Парадокс России:

Институт экономики РАН представил в правительство доклад «Стратегические приоритеты и основные направления социально-экономического развития РФ». Директор института Руслан Гринберг называет этот доклад «мировой революцией — абсолютно альтернативной программой после 20 лет праволиберальной философии, которая завела страну в тупик». Подробнее об этой работе «Свободной прессе» рассказал заместитель директора института, член-корреспондент РАН Дмитрий Сорокин.

«СП»: — В СМИ сообщалось, что в докладе обосновывается предложение о введении прогрессивного налогообложения. Это основная мысль работы?

— Упаси Бог! Это всего лишь одно из предложений преодоления существующего неравенства. Двадцать лет идёт развитие новой России. За такой срок складываются некие неконъюнктурные тенденции, уже можно выявить фундаментальные тренды. Вот мы и решили, что будет правильно, если Институт экономики на основании анализа закономерностей, которые сложились, попытается сказать, что это за тренды. Куда они могут привести. И там, где явно прослеживается тренд стратегически негативный, попытаться сформулировать, что нужно менять в экономической системе. Мы планировали сдать эту работу в конце года, но нас попросили ускорить ее в связи с разработкой дальнейшей концепции развития экономики страны. Доклад, который сейчас существует, мы для себя в рабочем порядке называем материалом к докладу. Окончательный вариант появится к 31 августа.

«СП»: — Богатые страны потому и богаты, что в них имущие платят за бедных. У нас — наоборот. Поэтому переход на прогрессивное налогообложение выглядит, как минимум, логичным.

— Поскольку это предложение идёт вразрез с проводимой политикой, то журналисты считают это центральной мыслью доклада. А что, введя прогрессивное налогообложение, мы решим все проблемы? Нет, конечно. Главная идея такая: в данных обстоятельствах нельзя менять стратегию последовательно. Придется всё делать одновременно. Нам говорят: давайте сначала сформируем гражданское общество, которое необходимо для перемен. Но придется все делать одновременно. Это очень сложно, но другого выхода нет.

«СП»: — Речь идёт о возрастании роли государства или понижении? И до какого уровня?

— В чем-то конкретно роль государства должна вырасти. На местах часто невозможно решить насущные проблемы без муниципальной власти. А когда бизнес не может расти без одобрения государственного чиновника, конечно, это полное безобразие. Вот у меня друзья спрашивают: как ты в тайге отпуск проводишь? Не боишься? Отвечаю: ребята, страшно в Москве одному гулять в спальном районе. А в тайге мне не страшно одному. Так что роль государства где-то должна вырасти, где-то, в чём-то конкретном — понизиться. Главное, не ждать: вот сформируем гражданское общество, тогда начнем проводить активную политику такую-то и такую-то… Нет, надо сейчас делать в этих условиях всё, что возможно — и гражданское общество создавать, и политическую систему менять, и экономическую преобразовывать. Мы просто говорим: невозможно решать экономические задачи без преобразования политической системы. Ну, не будет гражданского общества в бедной стране! Бедные не образуют гражданского общества! Если у нас треть населения имеет меньше среднего дохода по стране (примерно 19 тыс. руб.), то какое тут может быть гражданское общество? А вот преодолеть бедность без усиления роли государства невозможно. В экономической науке это — азбука: при отсутствии прогрессивного налогообложения доходов (подчёркиваю, не зарплаты, а доходов) обязательно будет нарастать неравенство. Это уже математика. Чем больше будет ВВП, тем больше разрыв между богатыми и бедными.

Кстати, это безграмотно, когда говорят, что у нас плоская шкала налогообложения. Неправда! У нас регрессивная шкала, потому что с заработной платы — 13%, с гонораров — 13%, а доходы от собственности (дивиденды, проценты по вкладам) — 9%. Так это плоская шкала или наоборот, регрессивная? Ну что мы сами себя обманываем?

«СП»: — Мы топчемся на этом месте уже двадцать лет. То, о чем вы говорите, было актуально и в 1991 году…

— Я политические вопросы не решаю, я занимаюсь наукой.

«СП»: — Если я правильно понимаю, в вашем представлении малый и средний бизнес — это всегда частная собственность, а крупному бизнесу лучше быть государственным?

— Никогда такого не говорил! Нет проблемы, если атомную бомбу будет делать акционерное общество. Почему в Соединенных Штатах это делается, а у нас не может такого быть? Вопрос в другом: в данных конкретных сегодняшних обстоятельствах мы имеем хоть одно высокотехнологичное, крупное, масштабное, способное конкурировать на мировом уровне производство на базе акционерной собственности? Нет! «Газпром»? Но это не высокотехнологичное производство, это добывающая отрасль.

Что касается малого и среднего бизнеса… Если в Англии у вас на вашем личном участке вдруг обнаружится большой запас нефти, то у вас государство принудительно выкупит этот участок по рыночной цене, без учета стоимости этой нефти. А потом передаст этот участок соответствующей нефтяной корпорации.

В Соединенных Штатах фермер, уходя на покой, отец не сможет передать по наследству эти земли сыну, если тот не занимается ведением сельского хозяйства. Его принудительно выкупит государство и отдаст профессионалам. Это уже система, при которой любая частная собственность может использоваться, не противореча общественным интересам.

«СП»: — Но как уменьшить роль чиновников в стране, которая задыхается от вороватой бюрократии?

— Если бы это было порождено нынешней системой, это было бы одно. Давайте вспомним «Ревизор» Гоголя. Сценка, когда купцы приходят к городничему с подношениями. Приходят не за привилегиями, а просто за тем, чтобы они могли вести бизнес в этом городе. Гоголь, что ли, это придумал? Исторически в России предприниматель зависит не от государства, не от закона, а от государева человека. От чиновника. Эта система сложилась в России очень давно. На рубеже 19−20 веков тогдашний союз промышленников и предпринимателей пишет в своей резолюции, что невозможно развивать свое дело без соизволения чиновников, министра финансов и проч. Можно привести другие примеры. Почему-то у нас в разные эпохи, при разных политических системах воспроизводится одно и то же.

«СП»: — Вы хотите сказать, что английские чиновники более честные, чем наши?

— В Англии чиновник не имеет этой власти над предпринимателем. Чиновники там олицетворяют собой закон. Закон имеет власть. А чиновник всего лишь проводник закона. У нас законы тоже хорошие. Проблема не в законах, не в праве, а в правоприменительной практике. Она сложилась в России исторически. И президент РФ об этом говорит: судят не по закону, а по понятиям. В этом разница.

«СП»: — Ваше видение экономической ситуации в России принципиально отличается от той идеологии, которую демонстрирует министр финансов?

— Нет. Но нам непонятно, почему доходы от нефтегазового рынка делятся именно в таких пропорциях. Мы расчетов этих не видим. По нашим расчетам немного другая должна быть пропорция. Правда, в ответ министр финансов скажет мне: покажите, где бизнес пришел с проектом, который даст отдачу? Здесь всё взаимосвязано.

Но мы не видим активной государственной политики, направленной на преодоление зависимости предпринимателя от государственного человека. Никакие меры по развитию конкуренции не дадут эффекта, пока предприниматель будет зависеть от чиновника. Правда, тут уже мы выходим за пределы экономики. А ситуация такова, что наши предприниматели вкладывают в инновации примерно в три раза меньше, чем китайские бизнесмены. Мы не видим активной госполитики, направленной на преодоление этого отставания.

«СП»: — Как вы думаете, к вашим рекомендациям прислушаются?

— Мы предлагаем концепцию развития, сценарий. Но программу действий может написать только правительство, это его, если хотите и крест, и ответственность. Правительство решает, больше никто.

Досье «СП»

Сорокин Д.Е. Доктор экономических наук, член-корреспондент РАН, профессор. Работает в Институте экономики РАН. С 1998 года - заместитель директора, а с 2006 г.- первый заместитель директора по научной работе. Автор и соавтор 70 научных работ общим объемом свыше 100 п.л., в т. ч. монографий: «Россия-2015: оптимистический сценарий», «Стратегический ответ России на вызовы нового века», «Россия перед вызовом: политическая экономия ответа», «Россия в глобализирующемся мире» и др.

Активно участвует в развитии международных научных связей, являясь руководителем и участником ряда международных исследовательских проектов с научными и университетскими центрами Канады, КНР, Польши, Беларуси, Казахстана, Узбекистана и др. Привлекается в качестве эксперта по различным вопросам экономической политики Государственной Думой РФ, Советом Безопасности при Президенте РФ, Счетной палатой РФ и др. органами государственной власти и управления.