Г. Садулаев: Чеченский писатель — это не обо мне

Герман Садулаев — пожалуй, один из самых скандальных ныне пишущих российских авторов. Правда, эта скандальность проистекает из его этнического происхождения — как пишет Википедия, он — «чеченец по национальности».

По этому вопросу, впрочем, есть разные мнения. С одной стороны, первая книга Германа Садулаева называлась гордо: «Я — чеченец!». Родители Германа — тоже чеченцы. Однако сам он в последнее время себя таковым считать перестал.

Это произошло после того, как Герман Садулаев ополчился против порядков, царящих в свободно дышащей возрождённой Чечне. Вот что он говорил по поводу ограничений личных свобод:

«Это внутренний конфликт в традиционном обществе в стадии разложения. Декларируются семейные ценности, а на деле молодежь эмэмэсками друг другу пересылает порнуху. Бабушка учит, как быть настоящим чеченцем, а потом юноша включает МТV, а там, мягко говоря, учат другому.

Опять же, как я ее называю, есть «турецкая проблема». В номинально светской Чечне жесткие моральные правила насчет взаимоотношений полов. Что остается делать мужчинам? С одной стороны, секс вне брака невозможен. С другой стороны — спутниковое телевидение, Интернет. Как это можно совместить в одном месте? В результате молодые люди накачаны сексуальным желанием под завязку, эта сексуальная энергия выхода нормального не находит. У чеченского мужчины нет шансов удовлетворить свои сексуальные желания вне брака. Неудивительно, что он постепенно начинает сходить с ума. Мужчин при виде женщин начинает мелко трясти, особенно тех, кто не выезжает в Россию. Это грозит расцветом гомосексуализма".

Реакция чеченского сообщества на эти слова была предельно жёсткой. Как потом говорил сам писатель, «я поневоле послужил фактором объединения всего трёхмиллионного чеченского народа». Как лидер нации, выступил и Рамзан Кадыров:

«Такого писателя у нас нет, во-первых. А во-вторых, он если вот такие вещи пишет, он не чеченец и даже не мусульманин, даже не человек».

Затем он назвал Садулаева шизофреником и пообещал, что обязательно найдёт его родственников и попросит впредь проследить за публичными высказываниями «писателя, которого нет».

С тех пор, как глава Чеченской Республики, президент Всемирного конгресса чеченского народа и прочая изверг Германа Садулаева из рядов чеченцев, писатель первым делом уточняет — нет, я не чеченец.

На самом деле, действительно — называть Садулаева чеченским писателем было бы неправильно. Он ведёт себя совершенно так, как это должно русскому писателю — не только пишет книжки и издаёт их, но и пытается повлиять на общественное настроение.

Вот пример такой попытки вмешательства, попытки образумить теперь уже бывших соплеменников по поводу конфликта в детском лагере Дон 25 июля 2010 года:

В итоге, видимо, бесполезное бодание с дубами писателю надоело — да и не хочется рано или поздно стать условным датским карикатуристом, вечно убегающим от фанатиков с топорами. Однако, он пишет, и пишет хорошо.

«Свободная пресса» поговорила с Германом Садулаевым о политике, вреде и пользе традиций, модернизации и проблемах этнической идентификации.

«СП»: — Вы вступили в КПРФ. Как это произошло, почему именно эта партия? Вообще, вам хотелось бы принимать более активное участие в политике? Например, готовы ли по призыву Лимонова выйти на Триумфальную площадь?

— Я вступил именно в КПРФ. Поэтому странно спрашивать меня о готовности выйти куда-то по призыву Лимонова. При всём моём уважении к Лимонову как к писателю и как к личности, в политическом и идеологическом плане я никогда не собирался ему следовать. Прежде всего потому, что у него нет платформы. Я с коммунистами не потому, что у них лидер симпатичнее — Зюганов мне менее симпатичен, чем Лимонов. Но коммунисты стоят на платформе социализма. Я разделяю эти идеалы. Потому и вступил в КПРФ — обозначить свою позицию. А о себе на всякий случай замечу — я не чеченец, не писатель и тем более не политик.

«СП»: — Немного уточню по поводу социализма. Имеется в виду социализм советский, или социал-демократия в европейском понимании?

— Имеется в виду социализм как идея, как направление развития. Советский социализм был ущербен, но вместо того, чтобы исправлять недостатки, мы решили его убить и посмотреть что вырастет на трупе. А что хорошего может вырасти на трупе?

«СП»: — С точки зрения социалиста всякая национальная рознь объясняется социальной. Вы эту точку зрения разделяете?

— Корни проблем конечно в экономике и социуме. Но, с другой стороны, даже Маркс и Энгельс много внимания уделяли и национальной проблематике как таковой.

«СП»: — Увы, но и в политике, и в литературе почему-то принято обращать внимание на национальность. Вас, скажем, воспринимают именно как «чеченского писателя». Не задевает?

— Нелепая привычка. Становится ли, например, авиаконструктор лучше или хуже от того, что он — казах? Является ли он поэтому «казахским авиаконструктором», даже когда работает в КБ Беларуси? Как эта казахскость определяет его в качестве авиаконструктора?

Я сам пытаюсь понять — что мы вкладываем в этот термин? Почему определяем через национальность? Например, «японская машина» — значит, хорошая, но с правым рулём. «Немецкое качество» — тоже понятно. «Швейцарский сыр» — для гурманов. «Русский писатель» — ну это такое особое существо, не просто автор прозаических текстов, а некоторым образом пророк и глашатай, он же страстотерпец и немного не от мира сего. А что есть «чеченский политик»? Или «чеченский строитель»? Не понимаю, какие качества аттрибутируются подобной дефиниции.

Что касается восприятия меня как «чеченского писателя»… Мне скоро 40 лет. Меня ничего не задевает.

«СП»: — У нас — в обществе, в культуре — есть послевоенный образ «злого чечена», который эксплуатируется двумя сторонами. Есть власть республики, которая бряцает на африканский манер золотыми пистолетами и открыто угрожает неугодным. И есть «русские националисты», для которых Кавказ и кавказцы — это враг номер один. И этот образ вполне воспринимается народом как данность, что не может не иметь последствий.

— Я думаю, многие умные люди уже понимают, что все стереотипы ложны.

«СП»: — В одном интервью вы сказали, что миллион чеченцев живет в Чечне, ещё два — рассеяны по всему миру. Можете рассказать, что происходит с уехавшими? Про русских говорят, что они «ассимилируются во втором поколении». А чеченцы? Скажем, есть крупная диаспора в Норвегии — можно ли новое поколение считать норвежцами? Считают ли они себя сами таковыми?

— Я не очень верю в диаспоры. Люди разные, некоторые ассимилируются, другие нет. Опять же, надо спросить об этом не меня, а «профессионального чеченца».

«СП»: — Некоторые кавказские общественники поговаривают: российская власть заинтересована в деевропеизации, архаизации Кавказа. И что чиновники сознательно делают ставку на «традиции» и «культурные особенности». Насколько, по вашему мнению, эти традиции живы, и стоит ли с ними так таскаться в XXI веке?

— Я много раз говорил, что в республиках Северного Кавказа идёт сложный процесс модернизации через архаизацию. Истории такие финты известны.

«СП»: — Шаг назад — два вперед?

— Нет, не совсем. Дело вот в чём. Для ускоренной модернизации нужны ресурсы. Взять их негде. Значит, нужна мобилизация общества. Как мобилизовать общество? Один из методов — через архаизацию. Например: нужно убрать территорию. Денег нет, техники нет. Нанять организацию нельзя, да и нет такой организации. Но пустырь прибрать нужно. Как? Надо сделать так, чтобы люди без денег и техники пришли на пустырь и руками и лопатами всё убрали.

«СП»: — Первыми приходят в голову насильственные методы

—  Не-не, никакого насилия. Есть другие варианты. Как в «Котловане» Платонова. Это модернизация через модернизирование сознания, вернее, через ориентацию сознания в светлое будущее. Ради которого сейчас мы голыми руками всё раскопаем. Или вариант — идеология. Или вариант — архаизация. То есть установить, что это наш древний народный обычай — собираться всем миром и убирать пустыри. Так делали наши предки, так и мы будем делать, чтобы сохранить традиции. Если мы перестанем делать то, что делали наши предки, то и солнце перестанет ходить по кругу дня и ночи, и смена времён года нарушится, и всё такое. То есть, кроме насилия много вариантов. Капитализм использует другую форму — тоже как бы ненасилие. Ты можешь не убирать пустырь, пожалуйста. Но тогда ты сдохнешь с голоду.

«СП»: — Но всегда есть люди, которые понимают, что эту традицию придумали вчера вон в том кабинете

— Неправда, есть такая традиция, правда есть.

«СП»: — Субботник называется, Ленин с бревном

—  Традиция есть с того момента, с которого общество решает, что она есть и что это — традиция.

«СП»: — То есть принимается большинством.

—  Вряд ли большинством, скорее старшинством. Кстати, задолго до субботников и Ленина с бревном у чеченцев была такая традиция — белхи называется. Полезная вещь. («Белхи — одна из основных традиций вайнахского быта. Белхи — это коллективный труд группы людей на общественных началах на благо одного члена общества или семьи» — авт.)

«СП»: — Я читал ваши эмоциональные выступления, слушал выступление по поводу драки в лагере «Дон» …

—  Ну, то было для своих. А вы же не на Кавказ вещаете. Иногда родители дома ругают детей, чтобы они исправились. Но в гостях будут более сдержано о них высказываться.

«СП»: — В интернете нет ни Кавказа, ни России. Тут только языковые барьеры, да и они иллюзорны.

—  Я записывал ролик для радио «Эхо Кавказа», которое вещает на Кавказ. То, что потом мои ролики и статьи копируют и распространяют по всему интернету… Ну, хотят — пусть.

«СП»: — Как вы оцениваете реформы в Грузии? Насколько понимаю, там много пропаганды, но результат какой-то есть. Например, Грузия вроде бы местные «традиции» в виде воров в законе завернула куда подальше. Может Грузия стать примером для всего Кавказа?

— У Грузии свои проблемы. То, как они расправились с коррупцией — это прекрасно. России стоило бы поучиться! Но национальный вопрос Грузия внутри себя стала решать нелепо и неуклюже, что привело к трагедиям и жертвам. Грузия попыталась вести себя как маленькая империя. Скромнее надо было быть. Добрее. Понятливее.

«СП»: — Вы «регистратор, который просто регистрирует явления, иногда незаметные обычному взгляду». Вот что на взгляд регистратора происходит действительно общественно-значимое, на что стоит обращать внимание, реагировать?

—  Например, обратное движение к социализму в умах.

«СП»: — Оно есть? Массовое?

— В других странах сработало, и у нас заработает. Есть только два пути. Джа Растафара (в нашем случае социализм) или война. Для России выбор пути сейчас только такой: или социализм, или война и распад.