«Сушняк» подкрался незаметно

В Россию пришел реальный дефицит питьевой воды

Самая близкая к центру Москвы насосная станция на Москве-реке находится напротив бывшей гостиницы «Россия» — на Раушской набережной. Воду там забирают не для водопровода, а для нужд 1-й городской электростанции. В этом году, если внимательно вглядеться с противоположного берега Москвы-реки, видно: уровень воды значительно ниже «привычного» для этого узла. Москва-река — подпитанная водами Волги и «насмерть» зарегулированная многочисленными гидроузлами — в лето 2011 года серьезно обмелела, несмотря на отсутствие откровенной засухи.

Виной тому — иссушение окрестных земель, которое происходило в прошлом, 2010 году. Даже многоснежной зимы 2010 — 2011 годов не хватило для восполнения запасов грунтовых вод, свидетельствуют гидрологи. «Как бы ни сложилась погода зимой и весной, прошлое лето определило маловодность нынешнего», — сказал «СП» координатор лесной программы «Гринпис России» Алексей Ярошенко.

Итак, Москва-река мелеет. Вместе со всей водной системой Европейской части России. Первыми этот факт заметили работники речного транспорта. «В этом году — небывало низкий уровень воды в Оке, — написал в своем блоге 4 июня этого года совладелец круизной компании „Инфофлот“, опытный речник Александр Соснин. — Уровень на короле Кузьминского шлюза вчера был 173 см, сегодня уже 162, и дождей не предвидится… Та же картина на перекатах.<…> Ока и раньше не баловала глубинами, и регулярно становилась несудоходной для теплоходов 305 проекта начиная с июля. Но чтобы такие теплоходы не смогли пройти по Оке в начале июня — такого еще не было. Возможно, что-то происходит с климатом».

В этом году пересыхают и многие деревенские колодцы, свидетельствуют жители центральных областей страны. «Не вода сейчас, а черт-те-что там болтается, не пей ее, — говорила корреспонденту „СП“ жительница Солотчи Рязанской области Нина Королева. — Не помню, чтобы так сильно вода из колодца уходила, придется, видимо, еще углублять». Такие разговоры подтверждают и рабочие, бурящие артезианские скважины в Подмосковье: по их впечатлениям, вода в этом году ищется труднее, а бурить приходится глубже.

В наступившем столетии пресная вода будет только расти в цене, а ее дефицит станет очевидным для всего мира — такую картину будущего уже довольно давно рисуют футурологи, и кажется, сейчас для России наступило время это почувствовать. Во многих городах по разным причинам вода уже много лет идет «по графику» — чаще всего это связано скорее с неплатежами и устаревшим оборудованием водопроводных сетей, но иногда речь идет и о нехватке самой воды.

Пропаганда эффективного использования воды, в частности, повсеместное внедрение водосчетчиков, по некоторым данным, имеет и «недокументированный» смысл: жителей Москвы, Питера и других крупнейших городов, не знавших веерных отключений воды, постепенно приучают более экономно тратить воду: пользоваться душем вместо ванны, закрывать кран во время чистки зубов и т. п. Как и с эффективным использованием электроэнергии («медведевские» энергосберегающие лампочки), решить назревающую проблему правительство пытается со стороны потребителя — запреты всегда даются легче, чем совершенствование инфраструктуры.

Между тем, сами по себе водные ресурсы России теоретически позволяют гражданам страны еще много лет не знать водного дефицита. Об этом «СП» рассказал председатель совета директоров ОАО «Водстрой» (выросшего из государственных структур СССР, ведавших мелиорацией и гидротехникой) Полад Полад-заде:

«СП»: — Насколько серьезна ситуация с нехваткой водных ресурсов в нынешней России?

— Несмотря на череду маловодных лет, водных ресурсов наших рек хватит в обозримом будущем не только на Россию, но и на сопредельные страны. Даже при самом благоприятном демографическом прогнозе. У нас на каждого человека в год приходится по 30 тысяч кубометров. А общий ресурс пресной воды составляет 4300 кубических километров в год, это второе место в мире после Бразилии с ее Амазонкой.

«СП»: — Почему же тогда то тут, то там появляются проблемы — то мелеют судоходные реки, то идут перебои на водопроводах?

— Потому что государство фактически оставило этот вопрос без внимания. Заброшена мелиорация, заброшены работы по оптимизации водных ресурсов. Концепция развития отрасли, которую мы предлагали правительству, оказалась «непроходной», она не вышла на уровень правительства. Теперь мелиорацию будут рассматривать только внутри бюджетов на сельское хозяйство, а этого совершенно недостаточно — вопрос куда шире.

В результате такого пренебрежения у нас развалилась почти вся система доставки и перераспределения водных ресурсов. В деревнях, в малых городах почти нет водоснабжения — жители справляются своими силами, по старинке, колодцами и скважинами. Они уже чувствуют дефицит воды.

«СП»: — А когда это почувствуют москвичи и жители других мегаполисов?

— Могут почувствовать очень скоро. Дело в том, что у нас очень большая доля продовольствия импортируется. А засуха и глобальные изменения климата — это, как мы видим, уже не фантазии ученых, а факт. Чем дальше, тем больше будут расти цены на продовольствие, и, пока у нас в развале ирригация и мелиорация, эти цены будут все менее доступны горожанам. Хотя, повторюсь, воды у нас много, и при грамотном ее применении мы могли бы заваливать продовольствием полмира, диктуя цены на него, а не страдая от них.

«СП»: — То есть прежде чем почувствовать дефицит питьевой воды в водопроводах, москвичи почувствуют его на своих кошельках?

— Конечно. Питьевая-то вода в Москве может еще долго не кончиться — вопрос в советские годы был решен с запасом… А вот на сельской периферии уже сейчас может быть печально.

«СП»: — А в советские годы — имею в виду не сталинские, когда строились знаменитые каналы, а поздний СССР — ситуация была лучше?

— Конечно же! Как раз основные каналы были построены в позднесоветские, в 70-е и 80-е годы. Именно тогда Россия была лидером по масштабам, темпам и эффективности мелиоративных работ. По итогам этой работы к началу 90-х Россия имела 6,1 млн гектар орошаемых земель. Сейчас из них остался только 1 млн. Почувствуйте, что называется, разницу.

«СП»: — Еще один аспект мелиорации, связанный с жаркой погодой: говорят, что горение торфяников связано с тем, что их осушили, и сейчас их следует вновь обводнить…

— Это абсурд. Дело в том, что все системы, которые были тогда построены на торфяниках, были двойного регулирования. Это значит, что они «умели» и сбрасывать лишнюю воду, то есть осушать болота, и обводнять их при необходимости. Стояли специальные затворы, поднимавшиеся по команде диспетчеров. Всё это было — но всё это разрушено, и теперь системы приходится в буквальном смысле строить заново.

История гидротехники показывает, что из ситуации с нехваткой воды вполне можно найти технологичный выход. Не говоря об исторических и современных системах ирригации для засушливых районов, которые превращали пустынные территории в настоящие оазисы (Калифорния, Восточное Средиземноморье), в России эту задачу решали вполне успешно.

В 1920-е годы состояние российского водного хозяйства было весьма плачевным — возможно, более плачевным, чем сейчас. Из сотен дореволюционных гидротехнических сооружений (в основном небольших) большинство вышли из строя или были заброшены. А бурный рост Москвы в сочетании с пересыханием Москвы-реки дал достаточно острых дефицит питьевой воды — это столичные жители уже начинали чувствовать на собственной шкуре.

Уже к концу 1930-х основные трудности с водоснабжением столичного региона были решены — для этого понадобилось построить канал Москва — Волга, один из главных объектов первой пятилетки. В послевоенные годы за счет все тех же волжских вод решили проблему целинных земель Нижнего Поволжья — в Саратовской области были проложены ирригационные каналы, много воды для орошения полей отвели из главного рукава Волги, Ахтубы. Наконец, когда потребовалось перегонять по внутренним водным путям крупные морские суда, была модернизирована Мариинская водная система (ныне Волго-Балтийский канал).

Однако существенная разница с современной Россией здесь все же имеется. Все перечисленные каналы были, во-первых, прорыты с использованием крайне дешевой рабочей силы заключенных, военнослужащих и т. п. Во-вторых, определяющим фактором являлась государственная необходимость — водный транспорт и сельское хозяйство были тогда важными для правительства отраслями.

В наши же дни ни речное судоходство, ни обеспечение бесперебойного водоснабжения городов, ни орошение полей — для государства не являются приоритетными. Так что гражданам сырьевой державы со вторыми в мире водными ресурсами уже вскоре придется столкнуться с дефицитом легкодоступной влаги. А фирмы, предлагающие «бурение скважин на воду», в ближайшие годы, похоже, ждет настоящий расцвет.