«Мистер Трололо» ушел, не простившись…

Умер Эдуард Хиль. Замечательный артист, обаятельный мужчина, прекрасный человек. В нем всё было прекрасно. За те 77 с половиной лет, что отмерила ему судьба, он ни разу не был замечен в каких-либо разборках, скандалах, даже просто недоброжелательстве по отношению как к коллегам, так и к другим знакомым и незнакомым людям.

О тяжелой болезни артиста стало известно вечером прошлого воскресенья. Молодой исполнитель Методие Бужур, обязанный именно Хилю своим появлением на сцене, обмолвился об этом на сольном концерте в БКЗ «Октябрьский». «Эдуард Анатольевич помог мне поверить в себя, — сказал Бужур, обращаясь к публике, — теперь он в больнице. Я молюсь за него. И вы помолитесь, пожалуйста, пусть он выздоровеет!»

Увы…

В больницу с диагнозом «ишемический инсульт» Хиль попал ещё в начале апреля. Его жена, сын и невестка тщательно скрывали это ото всех. Как призналась в разговоре с корреспондентом «СП» народная артистка России Людмила Сенчина, ей в мае позвонила жена Хиля Зоя Правдина (Хиль), и плача рассказала, что «мужу все хуже и хуже». «Так что же вы молчите, нужно бить во все колокола!», — заволновалась Сенчина. Только после этого, не терпящая шумихи, большая противница той стороны жизни артистов, что предполагает публичность, Зоя Александровна обратилась, в том числе, через прессу, за помощью к городской администрации. Певца срочно перевели из Мариинской больницы, где он находился, в специализированный нейрохирургический институт им. Поленова.

«СП» рассказывала на прошлой неделе, что в институте родных поначалу обнадежили. Если в Мариинке говорили о необратимых процессах в мозгу, «отключивших» дыхание (певец был на искусственной вентиляции легких), лишивших возможности двигаться, даже шевелить пальцами, то в клинике Института, проведя томографию мозга, отметили, что «о необратимых процессах речи не идет». Зоя Александровна в тот вечер, впервые за несколько недель, отвечала по телефону более охотно, не таким, как прежде убитым голосом: «Есть ли надежда на выздоровление? Ещё какая!».

Надо отдать должное городскому правительству. Едва стало известно о болезни любимого артиста, там сделали все возможное для него и его близких. Взяв, в частности, на себя немалые в таких случаях расходы на лечение.

В понедельник губернатор Петербурга Георгий Полтавченко одним из первых выразил соболезнованиям родным артиста и всем горожанам — сначала в Twitter, затем через свою пресс-службу: «Ушел из жизни истинно народный певец, добрый и душевный человек, которого любили миллионы людей во всем мире. Эдуард Анатольевич пел о том, что дорого каждому из нас — о Родине, о дружбе и любви, о нашем прекрасном городе, который стал для него по-настоящему родным. Он вкладывал в песни не только талант и мастерство, но и всю теплоту своего сердца. Никогда, даже в самые сложные времена, не терял силы духа и оптимизма. Он активно поддерживал смелые проекты молодых исполнителей и сам в них участвовал. Многим начинающим артистам он подарил веру в себя и надежду на успех. Эдуард Анатольевич был и останется символом ленинградской — петербургской культуры, кумиром многих поколений».

Он действительно был любим всеми — редкий для артистов случай. Особенно в нашей стране, в нынешние времена. Многие из тех, с кем говорила о нем корреспондент «СП», отмечали как его талант, так непременно и порядочность, человечность Эдуарда Анатольевича. А говорила я не только с его коллегами. Круг общения Хиля был намного шире.

Чему свидетельницей была я сама пять лет назад, на 70-летнем юбилее Эдиты Пьехи. Точнее, на банкете по случаю этого юбилея. Он проходил в ресторане престижного гранд-отеля. Я пришла чуть раньше. Первым, кого встретила — ещё не в самом банкетном зале, а на «разминке», за фуршетом — был Эдуард Анатольевич с женой. Приехал, как сказал, прямо с Дворцовой площади, пел там «в честь Пьехи». А теперь «готовит Дите сюрприз» — какой-то экзотический подарок, который требовалось достать в нужный момент как «рояль из кустов».

Так вот пробиться к нему в тот вечер мне удалось с немалым трудом. Потому что, едва появившись, он был моментально окружен работниками и гостями отеля. Все жаждали его автографа, фотографий с ним, хотя бы просто высказать «несколько слов благодарности за песни». И он терпеливо слушал, периодически напоминая: «Ребята, не мой юбилей!»; расписывался, фотографировался. Когда он освободился от поклонников, жена Зоя Александровна вздохнула: «Наконец-то!». Они направились к фуршетному столику и «попали» на меня: «Эдуард Анатольевич, для нашего издания несколько слов и фото на память!». Думала, фыркнет в ответ что-то вроде «да сколько можно», или сошлется на усталость, или просто молча пройдет стороной. В конце концов, пришел отдохнуть и поздравить с юбилеем подругу! А он широко улыбнулся: «Людмила, мы столько с вами фотографировались! Ещё надо? Ну, давайте. Зоенька, не ревнуешь?»…

— Мне грустно, мне больно, я не могу сейчас говорить, — Эдита Пьеха, когда я ей позвонила сегодня, едва сдерживает рыдания. — Мы все так надеялись, что Эдик выкарабкается. Он же сильный. Ничем не болел. Ну, кто бы мог подумать?..

«СП»: — Эдита Станиславовна, когда вы общались с ним, как теперь выясняется, в последний раз?

— Минувшей зимой. Он был как всегда бодр, жизнерадостен. Говорили с ним о моем грядущем юбилее в конце июля. Я хотела, чтобы он исполнил две-три свои любимые песни. А когда позвонила в конце мая, трубку взяла уже его жена Зоя, и убитым голосом сообщила, что у Эдика инсульт… Царствие тебе небесное, милый человек!

Иван Краско, народный артист России:

— Мы очень давно и хорошо были знакомы с Эдуардом Анатольевичем. Я хоть и чуть постарше, уже разменял 80-летие, но этой разницы в общении с Эдиком никогда не чувствовал. Он был театралом, регулярно приходил на мои спектакли в театре им. Комиссаржевской. Помню, вместе с Андреем Ургантом они посмотрели мой любимый спектакль «Тише, афиняне!», где я играю Сократа. По сюжету Сократ, когда друзья собирают деньги на его побег, говоря, что даже коза предпочитает свободу, начинает гоняться за этой самой козой. Эдик с Андреем долго и совсем не обидно подтрунивали надо мной по поводу животного. С юмором у него были отличные взаимоотношения! Шутки всегда доброжелательные, поднимали настроение даже отпетым пессимистам. Год назад я вел его благотворительный концерт в «Балтийском доме». Он выступал вместе с сыном Дмитрием и внуком Эдиком, кстати, очень похожим на деда — внешне, талантом. Вы бы видели, как принимали их ветераны! И был аншлаг. Все хотели послушать любимца петербургской эстрады. После концерта долго не отпускали. Как чувствовали, что он станет одним из последних в его жизни.

Аркадий Крамарев, генерал-майор МВД в отставке:

— Очень симпатичный человек Эдуард Хиль. Истинный петербуржец, хотя и родился далеко от города на Неве. Мы, честно говоря, были едва знакомы. Я и сейчас не понимаю, чем привлек его внимание, разные, казалось бы, профессии, интересы. Но нет, при встрече всегда подходил, находил для меня нужные слова приветствия. Очень общительный человек был… С удивлением, помню, узнал, что он поет в храме. Спросил у него, так ли это. Он в свою очередь удивился вопросу: «Я человек православный, что ж мне в храме не петь?». Делал это совершенно бескорыстно, как говорят в таких случаях, по зову сердца. Говорили мы с ним о современной культуре, которая у него, как и у меня, как у многих в нашей стране вызывает раздражение. Он помогал нескольким молодым одаренным петербургским исполнителям. Считал, такая поддержка необходима. Главное, что внушал им, это культура исполнения и вкус, который и формирует репертуар, манеру исполнения.

Олег Басилашвили, народный артист СССР, почетный гражданин Петербурга:

— Что вы говорите — умер Эдуард Хиль? Это ужасно. Очень жаль, очень… Любимец петербургской публики. Интеллигент! Мы не были с ним знакомы, все-таки разные у нас жанры в искусстве. Но друг о друге, конечно, знали. Как-то встретились «нос к носу» на Фонтанке. Живем, как тогда и выяснилось, почти рядом — каких-нибудь полчаса ходу в среднем темпе. Увидели друг друга, одновременно притормозили, поздоровались. Я ещё подумал: «Он же меня не знает». А Эдуард Анатольевич стал говорить мне комплименты о моей работе в премьерном спектакле, который, оказалось, уже успел посмотреть. Знаете, когда уходят такие люди, остаются бреши. Их некому заменить. Сейчас — особенно. Современная эстрада, к сожалению, не блещет талантами.

Александр Дольский, поэт, прозаик, автор и исполнитель песен:

— Умер мой дорогой друг, близкий мне по духу человек. С Эдуардом Хилем мы дружили много-много лет. Это был настоящий товарищ. Он пел, в том числе, и мои песни — «Удивительный вальс», «От прощания до прощения», многие другие. Пел так, как мог только он — с душой, не выпендриваясь. Любил хорошую поэзию. Светлый был человек. От него всегда исходила такая мажорность, что просто завидки брали. Грех уныния был ему неведом. Между тем, не всё всегда гладко складывалось у него в жизни.

Помните страшные 1990-е? Сколько людей потеряли себя в те годы, запили, опустились. Эдик тоже очень тяжело переживал тогда. Признавался мне, что не понимает, что происходит. Откуда взялась эта «попса», что вообще это такое. Безголосые, невнятные «певцы» выходили на сцену, мелькали на телеэкранах, срывали куш, а он, талантливый, обаятельный сидел без работы. В конце концов, уехал в Париж, где зарабатывал на жизнь семьи тем, что выступал в ресторанах. Как-то разговорились, я спросил его про работу в Париже. Он начал было рассказывать, но потому, как делал это, я быстро понял, что данные воспоминания для него не слишком приятны, и свернул тему. Он мог бы сделать «бешенные бабки» два года назад, когда интернет взорвала его давнее, 1970-х годов, исполнение вокализа А. Островского «Я очень рад, ведь я наконец возвращаюсь домой». В США вокализ получил название «Trololo», а Эдика стали называть «Мистер Трололо». Сам он отнесся к вспыхнувшему к нему интересу молодежи за счет самого вокализа спокойно. Шутил: «Любой на моем месте проснулся бы знаменитым с такой музыкой!». И ни слова о возможном гонораре.

Игорь Корнелюк, композитор:

— С Эдуардом Хилем мы много вместе работали. Для меня это был очень важный в профессиональном плане опыт. Познакомились же мы осенью 1982 года на студии звукозаписи Ленинградского радио, где я работал тогда аранжировщиком. В тот день, 10 ноября, должны были записывать с ним новую песню. Он пришел, готовый к работе. Но тут нам сообщили, что умер генсек СССР Леонид Брежнев, и всё отменяется. Другой на его месте, с его известностью, заслугами наверняка «встал бы в позу». Все-таки готовился, потратил время на дорогу. А он только вздохнул: «Не судьба», извинился за беспокойство и попросил назначить другой день. Никакого снобизма, гонора. Открытый в общении, всегда доброжелательный. Скорблю!

Справка «СП»

Эдуард Хиль родился 4 сентября 1934 года в Смоленске. Окончил Ленинградский полиграфический техникум. Параллельно занимался в оперной студии Дворца культуры им. Кирова, работал мастером на фабрике офсетной печати, увлекался живописью, учился в вечерней школе музыкального образования. В 1960 году окончил Ленинградскую консерваторию и начал выступать как солист Ленконцерта.

В 1977—1979 гг. преподавал сольное пение в Ленинградском театральном институте. Среди его учеников такие известные сейчас исполнители, как Олег Погудин и Евгений Дятлов.

В 1996 году представил новый проект «Хиль и Сыновья», созданный благодаря идее музыканта и композитора Дмитрия Хиля — сына прославленного певца. Вместе с молодыми музыкантами группы «Препинаки» Эдуард Хиль по-новому представил ряд популярнейших в 1960—1970 годы песен, внеся в них современные аранжировки. С 1997 участвует с сыном в совместном проекте с рок-группой «Препинаки». Выпустил альбом «Ходит песенка по кругу» и клип на новую версию песни «Человек из дома вышел».

Лауреат всесоюзных и международных конкурсов. Он первый исполнитель таких песен, как «Лесорубы», «Лунный камень», «Песня о друге», «Голубые города» и других.

В Париже выступал в русском кабаре «Распутин». Чтобы услышать россиянина, туда специально приходили Шарль Азнавур, Мирей Матье, Жильбер Беко. Там же в Париже вышел и первый компакт диск певца «Le Temps de L’Amour» («Пора любви»).

Фото: Мирослав Муразов/ РИА Новости