За нашу и вашу «Свободу»

Я давний слушатель «Свободы». Ну очень давний. Глушили ее, конечно, но не всегда. В ночь под Новый год, например, не глушили. Глушили — но не всюду. В Ленинграде глушили, а в 60 км от него — уже нет. На 25 м (и больше) глушили, на 19 м — глушили время от времени, а на 16 и 13 м не глушили уже практически никогда. Правда, приемников таких в продаже не было, но умельцы в России никуда не девались — и переделывали они «Спидолы» и «Уралы» под соответствующий диапазон. А кое у кого на дачах оставались трофейные немецкие радиоприемники, особенно — снятые с боевых самолетов, — те вообще как черти брали всё.

Я не только давний слушатель «Свободы», но и один из ее давних авторов. 31 августа 1991 г. здесь по растерянности зачитали мою статью из «Независимой газеты» — ту самую, в которой я по горячим следам недавних событий советовал Б.Н.Ельцину, принудительно отправив в отставку М.С.Горбачева и бросив за решетку путчистов, самому взять теперь на вооружение политическую и экономическую программу ГКЧП… Потом, правда, моментально сориентировавшись, меня здесь уже только ругали устами какого-нибудь Маленковича (кто нынче помнит такого?), но приглашали во всевозможные культурные программы и даже платили (по умеренным расценкам). И более-менее адекватно освещали события литературной жизни с моим участием.

Так или иначе, привычка слушать «Свободу» сохранилась у меня с советских времен. И мой приемник был настроен на ее волну вплоть до тех самых пор, пока «Свободу» на Питер не вырубили вовсе. В Сети я ее уже не слушал (почти не слушал), но самым внимательным образом изучал публикуемые на сайте скрипты. Впрочем, и «Эхо Москвы» я уже давно не слушаю, а только читаю. Хотя несколько лет (после отключения «Свободы») слушал — и невольно сравнивал одну радиостанцию с другой. Сравнение было в пользу «Свободы»: там отсутствовала коммерческая реклама, там информация подавалась пусть и не с большей объективностью, но с большей объемностью, и там, наконец, не было присущего «Эху» отвратительно-глумливого конферанса.

Вместе с тем, я понимал, что «Свобода» слабеет и хиреет — и вот-вот исчезнет полностью. Одни других сменяли ведущие — и бездарные талантливых, и наоборот, — из эфира убирали или переформатировали лучшие программы, студию сотрясали, сменяя одна другую, бури в стакане воды, и раз за разом происходили скандальные сокращения и увольнения (гребаная цепь последних недель, замкнутая на имени Маши Гессен, в этом смысле далеко не исключение; помню, скажем, как из штата «Свободы» выгнали всех известных писателей — и ныне покойного Василия Аксенова, и нынешнего юбиляра Владимира Войновича, — причем выгнали их по личному требованию тогдашнего генсека ЦК КПСС в обмен на обещание прекратить глушение), — но главное было все же не в этом. «Свободе» оказался присущ — и чем дальше, тем больше — какой-то принципиально не устранимый изъян.

Постепенно я разобрался, в чем дело. «Свобода» была хороша КАК ВРАЖЕСКИЙ ГОЛОС. Да, она более чем удачно разоблачала идеологическую трескотню и информационную ложь советского агитпропа; она предлагала своему слушателю альтернативную новостную ленту, альтернативную историю, альтернативную литературу. Конечно, все это капало нам на мозги из одной и той же клепсидры; конечно, неизбежное падение (а может, и завоевание, а может, и полное уничтожение) СССР предполагалось здесь по умолчанию: хотите читать Набокова или Аксенова (или Довлатова, или какого-нибудь Юрьенена) — гоните в три шеи собственных коммуняк или, как минимум, не мешайте нам это сделать… Это была внятная, а главное, понятная программа действий — и она срабатывала. И на всю катушку сработала она в перестройку — в 1987—1991 гг. А потом произошло вот что.

«Свобода» решила стать (ну, или ей приказали притвориться) ДРУЖЕСКИМ ГОЛОСОМ. «Мы с вами, дорогие россияне, за все хорошее (за Ельцина, за Гайдара, за приватизацию, за расстрел Белого дома, за гомосексуализм и за другие права человека) и против всего плохого»… Титулатура и номенклатура «плохого» конъюнктурно — и, безусловно, по манию вашингтонского обкома, — варьировалась в довольно узком диапазоне («плохими» неизменно оказывались все, кто выступал против Нового Порядка), но тон неизменно оставался интеллигентным, приветливым, голос — дружеским… Те американские «друзья», которые помогли Гайдару с реформами, сейчас изобличены как мошенники в самих США и сидят в тамошних тюрьмах; информационно, идеологически и пропагандистски оформившая (и окормившая) реформы американская радиостанция продолжает вещать на Россию ДРУЖЕСКИМ ГОЛОСОМ — и есть в этом, согласитесь, нечто нестерпимо фальшивое, и чем дальше, тем больше.

Нынешняя спецоперация «Маша Гессен любит essen — и ест она поэтому человеков» лишь подогревает интерес к остывшему было инормационно-пропагандистскому заокеанскому кушанью с биодобавками. Причем взбунтовались сами — выставляемые или уже выставленные за дверь — биодобавки. Одно разоблачение (и саморазоблачение) следует за другим; все лжецы, все подлецы, все как минимум идиоты; особенно достается при этом вашингтонским начальственным бюрократам — некомпетентным, наглым и замечательными российскими журналистами надменно помыкающим. Уж они-то, штатные и внештатные сотрудники «Свободы», показали бы нам кузькину мать — показали бы нам ДРУЖЕСКУЮ кузькину мать, только им не дают… Американцы, сволочи, не дают. Ну и Маша Гессен — последней каплей в фиале с ядом…

Так, помнится, — только еще без Маши, — совсем недавно вещала и вопияла Ксения Ларина с «Эха Москвы» (и на самом «Эхе»), когда со «Свободы» столь же бесцеремонно выставили ее мужа — шефа московского бюро американской радиостанции. А сам он жаловался на вашингтонских самодуров аж президенту США… Но тогда это было гласом вопиющего в пустыне (ведь выгнали его одного), а в нынешней «трагедии» на «Свободе», — по слову Иосифа Бродского, — гибнет хор. Гибнет — и орет мартовскими котами на раскаленной крыше.

Кто прав там у них, кто виноват, нам не важно. Американская радиостанция — не наш вопрос. Куда любопытнее кое-что другое. Вот все эти люди, годами и десятилетиями (а уж про последние двенадцать месяцев и говорить нечего) дружеским и дружески возмущенным, дружески недоумевающим голосом призывавшие нас к свободе, в отечестве, якобы отсутствующей, — все они, оказывается, в течение все тех же лет и все тех же десятилетий безропотно терпели хамский и заведомо некомпетентный диктат со стороны заокеанских хозяев и хозяйчиков. Да, скрепя сердце, да, скрипя зубами, но терпели. Скрипели — и терпели. И сквозь скрип и скрежет зубовный взывали к нам дружеским голосом, требуя, чтобы мы немедленно бросились в бой, пусть бессмысленный и безнадежный, «ЗА НАШУ И ВАШУ СВОБОДУ». Нет, только за нашу. Свою несвободу они готовы были еще потерпеть. И терпели, пока их оттуда не выгнали.

Фото: РИА Новости/Иосиф Будневич