Медведев снимает Нургалиева?

14 марта информированный источник в МВД РФ сообщил «Свободной прессе», что в четверг на внеочередной коллегии МВД президент Дмитрий Медведев, возможно, объявит об отставке министра внутренних дел Рашида Нургалиева. Коллегия прошла, об отставке министра не было сказано ни слова. Но наш источник уверен — вопрос не снят. Его просто временно отложили.

Поводом для упорных разговоров об отставке Нургалиева послужило «казанское дело», которое сейчас усиленно муссируется по всем каналам ТВ. В прошлую пятницу, напомним, в Казани, из отдела полиции «Дальний» в реанимацию доставили 52-летнего Сергея Назарова. Диагноз — разрывы прямой кишки. Перед тем, как умереть, Назаров успел рассказать врачам, что полицейские в участке изнасиловали его бутылкой из-под шампанского. Во вторник глава УМВД Казани извинился за коллег перед родственниками погибшего. Сейчас пятеро сотрудников отделения «Дальний» задержаны, один из них дал признательные показания.

Никто не спорит — случай дичайший. Но обращает внимание, что такие методы истязания полицейские применяли и раньше, однако телевидение относилось к подобным сюжетам вполне равнодушно. Можно припомнить, что два года назад в Томске 27-летний бывший милиционер Алексей Митаев изнасиловал рукояткой швабры журналиста Константина Попова. Дело было в ночь на 4 января, журналиста задержали подшофе и доставили в медвытрезвитель. Спустя несколько часов его направили домой, откуда госпитализировали — и тоже с разрывами прямой кишки. После срочной операции Попов впал в кому, и вскоре скончался. Суд приговорил садиста к 12 годам лишения свободы.

Чем, спрашивается, трагедия с Поповым отличается от истории с Назаровым? Да практически ничем. Разве что Назаров выглядит куда менее благонадежным гражданином, и имеет шесть судимостей. Просто случай Назарова — да простят меня родственники погибшего — подвернулся вовремя. Нургалиеву, как вы помните, сошла с рук бойня, устроенная бывшим майором милиции Денисом Евсюковым, сошла Кущевка, да и много чего еще.

Надо заметить, схема такого сорта увольнений хорошо обкатана на главе ГУВД Северной столицы Михаиле Суходольском, который одно время рассматривался как прямой конкурент Нургалиева в борьбе за министерское кресло. Для отстранения Суходольского от должности (Медведев обнародовал это решение 10 февраля) очень вовремя подвернулся другой вопиющий случай.

Участковый 75-го отделения полиции Петербурга Денис Иванов переусердствовал в допросе восьмиклассника Никиты Леонова, подозреваемого в краже дамской сумочки. Чтобы повысить эффективность дознания, полицейский прибегнул ко все той же швабре (это, видимо, излюбленное орудие пыток в нашей реформированной полиции). Слава Богу, насиловать подростка черенком полицейский не стал, зато хорошенько отдубасил парня шваброй по спине и, возможно, по голове (сам участковый уверяет, что бил Леонова по голове не шваброй, а кулаками). К несчастью для правоохранителя, подросток страдал эпилепсией. Через 10 минут после прибытия в опорный пункт восьмикласснику стало плохо, после чего он скончался.

Сразу после этого в Петербурге был высажен десант из высокопоставленных сотрудников МВД — искать компромат на главу питерской полиции. Спустя несколько дней главу ГУВД со скандалом сняли.

Теперь, после списания Суходольского, наступила, похоже, очередь самого Нургалиева. В принципе, это решение неожиданным не назовешь. Реформа МВД — главное детище Рашида Нургалиева — с треском провалилась. На более чем 600 миллиардов рублей, которые «потянула» из бюджета реформа, милиционеров переименовали в полицейских, пошили им форму от Юдашкина и подняли оклады в 4 раза. Однако и после этого переаттестованная полиция продолжала беспредельничать.

Что последует за возможной отставкой Нургалиева, рассуждает вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин.

«СП»: — Алексей Владимирович, за что могут уволить Нургалиева?

— Думаю, увольнение Нургалиева вполне возможно, но оно не связано с каким-то конкретным эпизодом, вроде «казанского дела». К Нургалиеву есть большой набор претензий. Они сводятся к тому, что министерство утратило доверие общества, и переименование милиции в полицию ситуации не изменило. Есть и масса вопросов по поводу преступлений и правонарушений, совершаемых сотрудниками милиции, а теперь и полиции. Кроме того, Нургалиев занимает кресло министра с 2004 года, — то есть, руководит министерством в течение восьми лет, — и списать проблемы на предшественников очень сложно.

Думаю, если отставка Нургалиева произойдет, она может стать завершением процесса большой кадровой перетасовки в МВД. У Нургалиева уже сегодня новый первый заместитель, новый заместитель, руководящий следствием, новый заместитель, курирующий уголовный розыск, и так далее.

«СП»: — Кто может занять министерское кресло?

— Это большой вопрос. Такие статусные генералы, входившие в руководство МВД, как Михаил Суходольский, Евгений Школов, Алексей Аникин, утратили свои позиции. Произошла и большая перетасовка на уровне региональных руководителей, перетасовка в управлении по борьбе с экономической преступностью.

Другое дело, проблемы нашей милиции, которая теперь переименована в полицию, носят системный характер. И если придет новый министр, он вряд ли что-то сможет кардинально изменить в рамках существующей системы. Если посмотреть на ее верхний уровень, там очень чувствуется влияние интересов различных властных групп. Если посмотреть на нижний уровень, он плохо контролируется, и там большую роль играет элементарный произвол.

«СП»: — Другими словами, в этих условиях какие-то перестановки и переименования ничего не дают?

— Да. Надо понимать: пока полиция не станет институтом, который будет служить обществу, а не групповым интересам и собственным интересам, ничего не изменится. Но для этого, боюсь, надо рекомендовать радикальные меры, вроде тотальной замены всей полиции. Для обоснования эффективности такой меры обычно приводят опыт Грузии. Однако Грузия по территории соответствует средней российской области, и возможность такой ротации в масштабе большой страны вызывает сомнения. В общем, кардинальный путь для нас опасен.

С другой стороны, мы видим, что изменения менее революционного характера мало что дают. Мы видим на примере «казанского дела», к чему привела успешная переаттестация полицейских в Татарстане. К фигурантам дела не было претензий по профессиональной линии, между тем сейчас они обвиняются в тяжких уголовных преступлениях. И я не думаю, что казанские полицейские — это какое-то одно страшное исключение, вот в чем проблема.

«СП»: — Но, возможно, если министерством будет руководить человек твердый и незапятнанный, все изменится?

— Во главе МВД РФ кто только ни стоял: и выходец из этого ведомства Рушайло, и политики Степашин и Грызлов, и представитель ФСБ Нургалиев. Но никто из них не сумел решить системных проблем ведомства. Поэтому, кого бы ни занял место Нургалиева, ему придется столкнуться с прежними проблемами, которые невозможно решить с помощью формальных процедур. А мы неоднократно видели, что нереволюционные реформы приводят лишь к тому, что система перетасовывается, и дальше все возвращается на круги своя.

«СП»: — Почему именно сейчас собираются увольнять Нургалиева?

— С одной стороны, все необходимые перетасовки в ведомстве уже сделаны, с другой, именно сейчас наступило благодатное время осуществить кадровые замены в правительстве. Помимо Нургалиева, в отставку могут отправить министра образования и науки Андрея Фурсенко, под вопросом судьба министра здравоохранения и социального развития Татьяны Голиковой. Другими словами, речь может идти о серьезном изменении облика правительства. Отставка Нургалиева здесь может быть лишь одним из элементов.

Михаил Пашкин, председатель координационного совета профсоюза сотрудников милиции Москвы:

— Нургалиева собирались снимать еще за Кущевку. Но вопрос не в Нургалиеве, а в системе. В частности, переаттестация была проведена таким образом, что нормальных сотрудников вывели из состава полиции, и приняли тех, которые угодны начальникам. В итоге, полиция стала системой без обратной связи, а любая система загнивает в такой ситуации. Видимо, и наверху это увидели и, возможно, примут необходимые решения.

Систему надо менять, будет ли во главе Нургалиев или еще кто-то. Надо сделать так, чтобы верхи знали, что делается внизу, а низы знали, что за ними следит народ. И если что-то не так, вылетят все.

Необходимо реализовывать «Закон о полиции», в котором сказано, что основным критерием деятельности полиции является мнение населения. Этот критерий Нургалиев до сих пор не разработал в должной мере. Гражданам, например, можно раздать талоны, чтобы написали в муниципальный парламент, как они относятся к начальнику местного райотдела полиции. И если больше 50% отзывов негативные — начальника убирают. Такие опросы можно проводить раз-другой в год.

Вот тогда начальники полиции заставят подчиненных работать на людей, а не на свой карман. Словом, все можно сделать при желании, но такого желания до сих пор нет…

Игорь Трунов, адвокат:

— Думаю, возможная отставка Нургалиева связана с тем, что власти нужен козел отпущения. У населения накопилось недовольство, в том числе, из-за некачественной работы правоохранительной системы, отсутствием положительных сдвигов в борьбе с коррупцией. Нынешних политических уступок — возможности создавать новые партии, избирать губернаторов — недостаточно. Нужны еще увольнения знаковых фигур. Думаю, определенное их количество будет сейчас найдено.

Рыба, как известно, гниет с головы, и если произвести увольнения на высшем уровне, у народа сложится ощущение, что сейчас что-то будет меняться.

В МВД происходит множество негативных ситуаций. Если бы у нас была цивилизованная страна, одного Евсюкова за глаза хватило бы, чтобы снять министра МВД. Почему этот вопрос не подняли тогда, а подняли сейчас? Ответ один: гражданская позиция населения.

Данил Корецкий, писатель, полковник милиции в отставке:

— Снимут или нет Нургалиева, я не знаю. Знаю одно: никакой реформы МВД не было. Была видимость реформы, и каждому, кто в ней участвовал, было ясно, что она ни к чему не приведет…

Анатолий Куликов, министр внутренних дел в 1995—1998 годах:

— Я, как и любой гражданин России, переживаю, что происходит в МВД. Но у нас не принято, чтобы один министр комментировал действия следующего министра. Поэтому — без комментариев…