С фальсификацией истории покончено

Комиссия по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России, созданная без малого три года назад по указу президента Медведева, прекратила свое существование. Учитывая, что на дворе у нас Год той самой истории, которую всё активней пытаются фальсифицировать, решение это стало для многих историков полной неожиданностью. Прикрыли Комиссию, действовавшую при администрации президента РФ, еще в феврале. Прикрыли тихо, без особого шума.

Теперь, по информации агентства ИА REGNUM, обсуждается вопрос о воссоздании Комиссии под тем же руководством, но уже в рамках деятельности не президентской администрации, а Государственной думы, куда перешёл в качестве спикера бывший её «куратор» Сергей Нарышкин. По-любому получается, что статус объединения понижен.

«СП» попыталась выяснить причины роспуска Комиссии и результаты её деятельности.

— Шараханья из стороны в сторону, создания и роспуск комиссий такого характера противопоказаны нашей стране в сегодняшней ситуации. Название Комиссии, безусловно, можно было бы скорректировать. Оно излишне конфронтационно и не очень удачно. Но работу на этом уровне с немного скорректированным составом участников надо было продолжать, — считает глава Института стран СНГ Константин Затулин

«СП»: — Какие успехи Комиссии вы могли бы отметить?

— Работа происходила на двух этажах. Один — официальный, на уровне непосредственно Комиссии. Здесь я не могу похвалиться чем-то плодотворным. Нас собирали редко, и не всегда ставили конкретные задачи. Но само создание Комиссии дало импульс к обсуждению проблем в нашей исторической науке и подвигло многие процессы, которые, может быть, формально не были связаны с деятельностью Комиссии.

Директор Фонда исторической перспективы Наталья Нарочницкая считает, что деятельность комиссии в трансформированном виде будет продолжаться.

— Комиссия в прошлом её виде проявила себя в высшей степени интеллигентно. Мы не влезали в учебную программу, а занималась своего рода инвентаризацией исторических проблем, которые вызывают в обществе нездоровую реакцию. Мы хотели ответить на недокументированные суждения, книги фильмы, очерняющие наше прошлое. Противопоставить им что-то более серьёзное, исторически обоснованное. Меня пригласили на эту работу, потому, что возглавляемый мной Фонд исторической перспективы ещё за несколько лет до создания Комиссии решал подобные задачи. Без знания истории своей страны — человек не может по-настоящему укорениться в ней. Национальное гражданское самосознание — это ведь не лакировочное отношение к сегодняшнему дню. Человек патриотично воспитанный, национально ориентированный воспринимает свою страну, как единство её прошлого, настоящего и будущего. Поэтому даже если его не удовлетворяет сегодняшнее состояние России, он никогда не скажет — «эта страна».

«СП»: — С какими фальсификациями комиссии приходилось сталкиваться чаще всего?

— Больше всего сейчас искажений вокруг итогов Второй мировой войны. Либералы считают, что государство в России тогда было плохим, и, следовательно, ничего в тот период не могло сделать правильного. А я в своих книгах пишу, что беда во время Великой Отечественной войны случилась не с государством, а с отечеством. И нация, способная отложить противоречия для того, чтобы сплотиться против врага, который собирался превратить её в материал для собственного процветания, имеет перспективу.

Много сделано по развенчиванию мифа о голодоморе. Мы убеждали, что в тех трагических событиях не было националистического подтекста. Мало того, советский партийный деятель Влас Чубарь, подписавший постановление о борьбе с саботажем в области хлебозаготовок на Украине, был ярым националистом, который в двадцатые годы прошлого века громил ту часть малороссийской интеллигенции, которая стояла на общерусских, общеславянских позициях.

«СП»: — Что еще пытались и пытаются передергивать?

— Наверняка будут продолжаться всё те же разговоры об оккупации Прибалтики, о плохом сталинском режиме, который не лучше гитлеровского. Кроме того, приближается двухсотлетие Бородинской битвы. Во времена «ранних» большевиков в школах учили детей, что глупые русские крестьяне из любви к рабству не поняли благородного манифеста Наполеона, который даровал им свободу. И сейчас, возможно, что-то такое начнут говорить. На самом деле, как я уже говорила, именно способность нации сплотиться вопреки «наглой воле» завоевателей, и есть показатель её жизнеспособности.

Генеральный директор фонда «Историческая память» Александр Дюков более критично отнёсся к тому, что представляла из себя Комиссия.

— Главная проблема, которая всплывала на всём протяжении деятельности Комиссии, заключалась в крайней непрозрачности принимаемых решений. Как для общества в целом, так и научного сообщества в частности. Задачи, стоявшие перед Комиссией в момент её создания были вполне понятны. К тому времени стало предельно ясно, что история на международной арене используется в качестве информационного оружия. Определённой мерой по противодействию политизации истории и должна была стать Комиссия под председательством тогдашнего руководителя администрации президента Сергея Нарышкина.

Однако её сформировали по бюрократическому принципу. В результате в её состав вошли не столько историки, сколько чиновники. При Комиссии так и не создали экспертный совет из историков. Не были определены основные направления деятельности. Как работа комиссии, так и решение о её прекращении для общества непонятны. В сентябре прошлого года прошло очередное заседание борцов с фальсификациями истории. В СМИ была информация, что на нём были сформулированы некие планы работы. Правда, общественности их так и не представили. А сегодня, спустя всего несколько месяцев, нам заявляют, что эти туманные планы выполнены и вообще Комиссия справилась со своей задачей. Всё это звучит довольно странно. Думаю, что решение было принято по каким-то иным соображениям.

Сама идея о необходимости создания органа, который бы боролся с политически конъюнктурными искажениями истории, прежде всего в странах Восточной Европы, была здравой. Однако Комиссия в том виде, в каком существовала, к решению этих задач была малопригодна.

«СП»: — Вы, как историк, наблюдающий за работой Комиссии со стороны, могли бы назвать наиболее заметные результаты ее работы?

— При поддержке Комиссии был выпущен целый ряд научных изданий. Некоторые из них были весьма удачными, некоторые — просто качественными, а некоторые — вызывали ошеломляющее негативное впечатление. Например, к 70-летию начала Второй мировой войны была выпущена книга, которую так и назвали «К 70-летию начала Второй мировой войны». Эту книгу подготовили в Российском институте истории РАН ещё при прежнем директоре Сахарове. Она была проведена мимо учёного совета института. В этой книге были не снятые подчёркивания из «Википедии», при этом оформление книги выполнили в кондовом старосоветском духе. Всё это говорит о том, что качество издательской продукции зависело не от критериев работы Комиссии как таковой, а от добросовестности конкретных исполнителей. Гриф Комиссии в данном случае выступал, как своеобразная франшиза, которую ставили на свои издания члены комиссии. Этот подход имеет право на существование, но современным и эффективным, особенно в сравнении с европейскими странами, его назвать невозможно.

Ещё один важный момент. Известно, что в составе Комиссии был господин Сванидзе, который публично заявлял о так называемой советской оккупации стран Прибалтики. Со стороны руководства Комиссии реакции на это возмутительное заявление должностного лица так и не последовало. При том, что заявление абсолютно не совпадало с позицией нашей страны и с позицией подавляющего большинства российского научного сообщества. Это свидетельствовало об определённом смысловом кризисе в Комиссии.

«СП»: — То есть она была расформирована не зря?

— Я не считаю, что её деятельность была так уж бесполезна. За прошедшее время было сделано кое-что положительное. Часть изданий Комиссии останется в историографии. Активней пошло рассекречивание архивных документов. Допустим, в прошлом году стали доступны историкам порядка 30 тысяч документов, а в 2009 году, когда только приступали к работе — 4,5 тысячи.

Опасения со стороны либеральной общественности, что Комиссия станет некой дубинкой для наказания инакомыслящих, не подтвердились, как мы видим.

При всём том задачи, которые ставились перед комиссией, и сейчас продолжают существовать, они не исчезнут от того, что их объявили выполненными.

«СП»: — Ждёте ли вы в связи с годом истории оживления деятельности исторических «фальсификаторов»?

— Я думаю, что год истории не при чём. К актуальной исторической политике он отношения не имеет. Героизация нацистов и их пособников, как в Прибалтике, так и на Западной Украине будет продолжаться и даже активизироваться. Это видно даже по возмутительному голосованию европейских стран в Генеральной ассамблее ООН в конце прошлого года, когда резолюцию, направленную против неонацизма впервые не поддержало большинство из них. Внешнее давление на нашу страну по историческому направлению будет нарастать.

«СП»: — Если комиссия будет воссоздана при Госдуме, то сможет ли её работа стать более эффективной, чем прежде?

— Понижение статуса комиссии с президентского до парламентского, скорей наоборот отрицательно скажется на её работоспособности. В любом случае нам необходима незабюрокраченная структура, аналоги которой можно найти на восточноевропейском пространстве. Это, например, Институт национальной памяти, созданный на Украине.

Новая российская структуры в этой области должна быть максимально отделена от всяких бюрократических согласований. У неё должен быть свой учёный экспертный совет, свой аппарат. И только тогда её работа могла бы стать по-настоящему плодотворной.

Фото: ИТАР-ТАСС