«Городок в табакерке» и «Шкатулка с секретом»

Сказка «Городок в табакерке». Не просто классика — фундамент отечественной детской литературы, наравне с «Черной курицей» Антония Погорельского.

«Городок» написан интеллектуалом своего времени, князем Владимиром Федоровичем Одоевским, в 1834 году. Жанр — нравоучительная фантазия. Основные события происходят во сне, так что и поучительность выглядит не особенно навязчивой — мало ли, что приснится.

Мальчик Миша очарован музыкальной табакеркой — черепаховый плеер-«хай-тек» образца первой половины XIX века. Миша задается вопросом, откуда в шкатулке берется музыка? Засыпает и попадает в табакерку. Там он знакомится с мальчиком-колокольчиком и постепенно постигает всю нехитрую механику музыкального мирка. Есть мальчики-колокольчики, которых лупят дядьки-молоточки. А почему лупят? Их цепляет своими крючочками надзиратель-валик. А чего цепляет? Его толкает в бок царевна-пружинка. Как она сама объясняет Мише: «Зиц, зиц, зиц, — отвечала царевна, — глупый ты мальчик, неразумный мальчик! На все смотришь — ничего не видишь! Кабы я валик не толкала, валик бы не вертелся; кабы валик не вертелся, то он за молоточки бы не цеплялся, кабы за молоточки не цеплялся, молоточки бы не стучали, колокольчики бы не звенели; кабы колокольчики не звенели, и музыки бы не было! Зиц, зиц, зиц!».

Миша забывает наставление папеньки — ничего не трогать, прижимает пружину пальцем — и все ломается. Сон окончен.

Безусловно, гуманист, просветитель Одоевский подразумевал второе дно у своей сказки. Показан макет общества, смахивающего на закрытое учебное заведение того времени: мальчики, дядьки, надзиратели. Городок — миниатюрная музыкальная монархия, основной механизм которой — насилие. Да, в «городке» создаются очаровательные мелодии, но каким образом это достигнуто? Битьем мальчиков. Но одновременно автором постулируется оправданность этого тиранического устройства — нельзя ничего менять. Царевну-пружинку «трогать не моги» — иначе все сломается и музыки не будет вообще. Так и происходит, Миша нарушает запрет и в страхе просыпается — а вместе с ним и замечтавшийся о свободе и равенстве автор.

Для Одоевского свежи воспоминания о недавней Сенатской площади. Двоюродный брат его Александр Иванович Одоевский был декабристом. Менять ли устои, даже из благих побуждений? Получается, что нет. Результат дороже и важнее способов его достижения.

В 1976 году по мотивам сказки создается мультфильм «Шкатулка с секретом». Режиссер Валерий Угаров. И подтекст там другой — не «одоевский». Но не менее примечательный.

Принято говорить, что анимация «Шкатулки» вторична и позаимствована у «Желтой подводной лодки». Спорно. С тем же успехом можно сказать, что шеренга молотков из нашей «Шкатулки» перекочевали в анимационный фрагмент из фильма «Стена» — молотки-фашисты.

Мультфильм удачен сам по себе — маленькая рок-опера. Отдельная заслуга — работа замечательного композитора Владимира Мартынова. Хотя чего уж тут: и сценариста Евгения Аграновича, и Александра Иванова, поэта-пародиста, того самого, из вольнодумного «Вокруг смеха».

Именно совместный талантливый труд и создал галлюцинаторную, лсдшную атмосферу мультфильма. Переливающиеся формы, люминесцентные краски и, конечно, гениальный синтезатор Мартынова.

Сюжет схож с оригинальным. Мальчик спрашивает отца о шкатулке — только теперь это заглохнувший антиквариат. Отец перед уходом предлагает сыну самому разобраться, что произошло и почему шкатулка больше не играет.

Мишу из сказки Одоевского встречал колокольчик. И в самом «городке» Миша общался и с молоточками, и с валиком, и царевной-пружинкой.

В мультфильме мальчик попадает в мертвый поломанный мир, в котором уже произошла катастрофа. Он тут чужак, сталкер. Разобравшись с сутью устройства, мальчик складывает пружину, устанавливает в правильное положение, похожий на запятую, фиксатор заводного механизма. Как выяснится позднее — эта «запятая» и есть таинственный «секрет», красная кнопка.

После подзаводки пружины детали оживают и разыгрывают представление. Перед нами не возрождение, а демо-версия гибели механической цивилизации.

Выступление деталей — типичная ярмарка тщеславия. Есть два коллектива: колокольчики и молоточки. И два единоличника — валик и пружина. Между ними даже не возникает спора: кто важнее? Просто последовательно декларируется собственная значимость.

Но среди этих антропоморфных деталей мечется забавное существо в шутовском колпаке. Это Джокер, карточный дурак — фигура способная при случае коренным образом изменить игру.

Музыкальное сообщество отказывает Джокеру в признании, не желает слушать его вкрадчивый рефрен: — Хоть я не лезу на глаза, позвольте слово мне сказать…

Ему не дают сказать слова. Джокер — объект для презрения и насмешек. Он действительно смотрится лишним в этом механическом хоре. Джокер при этом считает себя значимым, потому что ему известен некий «секрет». Джокеру не верят: — Секрет, какой еще секрет, секрета никакого нет!

О смертоносности своего знания Джокер не сообщает, приберегая сюрприз напоследок. После очередного оскорбления: — Ты просто лишняя деталь, тебя и выбросить не жаль! — взбешенный Джокер и ломает фиксатор, весь мир рушится, наступает смерть.

— Пап, а пап, что я, заснул?

— Да, а узнал ли ты секрет,

Как получается музыка,

И от чего она больше не играет? -

— Кажется, я понял…

В общем-то, нужно еще разобраться…

Пап, давай, вместе разберемся? -

— Давай…

Джокер из «Шкатулки» — террорист анархо-примитивистского толка. Он робко просил от сообщества внимания и признания, не получил его и уничтожил свое несправедливое сословное техно-сообщество, в котором нет уважения к личности.

Вообще, к Джокеру прилип образ веселого и гибельного анархиста. Недаром на протяжении всей комиксовой эпопеи про Бэтмена «негативный» персонаж Джокер вызывает симпатию и сочувствие. Он ведь в первую очередь борец с мещанской капиталистической системой, которую прилежно охраняет летучий, сатанинского вида, олигарх.

Удивительно другое, сам материал «Городка в табакерке» позволяет поразительно точно обнажать нерв времени — что во времена Одоевского, что в 70-е годы двадцатого века.

30-годы XIX века — это гуманизм и либеральные ценности, водящие в противоречие с монархическими устоями. 70-е годы XX века отразили деградацию идей гуманизма и либерализма, и как противовес — идею левого терроризма — радикальное средство борьбы с отжившим капиталистическим контекстом.

А что до секрета — он всегда один. Знать бы, где этот чертов фиксатор. Потому что наша с вами «шкатулка» давно не имеет права на существование.

Фото автора