С кем вы, мастера «распилов» и «откатов»?

Жуликоватые личности Рунета, хитро называемые политологами, все еще пережевывают новость о том, как поссорились Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич относительно 8 августа 2008 года. Они, как всегда, запаздывают и проглядели главное. Между тем эти наши дуумвиры, этот наш тандем, заключенный по расчету, а не по любви, дал бюрократии четкий сигнал, что ей пора определяться: с кем они, мастера «распилов» и «откатов»?

Владимир Владимирович выразил мнение, что чиновники и депутаты, а равно и члены их семей, не должны иметь недвижимость и валютные вклады за рубежом, а «Единая Россия» в лице депутата А. Исаева сразу же предложила в Думе соответствующий законопроект. И, казалось бы, коль скоро сам Владимир Владимирович высказал такое пожелание, а «Единая Россия» воплотила его в законопроект, то он должен пройти «без стуку и без грюку», как законы о митингах и цензуре в интернете.

Но не тут-то было. Сначала какие-то единороссы, оставшиеся неназванными, сказали устами ведущего радио «Вести-FM», что плохо иметь вклады и недвижимость в США и Западной Европе, поскольку там еще не изжиты рецидивы «холодной войны», а вот в странах Восточной Европы, наших бывших союзниках по соцлагерю, можно. Это удивительное по своей глупости заявление они больше не повторяли: очевидно, им напомнили, что наши бывшие союзники теперь входят в НАТО и Евросоюз, и никакой принципиальной разницы между ними и старожилами этих организаций нет. А если и есть, то лишь в том смысле, что у «новичков» русофобии еще больше, чем у «старичков». И желания «потрогать за вымя» наших богатеньких чиновников и депутатов, прячущих доходы в Восточной Европе, соответственно, тоже. Я даже не знаю, почему эти анонимные депутаты не предложили использовать для денежных вкладов и недвижимости «нейтральные» Швейцарию и Швецию. Наверное, потому, что это бы припахивало каким-нибудь Юлианом Семеновым, каким-нибудь профессором Плейшнером, группенфюрером Вольфом и Штирлицем. Народ бы не понял. «Ага, в Швейцарию и Швецию!.. Значит, они точно враги и агенты влияния!»

Затем в сражение за вклады и недвижимость была пущена более тяжелая артиллерия. Председатель Госдумы Сергей Нарышкин заявил, что ограничения, накладываемые в законопроекте на депутатов, чиновников и их семьи, нарушают их гражданские права. Я бы даже добавил — «и свободы», но Нарышкин, видимо, постеснялся. Он и так высказался достаточно откровенно. Дескать, почему Абрамович, переставший быть госчиновником, будет иметь право на недвижимость и вклады за рубежом, а мы нет? Мы что, все, нажитое непосильным трудом, должны хранить здесь, в «Рашке»? Чтобы потом, случись что, у нас все раздербанили, как у Ходорковского? Несправедливо.

Однако и Владимир Владимирович, и руководители «ЕдРа» хранили загадочное молчание, не делая никаких оговорок относительно внесенного законопроекта. Для некоторых это молчание было без преувеличения тяжелым. И тогда пришла очередь высказаться самому Дмитрию Анатольевичу, которому, очевидно, долго плакались в пиджак всякие Абызовы и Дворковичи, имеющие счета и недвижимость за границей, судя по сообщениям СМИ. Дмитрий Анатольевич, как всегда, выразился определенно и неконкретно одновременно: «Это ничего не даст», не разъяснив, кому не даст и что. Правда, спустя несколько дней он уточнил, что ограничения могут способствовать приходу во власть маргиналов. «А нам таких не надо!» — убежденно добавил премьер. «Маргиналы» — это, как я понимаю, подозрительные личности, живущие на одну зарплату. О, это действительно опасные, неуравновешенные люди, весьма схожие с российским «электоратом», в большинстве своем имеющим ту же вредную привычку. Представьте на мгновение, что несколько таких типов появятся во власти. Ужас!

Можно понять и Дмитрия Анатольевича, и Нарышкина, и многоголовую чиновничью и депутатскую гидру, стоящую за ними. Все 90-е годы, все первое десятилетие 2000-х, уже при Владимире Владимировиче, «слуги народа» без малейших препятствий выводили капиталы за границу и приобретали там недвижимость. У многих уже и семьи за границей, и дети с внуками имеют чужое гражданство! Как же так, Владимир Владимирович? Почему раньше одним было можно, а нам теперь нельзя? Потому что в нынешней политической ситуации вы не имеете другой стратегии, кроме популистских решений? Ну, вам, допустим, в случае отставки грозит на Западе какая-нибудь Гаага за Чечню, а мы-то здесь при чем? Что это за изуверская «верность Родине», которую вы нам навязываете? Что за унизительный, варварский пережиток сталинизма?

И Дмитрий Анатольевич дает ясный сигнал бюрократии, что он — на ее стороне. Что ж: впервые за многие годы он может ощутить за своей спиной более существенную поддержку, чем поддержка Дворковичей, Юргенсов и Гонтмахеров. Это, конечно, не вся бюрократия: многие «путинские» готовы мириться с популистскими ограничениями, лишь бы «медведевские» не оттеснили их от «кормушки», без которой вкладов и недвижимости не будет нигде — ни за рубежом, ни здесь. Но и то правда, что слово «маргиналы», брошенное Дмитрием Анатольевичем, вызвало у значительной части мастеров «распилов» и «откатов» горячее, неподдельное сочувствие.

Слово не воробей! И теперь, как ни крути, ситуация будет выглядеть так. Если, вопреки воле премьер-министра и руководителя «Единой России», эта самая «Единая Россия» проголосует за законопроект в его нынешнем виде, то Дмитрию Анатольевичу тем самым будет показан огромный, оскорбительный кукиш, и быть ему премьером и председателем «ЕдРа» от силы месяц после принятия закона. С ним просто все перестанут считаться. Если же, напротив, предложенный Исаевым законопроект «заиграют», не вынося на обсуждение, или внесут в него какие-нибудь «восточноевропейские послабления» и пр., а тем более проголосуют против, это будет означать ослабление позиций Владимира Владимировича и постепенное, но неизбежное оттеснение «медведевскими» от власти «путинских» вместе с их шефом. Без преданной бюрократии никто править не может.

Других вариантов просто не существует: все они будут лишь разновидностями указанных двух.

Что ж, интересно посмотреть, как сложится все на самом деле. Ждать, полагаю, осталось недолго.