследовательских и опытно-конструкторских работах (НИОКР).

По оценкам Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, Россия ежегодно теряет на этом 23−25 миллиардов рублей.

Речь идет о преступных доходах фантастической «рентабельности». По подсчетам экспертов, «откаты» за получение конструкторского оборонного заказа достигают 70%. А до непосредственных исполнителей доходит всего 2−3% средств, выделенных на перевооружение армии.

Почему именно НИОКР так удобна для казнократства — понятно. Стянуть состав-другой бензина или пару КАМАЗов с продовольствием — это ж попасться можно. Пересчитают, обнаружат недостачу, и привет. Другое дело — высоколобая военная наука. Ну, пообещали вы укрепить оборону Отечества, допустим, чудо-самолетом. Попали в гособоронзаказ. Рубли поперли миллиардами, а что-то в умных расчетах не вытанцовывается. Год не вытанцовывается, другой. Все сроки прошли, а чудо-самолет не выходит. Но ни один ревизор не докажет, что имеет место банальная кража казенных денег. В конце концов, на творческую неудачу имеет право любой.

Проректор Российской правовой академии при Минюсте, кандидат юридических наук Виктор Астанин это явление объяснил с ученых позиций: «Высока вероятность проведения НИОКР с неполучением положительного результата. Такая неблагоприятная сторона правовой природы НИОКР находит отражение в нормах п. 3 ст. 769 ГК РФ, в которой указывается, что риск случайной невозможности исполнения договора на НИОКР несет заказчик». То есть, если речь идет о создании нового оружия, — за неудачи конструкторов платит Минобороны. Его и доят.

Перечень многомиллиардной стоимости неудач огромен, хотя и признаки коррупционности в них недоказуемы. Поэтому обвинения в корысти отложим в сторону. Об одном конструкторской неудаче Поповкин и рассказал. Речь идет о проваленной концерном «Вега» программе создания беспилотных летательных аппаратов средней массы. Десять лет работа кипела, 5 миллиардов рублей благополучно освоены «Вегой». На выходе, сетует первый заместитель министра обороны, «беспилотного аппарата как не было, так и нет». Приходится закупать у Израиля. На это снова нужны миллиарды, только теперь в валюте.

Можно вспомнить, что несколько лет назад в составе Новороссийской военно-морской базы на боевое дежурство был поставлен, как рапортовало Минобороны, новейший 130-мм самоходный артиллерийский комплекс А-222 «Берег». Должны бы последовать аплодисменты, да одно мешает. Разработка «Берега» началась в еще декабре 1976 года в волгоградском ЦКБ «Титан». В 1980 году техническая документация на него передали ПО «Баррикады». Первый опытный образец был готов в 1988 году. В 1993 году его даже свозили на выставку вооружений в Абу-Даби. В 1996 году комплекс принят на вооружение ВМФ. Даже с учетом этой вялотекущей 35-летней истории «Берега» восторги по поводу новизны и современности первого дивизиона под Новороссийском кажутся неуместными. А если учесть, что за эти годы в мире появились куда более эффективные крылатые ракеты для тех же целей, то оптимизм и вовсе испаряется.

Еще можно припомнить 1, 1 миллиарда долларов, за два десятилетия затраченных нами на совместный российско-украинский средний военно-транспортный самолет Ан-70. Судьба его неизвестна: то ли будем закупать его, то ли нет. В причины вдаваться не станем, подробный материал на эту тему опубликован «Свободной прессой» 7 октября минувшего года.

А еще припомним печальную судьбу самоходной 152-миллиметровой артиллерийской системы 2С35 «Коалиция-СВ», боевой машины десанта БМД-4 «Бахча-У», 125-миллиметрового самоходного противотанкового орудия «Спрут-СД», боевой машины поддержки танков (БМПТ) «Терминатор». На создание каждого из этих образцов оружия потрачены годы работы тысяч ученых и конструкторов и разное количество миллиардов рублей. Ни один из перечисленных образцов, как заявил Поповкин, Вооруженные силы покупать не намерены. Хотя по каждому с разработчиками исправно рассчитались.

Но даже в этом ряду военных долгостроев особняком стоит «объект 195». То есть давно обещанный Сухопутным войскам РФ новый танк Т-95. Тут вообще почти детектив. В обстановке абсолютной секретности «объект 195» клепали аж 15 лет. В 2003 году руководство Главного автобронетанкового управления Минобороны сообщило, что российские конструкторы разработали облик танка нового поколения. Он, дескать, будет оснащен робототехникой, средствами разведки, навигации, приборами управления и иметь мощное вооружение. В конце декабря 2008 года, будучи еще в ранге начальника вооружения и заместителя министра обороны, нынешний начальник Генштаба генерал Николай Макаров бодро рапортовал, что в 2009 году Т-95 на вооружение будет принят. Правда, в показаниях с ним путался начальник 46-го ЦНИИ Минобороны Василий Буренок. Тот вообще заявил, что новый танк поставлен в строй еще в 2008 году.

Все испортил тот же Поповкин. По его словам, Т-95 армии вовсе не нужен и в гособоронзаказ не включен. Почему? Потому что руководство Минобороны убеждено, что современные войны исключают новую Курскую дугу. Поэтому российские танки вообще решено извести практически под корень — оставить всего около 2000 штук на всем гигантском пространстве от Калининграда до Владивостока.

Так и тянет спросить: «Если начальник Генштаба Вооруженных сил России еще в 2008-м был уверен, что в будущей войне танки нам пригодятся, и желательно новые, а спустя год он же подписал их почти поголовное сокращение и выкинул Т-95 из гособоронзаказа — нужен ли нам вообще такой начальник Генштаба? Ребята, ведь с вашими столь стремительно меняющимися представлениями о том, чего и сколько необходимо Российской армии, никаких денег на перевооружение не хватит! Даже 20 триллионов, которые страна намерена потратить на это дело до 2020 года.

Раз уж разговор зашел о триллионах, знаете, сколько из них после всех усекновений и оптимизаций решено выделить на оборонные НИОКРы на ближайшие 10 лет? Два триллиона рублей. Сколько из украдут под предлогом срочного перевооружения нашей недееспособной армии? Если упомянутые в начале этой статьи эксперты правы, утверждая, что до 70% средств, уйдет на откаты, триллиона полтора по карманам удастся рассовать.

Обозреватель «Свободной прессы» обсудил проблему с председателем Национального антикоррупционного комитета России Кириллом Кабановым.

«СП»: — Главный военный прокурор считает, что НИОКРы в сфере обороны — это одна из самых коррумпированных сфер. Ваше мнение?

— Нисколько не сомневаюсь, что Фридинский прав.

«СП»: — Но почему? Ведь сегодня в военные разработки пошли огромные бюджетные вливания. Логично предположить, что уже хотя бы поэтому контроль со стороны государства за эффективностью этих работ должен быть много кратно усилен.

— Как раз именно из-за недостаточного контроля все и происходит. А контроль на самом деле затруднен. Ведь подавляющее большинство военных НИОКРов идет под различными грифами секретности. Все тендеры, на которых выбирают, кому пойдут деньги, тоже носят закрытый характер. Поэтому и определяет победителей тендеров, и распределяет заказы, и контролирует реальный эффект от НИОКР одно и то же ведомство — Министерство обороны. Это позволяет систему «откатов» довести до максимума.

«СП»: — По оценкам некоторых экспертов, этот максимальные «откаты» в области гособоронзаказа сегодня в России достигают 80 процентов. Если так, то это чудовищно. Вы готовы подписаться под такими цифрами?

— Ну, 80 процентов, может, и перебор. Но процентов 60−70 средств, выделенных на разработку нового оружия, техники и оборудования, думаю, действительно разворовывают. Яркий пример — история с новой зимней военной формой, про которую писало, в частности, и ваше издание. Предусматривался для зимних курток один утеплитель, шить стали из другого, подешевле. Заказ огромной стоимости. Кто-то за эту замену, не исключено, получил солидный «откат». В итоге солдаты мерзнут по всей России. Или возьмите пример, который касается, правда, другого силового ведомства — Госнаркоконтроля. Году примерно в 2002-м ему были выделены миллионы на выведение жука, который будет есть коноплю прямо на полях. Съедены только миллионы, жука как не было, так и нет.

«СП»: -Хорошо, но что же делать?

— Вспомните советское время. Тогда над заказывающим силовым министерством стоял ЦК КПСС. Там был так называемый «военный» отдел. Он и проверял, как и на что расходуют деньги военные.

«СП»: — Теперь-то ни ЦК, ни КПСС нет.

— Нет. Но есть Счетная палата. При ней можно образовать специальную постоянно действующую комиссию для контроля за эффективностью гособорозаказа. Делать это необходимо срочно, ибо на перевооружение армии уже пошли огромные средства. Соответственно, в разы выросли и масштабы здесь коррупции .

Из досье «СП»

Два месяца назад стали известны результаты проверки Росфиннадзором расходов федеральных министерств на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР). В 2009 году власти заключили более 1,5 тысячи таких контрактов на 6,2 миллиарда рублей. В итоге было созданы… две компьютерные программы стоимостью 30 миллионов рублей, но и те не запатентованы. А большая часть исследований вообще не имеет никакой научной ценности.