«Миф о распаде России выгоден власти»

«Свободная пресса» продолжает дискуссию «Россия для русских?», посвященную поиску пути выхода из кризиса, в котором оказался государствообразующий народ страны. На этот раз наш собеседник — профессор МГИМО, лидер партии «Новая сила» Валерий Соловей.

«СП»: — Как вы относитесь к лозунгу «Россия для русских», как, на ваш взгляд, стоит его понимать?

— Подавляющее большинство тех, кто поддерживает этот лозунг, согласно опросам социологов, воспринимают его именно как лозунг, подчеркивающий роль русских в стране, их ответственность за пространство и судьбу России. Я считаю, что это разумно, потому что кому, собственно, должна принадлежать Россия? Антитеза этого лозунга: Россия для нерусских. Согласитесь, такая постановка вопроса попахивала бы расизмом.

«СП»: — Почему же, на ваш взгляд, в части общества, в том числе среди самих русских этот лозунг воспринимается именно в смысле: Россия только для русских?

— Негативный смысл здесь возник потому, что у нас в стране существует специфическая странная ситуация: как только кто-то говорит, что у русских, то есть у 80 процентов населения, есть какие-то права, тут же на этих людей, на эти политические силы набрасываются, начинают прямо или косвенно обвинять во всех смертных грехах — фашизме, национализме. А что, русские — навоз истории? Что, у нас нет прав в собственной стране? Кстати, требуют все, кого называют русскими националистами, не каких-то льгот и привилегий для своего народа, а всего лишь его равенства по отношению к другим российским этносам.

«СП»: — В чем проявляется неравенство русских по отношению к другим народам России?

— В том, что доступ к власти и собственности у русских ограничен. Это массовое ощущение русских — они поражены в правах именно потому, что они русские. Мы имеем дело с дискриминацией по этническому признаку.

«СП»: — Это был результат целенаправленной политики, или так сложилось в силу сплетения исторических факторов?

— Это не имеет принципиального значения. Важно, что последние 20 лет власть в России руководствуется рецептом коммунистической власти 20-х — начала 30-х годов: подавлять русское большинство, опираясь на меньшинства. Потому что если русские поймут, что они сила, и потребуют для себя положенной им доли национального богатства, адекватное их значению и численности в стране, — нынешняя власть просто рухнет. Она не устоит перед натиском русского народа. Поэтому рецепт прост — подавлять большинство, опираясь на меньшинства. Не берусь судить, насколько это сознательная политика — я не специалист по психическим патологиям.

«СП»: — На ваш взгляд, имеет ли сегодня место внутренний кризис русского народа?

— Безусловно. Это выражается в тяжелейшем демографическом упадке. И еще — в потере чувства исторического оптимизма. Русские традиционно, несмотря на тяжелые условия жизни, были народом оптимистически настроенным. Сейчас этот оптимизм изрядно подрастерян. И это неудивительно — в прошлом веке мы понесли колоссальные потери. Русская сила надломилась. И демографическая, и моральная… Это массовое ощущение. Мы все это чувствуем, когда выходим на улицу, когда общаемся с согражданами.

«СП»: — Проблемы с демографией характерны и для большинства западных стран. Может быть, русские вслед за другими народами просто вошли в новую стадию развития цивилизации?

— Это все полная чепуха. Россия кардинально отличается в этом отношении от Европы. Дело в том, что европейцы вообще не хотят иметь детей. Там популярна гедонистическая ориентация. Они могут иметь детей, материальные условия им позволяют. Но они не хотят лишних хлопот — наслаждаться жизнью без детей проще.

В России подавляющее большинство молодых людей хотят иметь детей, много детей. Но стесненные в материальном плане условия жизни не позволяют воплотить это желание. Почему Россия — мировой рекордсмен по числу абортов? Наши женщины хотят рожать. Но улучшить свои жилищные условия для большинства русских сегодня — невыполнимая мечта.

«СП»: — В последнее время ощутима тенденция: в самом русском народе появляется все больше групп, которые дистанцируются от русских, пытаются заявить, что они нерусские. Это и часть казаков, и поморы, и так называемый сибирский сепаратизм… Это тоже признак кризиса? Нет ли опасности, что Россия в итоге превратится во множество удельных княжеств, воюющих между собой?

— Да, это классическая реакция на кризис. В теориях самоидентификации она описана: определенные группы хотят сформировать новую идентичность, отказавшись от той, которая кажется им более невыгодной и непривлекательной… По счастью, это явление не носит массового характера в России. Я не стал бы преувеличивать его масштабы. Что касается грядущего распада страны — это миф, который продуцирует сама власть исходя из вполне прагматичных политических соображений. Они призывают таким образом: поддержите нас, и мы сохраним единство страны.

На самом деле подавляющее большинство русских не склонно к сепаратизму. Да и большая часть российских этносов к русским комплиментарны и свои интересы от русских интересов не отделяют. Поэтому угрозы сепаратизма в России нет. Есть проблема немирных территорий. Например, на Северном Кавказе, где фактически идет гражданская война…

«СП»: — Не секрет, что в межнациональных отношениях сегодня существует две проблемы, которые больше всего волнуют россиян: наплыв мигрантов из Средней Азии и отношения с приезжими с Кавказа. На ваш взгляд, эти «острые углы» были созданы искусственно или возникли как результат закономерных процессов на постсоветском пространстве?

— Если не прилагать никаких усилий к тому, чтобы решать возникающие проблемы, или решать их, руководствуясь интересами корысти, любое, даже незначительное осложнение может разрастись до масштабов катастрофы. Так и произошло в этих случаях.

Ведь это даже не специалистам ясно: Россия не нуждается в таком количестве мигрантов. 90 процентов из них — избыточно и нет никакого экономического обоснования для их нахождения здесь. России сегодня достаточно полутора миллионов трудовых мигрантов. Однако стремление делать деньги на дешевой рабочей силе в первую очередь у бизнесменов, близких к руководству страны, преобладает над здравым смыслом. И в результате мы имеем то, что имеем.

Что касается Кавказа, тоже все ясно. Если вы поощряете этнические группы, так называемым элитам отдаете огромные деньги только лишь за лояльность — вы тем самым поощряете иждивенчество, желание жить на дармовщинку, поощряете агрессивные инстинкты. При этом деньги отбираются у русских регионов, у законопослушных и работящих граждан России. Такова была Кремлевская политика последние 10 лет: мы будем платить деньги, а вы нам обеспечьте мир и лояльность. В результате не получили ни мира, ни лояльности.

«СП»: — С некоторых пор вы не только идеолог национализма, но и участник политического процесса. Есть ли у вас рецепты по решению проблем, о которых вы говорите?

— Эти проблемы решаемы. Для того чтобы обуздать незаконную миграцию достаточно ввести визовый режим со странами Средней Азии и Закавказья. И — пятилетний мораторий на выдачу трудовых виз. Это можно сделать в течение года. Что касается Кавказа — проблема сложнее, так как она — внутрироссийская. Нас, националистов, всё обвиняют, что мы хотим отделить Северный Кавказ. Это не так. Мы просто говорим, что нельзя туда бесконечно закачивать деньги, как в черную дыру. Почему на душу населения в Чечне и Ингушетии приходится дотационных денег в несколько раз больше, чем в Ставропольском крае? В этих регионах ведь практически одни и те же природно-климатические условия. Где здравый смысл?

Его вообще трудно найти в политике российской власти по отношению к проблемам Северного Кавказа. Создание курортов на территории, где идет война — преступный идиотизм. Какие бы не были благовидные объяснения, совершенно понятно, что новые миллиарды долларов будут разворованы или выброшены на ветер.

Вместе с тем Северный Кавказ можно вернуть в правовое лоно. В первую очередь с помощью экономических и политических рычагов.

«СП»: — А конкретнее?

— Пожалуйста. Я уверен, что Северный Кавказ просто не сможет прожить без России. Поэтому надо ставить экономическую помощь этим субъектам федерации в жесткую зависимость от того, как местная власть наводит порядок. Известно, что каждый третий рубль, поступающий в северокавказские республики, попадает к боевикам. Что сделает разумный руководитель страны в такой ситуации? Он первым делом ограничит деньги, которые используют против него враги. Второе: если на Северном Кавказе идет необъявленная гражданская война, значит, надо привести правовой статус некоторых республик в соответствие с фактическим положением дел. Ввести особый порядок управления теми субъектами федерации, где ситуация наиболее взрывоопасная. Если потребуется, надо пойти на ограничение гражданских прав и свобод местного населения. Это — мировая практика. В этом нет ничего экстраординарного. И третье. Так называемые этнические элиты на Кавказе показали, что не могут обеспечить экономическую эффективность своих регионов. Значит, их надо менять.

«СП»: — Если власть пойдет на какие-то даже временные ограничения прав жителей северокавказских республик, наверняка найдутся те, кто воспользуется этим для усиления антирусских настроений. При этом в некоторых кавказских республиках до сих пор проживает большое количество русских (в одной только Карачаево-Черкессии — около 150 тысяч человек). Не получится ли, что они в таком случае окажутся заложниками?

— Здесь возможны разные варианты. Например, можно массово вывезти русских. Вместо того чтобы тратить деньги на задабривание северокавказских элит, потратить их на обустройство своих сограждан в том же Ставропольском или Краснодарском крае. Если русские сами выезжают из кавказских республик, значит, они не видят для себя перспектив там.

Разговоры о том, что русские — опора России на Кавказе, не имеют под собой оснований. Как можно рассматривать опорой тех, кто покидает Кавказ, стремится уехать оттуда? Кстати, недавно прозвучавший призыв отправлять русских сирот на Кавказ попахивает людоедством. Как раз этих ребят могут использовать в качестве заложников или дешевой рабочей силы. И такие предложения звучат из уст высших государственных чиновников.

«СП»: — Давайте вернемся к проблеме внутреннего кризиса русских. Много говорится о том, что наше общество атомизировано. А способно ли, на ваш взгляд, Православие снова стать фактором, объединяющим русских?

— Православие в самоидентификации русских играет весьма не значительную роль. Если говорить о нем именно как о вере. Для большинства русских православие сегодня некое воспоминание, «культурный маркёр» своего рода. Потому что даже те, кто крещены, редко ходят в церковь, не знают азов христианской догматики. Поэтому русские сегодня, скорей, язычники и агностики. Это, кстати, относится и к большинству мусульман в России. Угроза радикальной «мусульманизации» России сильно раздута.

«СП»: — Что тогда является той скрепой, которая делает наш народ народом, а не сборищем чужих друг другу людей?

— Я бы не стал ломать голову над этим вопросом по очень простой причине. Русские всегда отличат русского от не русского, им не нужны никакие формулировки. Если есть массовое ощущение, что мы русские, значит с народом в плане национального самосознания всё в порядке. Кстати, осознание своей этничности обостряется, когда в однородную по национальному среду вклиниваются большие группы чужаков. Что мы и наблюдаем сейчас, когда в нашу страну хлынули миллионы мигрантов.

«СП»: — Сегодня в среде националистов и национал-патриотов нет единства. Возможно ли преодолеть недоверие, взаимные упреки, теоретические расхождения и объединиться для создания единой мощной партии?

— Националистические организации неспособны объединиться и решить стоящие перед страной проблемы. Искать надо за пределами этого спектра. Для того чтобы реализовать интересы русского народа, совсем не обязательно называть себя националистом. Более того, русских как раз будет отпугивать такая постановка вопроса.

Что касается споров в национал-патриотической среде, многие из них не имеют никакого практического значения. Как, например, дебаты между национал-демократами и евразийцами. Русские свой выбор уже сделали. Они не хотят никакой евразийской империи. Поэтому незачем ломать теоретические копья. Русские не хотят жить в евразийском государстве — это видно хотя бы по тому, как мы относимся к мигрантам. Две трети россиян за решительное сокращение их количества. Мы уже видим негативные плоды этого государства, а позитивных просто нет и быть не может.

Движение к русскому национальному государству в европейском понимании этого слова возглавят силы, которые пока еще не сформировались. Можно однозначно сказать только то, что русские будут ядром этого процесса.

Фото: ИТАР-ТАСС/ Владимир Астапкович