Клад Нарышкиных превращается в бомбу

Нешуточные страсти разгорелись вокруг клада, найденного в тайнике во флигеле особняка Трубецких-Нарышкиных 27 марта. Полиция справилась с попыткой трех гастарбайтеров-таджиков «перенести» драгоценную находку во время строительных работ на Чайковского, 29. Но, похоже, борьба за сокровище только начинается.

На клад претендует 84-летняя Натали Нарышкина, проживающая во Франции. «Мы уверены, что вернем эти вещи в распоряжение нашей семьи и сделаем все, чтобы наше право на собственность соблюли», — заявила она в интервью изданию «Взгляд». Однако не все так просто.

— В Гражданском кодексе от 1964 года клад с момента обнаружения принадлежал государству. А сейчас клад принадлежит собственнику земельного участка, строения и т. п., — говорит начальник 9-го отдела по борьбе с хищениями культурных и исторических ценностей ГУ МВД по Петербургу и Ленобласти Владислав Кириллов.

У флигеля особняка Нарышкиных, где была сделана волнующая находка, три собственника: город в лице комитета по управлению имуществом (КУГИ), компания «Интарсия», выкупившая этот особняк, и некое не называемое физическое лицо, бывший владелец квартиры, где и был тайник. Говорят, эта квартира была коммунальной. То есть, собственников в этом случае может быть несколько? По самым первым приблизительным оценкам стоимость находки может существенно превышать миллион долларов. Сейчас клад находится под вооруженной охраной, и даже скрывается, где. Полиция утверждает, что проводит работу по определению собственника. Тут и возникает много вопросов. Об этом в беседе с корреспондентом «Свободной прессы» рассуждает представитель Объединения членов семьи Романовых в России Иван Арцишевский.

«СП»: — Как вы думаете, компетентна ли полиция в определении собственника клада?

— Если уж говорить о наследниках, то это вопрос генеалогический, он никакого отношения к полиции не имеет. Если речь идет о чисто следственной работе, тогда другое дело.

«СП»: — Что вы думаете о притязании Натальи Нарышкиной и её сестры?

— Там не совсем сестра… Одним из владельцев дома Нарышкиных был Василий. У Василия был сын Кирилл Васильевич. У него и у его жены Веры был сын Лев Кириллович. И вот Наталья Львовна — его дочь. У Кирилла Васильевича и Веры была еще дочь Ирена Кирилловна. У нее от одного из браков была дочь, и дочь этой дочки — Наталья, которая живет в Швейцарии. Это седьмая вода на киселе, дальняя родственница, и таких веток можно найти несколько. Мы знаем, что и в Южной Африке живут Нарышкины, где-то еще можно найти. Специалисты по генеалогии вообще считают, что прямых родственников Нарышкиных уже нет.

В 1927 году декрет Совета народных комиссаров о конфискации всего движимого и недвижимого имущества граждан, бежавших за пределы республики, был заменен Законом о конфискации имущества, лиц, бежавших за пределы имущества из политических убеждений и не возвратившихся к моменту конфискации. Этот закон не отменен. Нравится нам или нет, он действует. И вот Нарышкина говорит: «Дайте мне!» На основании чего? Нет закона, который позволял бы возвращать конфискованное имущество родственникам. Есть закон о кладе, на основании которого нашедший претендует на 25 процентов от стоимости клада, остальное — государству.

Если мы говорим: нет, закон устарел, а клад все-таки давайте вернем Нарышкиным, тогда возникает проблема с эмигрантами первой волны и особенно с огромным количеством их потомков, которые тоже станут говорить: «Дайте мне!» В Париже живет прямой наследник Мурузи. Знаменитый дом на Литейном принадлежал его прадеду. Он может заявить: «Если вы вернули Нарышкиной этот клад, то верните мне дом Мурузи». Тут возникают потомки Лобановых-Ростовских, и так далее, это снежный ком. Это очень серьезный вопрос. Нельзя кому-то дать, а кому-то нет.

«СП»: — Юрист княгини Марии Владимировны заявляет, что соискателям наследства следует обратиться в суд. Вы представляете в России Объединение семьи Романовых, куда Мария Владимировна входит на равных с остальными членами династии основаниях. Каково ваше мнение, что за суд может решить такой вопрос?

— Мария Владимировна всегда выступала против реституции, но время от времени звучит идея, что хорошо бы в качестве компенсации вернуть ей хотя бы дом. Получается, она против реституции в принципе, а именно ей следует что-то вернуть. Но так не бывает, закон не может быть избирательным. Всем нельзя, а кому-то можно? Это чревато последствиями. Ну, решит французский суд вернуть гражданке Франции Нарышкиной наследство. И что? Некрасиво! Потомки русской эмиграции, которые чтят русскую культуру и свою историю, никогда бы так себя не повели. О чем я этой швейцарской Наталье и сказал. Слишком страшной была наша история, чтобы сейчас делать из нее деньги.

«СП»: — Хочется надеяться, что потомки русских дворян сумеют избежать дележа имущества у всех на глазах. Или получится, что Нарышкины в прошлом веке заложили в своем доме не клад, а бомбу. Под своих же.

— Как только прошла информация о кладе, я об этом и говорил. Конечно, приятно, что нашли клад твоих предков, посмотреть на него где-то в музее, быть почетным куратором этого клада… Но требовать получить этот клад? Тогда дело может дойти до Эрмитажа для Романовых. Что совершенно нелепо.

«СП»: — А опыт по реституции в странах Восточной Европы нам не пример?

— Там это было возможно, потому что прошло немного времени, полвека. А у нас-то век прошел, да какой страшный, с гражданской войной! Поэтому все эти клады, все это имущество должно принадлежать русскому народу. И Наталья Нарышкина, которая живет в Швейцарии, и Наталья Львовна в Париже, это уже не русская эмиграция, они не знают языка, не знают Россию, давно ассимилировались. Поэтому, может быть, они делают такую печальную ошибку, которую бы не сделал ни один настоящий русский.

«СП»: — Как вы относитесь к предложению «Интарсии» вернуть клад на Чайковского, 29?

— Я абсолютно убежден, что клад должен поступить в какой-то государственный музей. Другое дело, что музей может показывать его на разных площадках, еще где-то. Но он должен быть на балансе у государства. Потому что если мы отдадим его в частные руки, то вы понимаете… сегодня клад выставлен, а завтра помещение закрывается на ремонт, и после ремонта уже многого можно не досчитаться.

Досье «СП»

В кладе Нарышкиных нашли 2168 предметов: 5 практически полных серебряных сервизов, среди которых можно выделить парадный столовый сервиз в «русском стиле» (более 200 предметов) работы фирмы Сазикова. На предметах российской работы стоят клейма лучших отечественных ювелиров последней трети XIX-начала XX века (Сазиков, Овчинников, Хлебников, братья Грачевы, Фаберже, Кейбель), а также изделия из серебра европейской, преимущественно французской, работы. Среди находок — боевые ордена, медали и памятные знаки с наградными документами, ювелирные украшения и часы, туалетные приборы, столовое серебро, несколько мелких пасхальных подвесок. Часть предметов находилась в исторических футлярах.