«Привлечь к ответственности за потерю управления войсками»

В четвертую годовщину войны в Южной Осетии интернет взорвал документальный фильм «Потерянный день», в котором многие высокопоставленные участники тех событий попытались еще раз проанализировать причины и уроки трагедии, начавшейся 8 августа 2008 года.

Российские военачальники — главные действующие лица «Потерянного дня» — утверждают, что вопреки расхожему мнению война в Южной Осетии длилась не пять, а шесть дней. А боевые действия фактически начались не 8 августа, как принято считать до сих пор, а на сутки раньше — 7-го. По мнению генералов, именно 7 августа 2008 года из-за необъяснимого бездействия президента Медведева, министра обороны Анатолия Сердюкова и начальника Генерального штаба Николая Макарова был упущен ключевой момент, когда можно было вообще сорвать наступление грузинской армии на Южную Осетию. А значит — спасти жизни многих осетин и наших миротворцев.

Еще один примечательный факт: официально сообщается, что фильм «Потерянный день» якобы снят по инициативе депутатов Южной Осетии. Это несколько сомнительно хотя бы потому, что цхинвальским депутатам вряд ли под силу усадить перед объективами военачальников столь высокого ранга. Тут нужен административный ресурс и политический интерес совершенно другого уровня. Ведь экспертами в «Потерянном дне» выступают начальник Генерального штаба России генерал армии Юрий Балуевский, командующий Сухопутными войсками генерал армии Владимир Болдырев, командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал-полковник Сергей Макаров, начальник Центрального командного пункта Вооруженных сил РФ генерал-лейтенант Владимир Гошкодёра, начальник Главного оперативного управления Генерального штаба генерал-лейтенант Валерий Запаренко, командующий смешанными силами по поддержанию мира в зоне грузино-осетинского конфликта генерал-майор Марат Кулахметов, командующий ВДВ России генерал-полковник Владимир Шаманов и другие (все должности указаны по состоянию на август 2008 года).

Действительно ли на высшем руководстве России лежит немалая часть вины за гибель многих осетин и десятков наших военнослужащих? «СП» обсудила это с участниками тех событий и известными военными экспертами.

Рассказывает бывший командующий войсками Северо-Кавказского военного округа (в 2008—2010 гг.) генерал-полковник Сергей Макаров:

— В той ситуации мы действительно должны были с самого начала действовать более решительно. Причем, я имею ввиду не военных. Войска, которыми я командовал, задачу выполнили. Речь о приказах, которые нам отдавало высшее руководство страны.

«СП»: — В фильме высказана точка зрения, что России следовало нанести упреждающий удар по грузинским войскам. Вы согласны?

— Для принятия подобных решений существуют политические руководители государства. И отвечать на него должны они.

Бывший командующий 58-й армией (в 2004—2006 гг.) генерал-лейтенант Виктор Соболев уверен в том, что фактически первым днем войны стало 7 августа, и Россия проявила крайнюю нерешительность в ответных действиях:

— 6 августа 2008 года я был в Москве. В разговоре с одним серьезным генералом сказал, что когда чьи-то войска уже заняли исходное положение, а артиллерия — на огневых позициях, война практически неизбежна. Обстановка на грузино-осетинской границе к тому времени была мне известна. Поэтому уже 6 августа было ясно, что последует дальше. Когда я начал убеждать в этом своего собеседника, тот отмахнулся. Ответил, что недавно разговаривал с американским коллегой. И якобы американец ему ответил, что на военные действия США своей санкции грузинам не давали. Поэтому Саакашвили, мол, на авантюру не пойдет. Буквально на следующий день фактически началась война.

7 числа уже пошли обстрелы наших позиций из стрелкового оружия и из минометов. Все стало понятно до предела. Если бы мы нанесли упреждающий удар по грузинской артиллерии на позициях, по их войскам, которые заняли исходное положение для наступления, можно было бы избежать очень многих потерь. Тогда не было бы и тех бесчинств, которые творились в течение двух суток, что Грузия контролировала осетинские населенные пункты.

И вообще — раз начали воевать, то надо было доводить дело до конца. Но российским военным дали команду остановиться. Не остановились бы — сегодня Грузия была бы дружественной нам республикой. И не мечтала бы ни о каком НАТО.

«СП»: — Что вы думаете о фильме «Потерянный день»?

— Мы смотрели его с бывшим президентом Южной Осетии Эдуардом Кокойты. И сошлись во мнении, что о том, как развивались события, там рассказано очень правдиво. Единственное «но» — это мысль, которая проводится через весь фильм: якобы Путин в той войне всех спас, в то время как Медведев проявил нерешительность. Путин тогда был в Пекине на Олимпиаде, и Медведев прямо сказал, что они созвонились лишь через сутки после начала войны, когда все уже было решено. Медлительность тогда проявили все. Министра обороны вообще целые сутки искали — он отдыхал на юге без связи. Хотя не имеет права находиться без связи ни секунды. Медведев сам сказал, что когда ему доложили о начале войны, он поначалу приказал лишь отслеживать обстановку. Что там отслеживать, когда массово гибнут люди и миротворцы? И самое непонятное — где столько времени была наша авиация?

Бывший командующий 58-й армией Северо-Кавказского военного округа (в 2006—2010 гг.) генерал-лейтенант Анатолий Хрулев:

— Боевые действия как таковые начались 8-го. Сейчас, спустя четыре года, когда уже все известно, мы можем говорить все, что заблагорассудится. Примерно в 16 часов 7 августа Михаил Саакашвили заявил, что он в одностороннем порядке прекращает боевые действия. Слово руководителя государства чего-то стоит или нет?

«СП»: — Если сказал, что прекращает, значит, боевые действия уже велись?

— Это интересный вопрос. Как говорят на Кавказе, «если тебе одной рукой протягивают хлеб, смотри за второй». Южная Осетия была в полосе моей ответственности как командующего 58-й армией. У меня не было информации о начале грузинского наступления 7 августа. Были сведения только об обстрелах и провокациях. Поддаваться на них было неправильно. Это именно то, что требуется противнику. Поэтому я не считаю, что нам следовало наносить упреждающий удар по местам скопления грузинских войск и техники.

«СП»: — Вы считаете, что в целом все шаги, которые совершало наше руководство в те дни, были правильными?

— Я могу говорить только за себя, а о решениях, которые приняли или не приняли вышестоящие начальники, я говорить не могу, — у каждого своя мера ответственности.

Президент Академии геополитических проблем генерал-полковник Леонид Ивашов:

— Москва действительно некоторое время после начала войны пребывала в нерешительности и не отдавала ключевых приказов. Еще при Ельцине Вооруженные силы лишили одного из важнейших элементов боевой готовности — механизма, когда при определенных обстоятельствах подается сигнал, командир вскрывает соответствующий пакет, а в нем боевой приказ: поднять войска по боевой тревоге, вывести в заданный район, действовать по обстановке и так далее. При Ельцине эту систему ликвидировали. При Путине не довели до конца. Поэтому план действий на случай грузинской агрессии так и не сработал.

В результате возникла ситуация, когда требовалась мгновенная автоматическая реакция. А пришлось задействовать систему ручного управления. Есть Верховный главнокомандующий — он где-то катался, отдыхал и развлекался. Есть министр обороны — его вообще никто не мог найти. Есть начальник Генерального штаба. Но именно в это время Генштаб переезжает в абсолютно не оборудованное для работы здание. В результате идут военные действия, военный округ мечется, его начальник звонит в Генштаб — никому дозвониться не может. Начальник Генштаба Николай Макаров никаких решений не принимает, Путин на Олимпиаде — творится полнейший бардак. Если бы у нас были настоящие начальники, то по итогам всего этого обязательно было бы возбуждено уголовное дело за потерю управления Вооруженными силами. Поэтому то, о чем нам рассказывают в фильме, это даже еще не все.

Наконец, дается команда выдвигать войска. Первое, что нужно было сделать, это оказать поддержку миротворцам — поднять боевые и транспортные вертолеты. Но ни одного вертолета в 58-й армии не оказалось. Из Сухопутных войск их изъяли. В целом округе вертолетов не нашлось. Отдел по взаимодействию с авиацией также уничтожили. Авианаводчиков, которые бы обеспечили взаимодействие с пехотой на переднем крае, тоже нет. Когда войска двинулись на поддержку осетинам и миротворцам, команда из Генштаба Военно-Воздушным силам тоже еще не поступила. Это все вина Верховного главнокомандующего, министра обороны и Генштаба.

«СП»: — Вы разделяете позицию, что России следовало нанести превентивный удар по грузинским войскам еще 7 августа?

— Как военный профессионал, я такую позицию поддерживаю. С военной точки зрения она правильная. Но став геополитиком, оцениваю ситуацию комплексно. Нас и так весь мир объявил агрессором в том конфликте. Когда были выявлены признаки подготовки Грузии к удару, прежде всего, необходимо было подключить дипломатическую «артиллерию»: предать информацию огласке, сделать жесткие заявления, вызвать грузинского посла в МИД, привести в полную боевую готовность части 58-й армии, выдвинуть передовые части в район предстоящих боевых действий и подготовить авиацию. Если бы это было сделано, это могло бы охладить пыл Саакашвили. А вот если бы и дипломаты потерпели неудачу, — тогда действительно следовало бы нанести упреждающий удар.