Москве лондонские погромы не грозят. Они грозят Подмосковью

Погромы в Лондоне, грабёж магазинов и поджоги имущества напугали обывателей во всех развитых странах — неблагополучные кварталы есть почти в каждом крупном городе, а причиной массовых беспорядков может стать любое случайное событие. В Лондоне погромы были спровоцированы убийством полицейскими одного из жителей таких районов, но повод быстро забылся, уступив чистому насилию.

Это не митинг протеста с требованиями наказать виновных, это типичный «бунт, бессмысленный и беспощадный». «Мы покажем полиции и богатым, что можем делать все, что нам в голову взбредёт», — заявили в интервью BBC некие девушки, участвовавшие в погромах. В руках у девушек — вино из разграбленного магазина. Больше погромщикам ничего и не нужно.

Это не первый случай, когда европейская столица переходит на осадное положение. Аналогичный период недавно пережил Париж — тогда подростки поджигали автомобили и громили супермаркеты.

Вообще подобные акции протеста — вполне в традиции Европы. Однако, сейчас, как сообщают СМИ, самый активный элемент, ядро бунтовщиков — иммигранты и потомки иммигрантов из бывших колоний. Как пишут собкоры российских изданий в Германии, Франции и Англии, в беспорядках чаще всего участвуют не сами «понаехавшие», а их дети, британцы, французы и немцы в первом-втором поколении.

Лондонские события напугали россиян — в блогах и СМИ обсуждается вероятность возникновения подобного бунта в Москве. Известно, что «гости столицы» расселяются в Москве неравномерно, образуя анклавы, то есть те самые моноэтнические кварталы, в которые со временем полицейские будут просто бояться заглядывать. Проблемы возникают уже сегодня. Так, генеральный директор Национального Антикриминального и Антитеррористического Фонда Виктор Куликов утверждает, что уже сейчас вести оперативно-розыскные мероприятия в мигрантской среде практически невозможно.

«Туда нельзя внедрить оперативника, его мгновенно вычислят, потому что он будет иметь не тот разрез глаз или цвет кожи. Естественно, в таких общинах часто совершается самосуд, а о многих преступлениях органы правопорядка просто не знают», — говорит эксперт.

Но старшее поколение мигрантов, судя по опыту Европы, не настроено бунтарски. Опасность, считают эксперты, может исходить от нового, подрастающего поколения, которое с трудом ассимилируется, не застало времена СССР, и, зачастую, гораздо хуже знает русский язык и русскую культуру. То есть если мигрантов из Средней Азии и Кавказа, родившихся при Брежневе, ещё можно было назвать «своими, советскими», то люди моложе — носители уже совсем другого менталитета.

По данным Департамента образования города Москвы, сегодня в столичных школах учатся свыше 70 тысяч детей мигрантов. Большинство из них приехали вместе с родителями из стран Центральной Азии, Китая и Вьетнама. Анклавное расселение мигрантов в Южном, Юго-Восточном и Восточном округах г. Москвы привело к тому, что около 30% учащихся первых классов в некоторых школах этих округов плохо говорят по-русски.

Впрочем, пока выступления на социальной или национальной почве случались только в коренной, русской, правой среде. Но провоцировали такие выступления конфликты между «местными» и «понаехавшими». Протесты на Манежной площади начались после убийства Егора Свиридова, когда следователи отпустили подозреваемого, и мобилизовавшиеся футбольные фанаты потребовали расследования.

«Погромом» те события назвать сложно — у протестующих были конкретные, законные и вполне выполнимые требования (и, кстати, власть их выполнила, подозреваемый Аслан Черкесов был задержан, сейчас идёт суд). После «манежки» интернет кипел призывами собрать контрмитинг из «кавказцев» у торгового центра «Европейский», но, как выяснилось позже, это была провокация. То есть на организацию стихийных уличных акции приезжие пока не готовы.

Однако нельзя исключать развития подобного сценария в будущем. Разумных рецептов решения этой проблемы во властных и правоохранительных кругах, похоже, не знают — тот же генеральный директор Национального Антикриминального и Антитеррористического Фонда Виктор Куликов, например, считает, что достаточно возродить Министерство по делам национальностей, и всё встанет на свои места. На вопрос, «что именно изменится?» эксперт затруднился ответить.

Есть и другой взгляд на бунты в Лондоне. По мнению Александра Тарасова, директора Центра новой социологии «Феникс», причины протестов — отнюдь не бесконтрольность безработных мигрантов, до которых не может дотянутся полиция.

— Есть очень много так называемых экспертов откровенно фашистской направленности, в том числе и в кругах, близких к власти. Они не могут напрямую призывать, например, к расовой сегрегации, и высказываются осторожно. Но педалирование национальной темы — это один из способов навязать их точку зрения.

В Великобритании неолиберальное правительство довело до нищеты огромное количество населения. Они лишили молодёжь перспектив — те, кто бунтует, прекрасно знают, что никакого будущего у них нет. Расовые, национальные, анклавные противоречия тут абсолютно ни при чём. Тоттенхем, или Хакни, где начались эти беспорядки — это не чёрные гетто. Там доля неаглосаксонского населения — от 20 до 40%. Это люди из всех стран, не только из чёрной Африки или Ближнего Востока. Самае крупные неанглосаксонские общины в Хакни — бангладешская и курдская. Одень их в европейский костюм, и вы не отличите их от итальянца или испанца.

«СП»: — То есть это не национальные бунты, а социальный протест?

— Да, это социальный бунт. И он происходит в тех же самых районах, где уже бунтовали 30 лет назад при Маргарет Тэтчер. Тогда она довела страну до массовых молодёжных беспорядков. Начиналось там же — в достаточно бедных районах с высокой безработицей. В это же время она додушивала шахтёрское движение. Сейчас на улицы вышли дети тех, кто протестовал при Тэтчер. Если тех оставили без работы, то новое поколение уже лишили всяких перспектив.

«СП»: — То есть нынешние события укладываются в европейскую традицию бунтовать в случае ущемления социальных прав?

— Да, но разница есть. Раньше протестующие имели какой-то опыт объединения, выдвигали какие-то требования, политические лозунги. Тогда ещё случилась Poll Tax Revolt (бунт против налога на голосование — «СП»), когда депутатов Консервативной партии били на улицах, разбивали им машины, и этот налог не был принят, а Маргарет Тэтчер в итоге ушла в отставку.

«СП»: — Тем не менее на опубликованных фотографиях в основном чёрные лица.

— Чёрные лица больше бросаются в глаза. К тому же большая часть участников этих беспорядков — в масках. Британская столица вместе с Оттавой и Монреалем держит первое место по числу камер видеонаблюдения на квадратный метр. Там молодёжь уже научена горьким опытом.

Кто действительно участвует в этих беспорядках, выяснится позже, когда начнутся суды. Как это было во Франции — СМИ писали «бунтует исламская молодёжь», а среди осуждённых было много людей с испанскими, португальскими, даже вьетнамскими фамилиями. То есть далеко не «арабы».

"СП": — В России — неважно кто выйдет на улицы — возможен подобный социальный протест?

— Для этого нужен определённый уровень солидарности. У нас такого на уровне общества, города нет: он возможен в каких-то отдельных дворах, домах, но даже не на уровне района. В Англии это проявилось на уровне молодёжных группировок, их можно назвать и бандами, хотя, конечно, это не совсем верно. Они просто тусуются все вместе, и поэтому они могут коллективно действовать, хотя и очень примитивно.

На таком же уровне действие может осуществляться и у нас, но нельзя сказать, что это будет завтра. И, скорее всего, это будет не в Москве, потому что Москва — это самый крупный и самый богатый город.

«СП»: — Но бунты в Европе — это явление столиц. Прогремели именно парижские и лондонские погромы, хотя потом они перекидывались и на города поменьше.

— Нельзя сравнивать структуру доходов столиц и провинций европейских государств и доходы в российской столице и провинции. У нас Москва выступает как коллективный паразит и коллективный эксплуататор всей остальной страны. Сюда приходят все основные денежные потоки и здесь же они задерживаются. За счёт этого существует и стремление перебраться в Москву — сейчас в ней живёт 10% населения страны. Это безумие! Такое бывает только в странах третьего мира, когда в деревне нищета, и шанс выжить есть только в столице.

«СП»: — Если проводить аналогию дальше, то нас надо сравнивать не с Англией и Лондоном, а с Мексикой и Мехико. И если где-то будут бунты, так это какой-то провинции, вроде партизанского Чьяпаса?

— В России такой бунт может случиться даже в Подмосковье. Стоит переехать МКАД, и разница становится очевидна. И стоит ухудшиться экономическому положению, ситуация может выйти из под контроля. А сейчас все ждут второй-третьей волны кризиса, и все действия властей по избежанию новых экономических потрясений выглядят даже не глупыми — беспомощными.

Раздают деньги банкам, например, — почему банкам?

«СП»: — Банкам дают деньги в том числе и в Великобритании.

— Да, как только у них начинаются проблемы, правительство немедленно находит миллиарды на их спасение. Но оно не может найти миллиардов на создание рабочих мест для населения. Это, кстати, возмущает людей в том же Лондоне. Если бы людям было, где работать, возможность иметь стабильный доход — так и бунтовать они бы не пошли.

А банки сами виноваты в том, что играли в рискованные биржевые игры, и проигрались, как в казино. Никакое государство не компенсирует проигравшимся в азартные игры их убытки, чем банки лучше?

Сейчас резервы меньше, многие отрасли разорились, окончательно загибается оборонка — и, значит, общая ситуация может резко ухудшится.

А как раз в Подмосковье достаточно много оборонных предприятий. И вот они закрываются — Москва же всех не вместит и не прокормит. А в Подмосковье живёт очень большое количество людей как из русскоязычных регионов, так и из регионов Северного Кавказа. Многие, вместо того, чтобы жить гастарбайтерами в Москве, на все деньги покупают жильё за МКАДом, но работают в столице. И вот представьте, что работы у этих людей не стало.

В пример можно привести Фрязино, Болшево, Долгопрудный, и более далекие города — Серпухов, Подольск. В Подольске, например, была очень тяжёлая ситуация с наркоманией — и те, у кого была такая возможность, продали свои квартиры и переехали в Москву. А заселились туда люди, которые позволить себе жильё в столице уже не могут.

«СП»: — Подмосковные новые спальники — это готовые гетто. Там часто нет ничего, кроме собственно жилья — ни детских садов, ни школ, ни поликлиник, даже магазины открываются много позже, чем сдаются эти «коробки». Никакой инфраструктуры, кроме, например, электрички. Нет ни образования, ни рабочих мест, ни досуга, ни культуры — и единственное, чем там можно заниматься молодёжи, это собираться вот в такие банды.

— Да, других вариантов нет. Единственное, что там может возникнуть — это полукриминальные по своей сути компании. Если вернуться к парижским беспорядкам, то там есть интересные примеры: в одних кварталах дешёвого жилья было спокойно, а в таких же через дорогу всё горело.

Потом выяснилось, что ранее для экономии госсредств сокращали разнообразные программы молодёжного досуга — клубы, кинотеатры, места под музыкальные группы, видеостудии, и так далее. И там, где их свернули, и вспыхнули беспорядки. А там, где было место для осмысленной траты времени — там всё было спокойно. Местная молодёжь даже себя ощущала более крутой, чем соседи — у них что-то есть своё, а там, через дорогу, можно только пить и колоться. И вот последние как раз машины и поджигали. При том, что ненависть к полиции была одинакова и там, и там.

«СП»: — Если всё же Россия забурлит, то где и когда?

— Сейчас на носу большие выборы, и у меня полное ощущение того, что власти готовы влить значительные средства, лишь бы сгладить и загасить все противоречия. А что будет после — неизвестно, возможно, что-то неожиданное и непредсказуемое.

И как себя поведёт власть, тоже зависит от многих факторов. Возможно, устроят что-нибудь вроде башкирского Благовещенска, когда ОМОН избил целый город. Нужно смотреть, насколько местная власть привыкла воровать, насколько она срослась с криминалом, в конце концов — насколько глупы чиновники на местах.

Россия — страна очень разнообразная, в этом, скажем, Англия однороднее, там и в Глазго, и в Лондоне всё устроено одинаково. У нас же сплошные нюансы. В конце концов, у нас есть один большой регион — Северный Кавказ, где идёт настоящая партизанская война. По сравнению с тем, что ежедневно вот уже много лет происходит там, лондонские беспорядки — это полная ерунда, не стоящая внимания. По крайней мере, в Англии стороны не применяют автоматическое оружие, взрывчатку и гранатомёты.