Мертвая петля академии имени Жуковского

Оказавшееся на руинах армии и флота новое руководство Министерства обороны пытается преодолеть последствия разрушительных «реформ» недавнего главы военного ведомства Анатолия Сердюкова и вместе с ним отправленного в отставку бывшего начальника Генерального штаба Вооруженных сил РФ Николая Макарова. В числе прочего, вынужденной ревизии подвергнуты и многие «сердюковские» решения в области военного образования.

Так, остановлен процесс ликвидации или передислокации ряда учебных заведений, включая Военно-медицинскую академию в Санкт-Петербурге и Академию воздушно-космической обороны имени маршала Г. К.Жукова в Твери. Отменен давно публично объявленный переезд Военно-морской академии имени адмирала Н. Г. Кузнецова из Питера в Кронштадт.

Вновь восстановлено двухгодичное обучение в Академии Генерального штаба и в академиях видов Вооруженных Сил (вместо введенных при Сердюкове 6 — 10-месячных курсов). Главкоматам видов Вооруженных Сил возвращены военные научно-исследовательские институты, ранее переданные в распоряжение департамента образования Минобороны.

Тем не менее, многое, судя по всему, потеряно безвозвратно или потребует немыслимых ресурсов для восстановления. Ибо команда Сердюкова все же ухитрилась фактически ликвидировать многие прославленные ВУЗы. В том числе — всемирно известную Военно-воздушную инженерную академию имени профессора Н.Е. Жуковского (ВВИА), к 1 сентября 2012 года перебазированную в Воронеж. Туда же из других городов давно переведены остатки нескольких авиационных училищ.

Цель «реформаторов», по мнению авторитетных экспертов, с самого начала выглядела безумно: на основе давно существовавшего в Воронеже тылового училища сформировать в этом городе единственный на всю Россию некий «суперуниверситет» Военно-Воздушных сил. Но как это сделать, если вся сложнейшая учебная база академии, подавляющее большинство ее профессорско-преподавательского состава остались в Москве?

Есть ли хоть какие-то шансы спасти прославленный ВУЗ, а вместе с ним и всю авиационную науку страны? С этим вопросом «СП» обратилась к бывшему ученому секретарю ученого совета академии, а ныне председателю организации «Ветераны ВВИА им. проф. Н.Е. Жуковского» Борису Фомкину.

«СП»: — Борис Александрович, что, собственно, потеряла Россия? Что в «досердюковские» времена представляла собой академия имени Жуковского?

— Она была создана в трудный для страны 1920-й год — в период голода, интервенции, гражданской войны. И 90 лет академия готовила командные, инженерные и научно-педагогические кадры ВВС.

К началу 1980-х годов наша ВВИА как учебный и научный центр ВВС достигла мирового уровня. К этому времени были созданы самые современные технические и экспериментальные базы для науки и образования. Осуществлялась многоуровневая система подготовки авиационных специалистов (первичная подготовка инженеров, подготовка руководящего инженерного состава, офицеров по наукоемким направлениям и математиков, летчиков-исследователей для авиации ВВС, ВМФ, Сухопутных войск, МЧС, МВД и летчиков-космонавтов-инженеров). В семи диссертационных советах ежегодно защищались до 110 кандидатских и 8−10 докторских диссертаций. На сорока пяти кафедрах работали до 110 докторов и около 500 кандидатов наук.

Научные школы академии внесли огромный вклад в становление России как великой авиационной державы. Всемирную славу принесли ее выпускники, среди которых 10 маршалов авиации, 40 академиков и членов-корреспондентов АН СССР и РАН, более 600 докторов и свыше 5000 кандидатов наук, 220 Лауреатов Госпремий, 30 Героев Социалистического труда, 115 Героев Советского Союза и РФ, 30 космонавтов, более 200 летчиков-испытателей, десятки тысяч инженерных и командных кадров.

В ВВИА им. Жуковского создано 30 научных школ мирового уровня. При участии академии созданы практически все виды летательных аппаратов нашей страны. И до последнего времени наши специалисты были задействованы в разработке перспективного авиакомплекса фронтовой авиации (ПАК ФА) и в исходных работах по созданию перспективного авиакомплекса дальней авиации (ПАК ДА).

«СП»: — Понятно, что все это было бы недостижимо без развитой учебной и экспериментальной базы академии. Насколько известно, почти вся она осталась на прежнем месте и в Воронеж не перевезена? Что именно у вас было?

— Учебно-материальная и научная база насчитывала свыше 10 тысяч единиц техники, вооружения и оборудования, включая порядка 30 самолетов и вертолетов, более 40 типов силовых установок самолетов и ракет, свыше 100 единиц авиационных средств поражения, тренажеры, специализированные классы комплексов навигации, связи, воздушной разведки, РЭБ, АСУ. А еще — уникальные комплексы исследования аэродинамики летательных аппаратов (набор аэродинамических труб) и силовых установок (моторо-испытательная станция). Наконец, для оценки эффективности средств поражения на скоростях, близких к космическим, построен баротир.

«СП»: — Неужели в Минобороны не понимали, что все это просто невозможно перебазировать в Воронеж?

— Что там вообще понимали до недавнего времени — трудно сказать. Но даже не фактически потерянная материальная база стала самой тяжелой нашей потерей. Дело в том, что главное в любом учебном заведении — это не здания и помещения, какой бы шикарной отделке они ни подверглись. Главное богатство академии, определявшее ее всемирную известность и вклад в развитие отечественной авиации, заключается в научном и профессорско-преподавательском составе. Коллектив такого уникального военного ВУЗа, как академии им. Жуковского, формировался десятилетиями. И ожидать, что в Воронеже в одночасье или даже в ближайшие 10−15 лет возникнут такие коллективы, совершенно безосновательно. Для формирования научных школ, как показывает опыт, требуются многие десятилетия. Могу сказать, что защита первой докторской диссертации состоялась в стенах ВВИА только спустя 19 лет (!) после ее создания, в 1939-м году.

Хотя, конечно, с самого начала было ясно: и уникальные учебно-исследовательские комплексы (две большие дозвуковые трубы, моторо-испытательная станция и баротир) нельзя перебазировать. Их можно либо восстановить, либо уничтожить. Значительную часть оборудования и спецклассов авиационного и радиоэлектронного оборудования также нельзя демонтировать, так как восстановить их на новом месте без разработчиков невозможно, а никто из создателей в Воронеж не поехал.

Сегодня учебно-материальную базу удалось лишь частично перебазировать в Воронеж. Из 700 тысяч томов учебной библиотеки перевезено лишь 200 тысяч. Сверхзвуковые аэродинамические трубы, перевезенные в Воронеж, без создания баллонной компрессорной станции эксплуатировать невозможно, а баллоны академии с давлением до двухсот атмосфер и весом более десяти тонн каждый не взяли. Оставшееся оборудование либо передано в другие организации, либо списано.

«СП»: — Как вы в итоге оцениваете состояние учебно-материальной базы того, что осталось от вашей академии в Воронеже?

— Нам постоянно твердят о прекрасно обставленных кабинетах, современной технике и тренажерах в Воронежском ВУНЦе. Но среди этого великолепия отсутствуют главные составляющие, без которых организация достойного учебного процесса, подготовка грамотных специалистов, не говоря уже о прорывных научных достижениях, невозможны. А именно, в Воронеже отсутствуют:

— научные школы, опыт и соответствующие научные заделы;

— нет необходимых связей с КБ и НИИ ОПК, НИИ ВВС и МО РФ, а так же с испытательными центрами;

— в ВУНЦ нет достаточного количества ученых высшей квалификации, чтобы обеспечить защиту диссертаций по 21 специальности (ВВИА -17, ВВА — 4). По новым требованиям ВАК для решения этих задач требуется порядка 150 докторов наук (7 по каждой специальности).

Там также возникнут проблемы и по написанию новых учебников и учебных пособий, так как в ВВИА эту работу выполняли, как правило, самые опытные профессора.

Не продуман вопрос сохранения центров подготовки летных и инженерных кадров на случай вооруженных конфликтов или войн.

«СП»: — То есть судьба авиационной науки России под угрозой?

— Верно. Ведь в Воронежском ВУНЦе ВВС невозможно проводить фундаментальные научные исследования по перспективам развития вооружения и военной техники, осуществлять подготовку инженерных, летных и научно-педагогических кадров по новым наукоемким видам обучения и для решения новых научных задач.

Но в опасности сегодня не только авиационная наука. Под удар поставлена и боеспособность Вооруженных сил. Ведь до 1990 года учебные заведения ВВС были рассредоточены по всей территории страны. Так академии им. Жуковского и им. Гагарина находились в Москве и поселке Монино. Высшие летные училища в городах Балашов, Барнаул, Волгоград, Ворошиловград, Краснодар, Ейск, Оренбург, Саратов, Сызрань, Уфа, Фрунзе, Харьков, Челябинск, Чернигов; высшие инженерные училища — в Воронеже, Даугавпилсе, Иркутске, Киеве, Риге, Ставрополе, Тамбове, Харькове, средние технические училища — в Ачинске, Василькове, Калининграде, Кирове, Ломоносове, Перми.

Теперь же вся подготовка летных и инженерных кадров будет осуществляться в одном Воронеже. Лучшего подарка для вероятного противника не придумать! Куда как проще накрыть одним ударом точку, где сосредоточена практически вся база подготовки кадров ВВС России.

Более того, подходы к единственному военному аэродрому Балтимор в Воронеже за те годы, когда авиация была в загоне, застроены многоэтажными жилыми домами. Люди высказывают естественное недовольство тем, что над их головами день и ночь грохочут учебные самолеты. А тут еще на Балтимор согнали боевую авиацию чуть ли ни со всего Запада и Северо-Запада России. Ясно, что интенсивность полетов, в том числе и ночных, будет увеличиваться. Параллельно — нарастать противостояние между военными и населением города. Чем это закончится, неизвестно.

«СП»: — Кто персонально виновен в уничтожении академии имени Жуковского?

— Все «преобразования» в Вооруженных силах происходили, конечно, с ведома и согласия бывшего министра обороны Сердюкова. В разрушении системы образования командных кадров ВВС активным образом участвовал и бывший главком ВВС Зелин. Он утверждал, будто «весь мир не имеет такого количества военных учебных заведений, сколько имеется у нас в России… Начатый процесс объединения — это объективная реальность, а не какие-то субъективные желания».

На самом деле ни о какой «объективной реальности» речь не может идти. Мы убеждены, что имели место как раз абсолютно «субъективные желания». Выстраивавшаяся в течение столетия, проверенная опытом наших побед система подготовки летных и инженерных кадров была разрушена фактически в одночасье. Скорее всего, по капризу штатских лиц, совершенно некомпетентных в вопросах развития авиации, но жаждущих сделать все «как в Америке».

А военные были, по-видимому, лишь рьяными исполнителями этой заведомо вредоносной идеи. В их числе замминистра обороны генерал Панков и начальник Воронежского «супервуза» ВВС, в прошлом начальник тылового училища генерал Зибров.

Кстати, в августе 2012-го вместо Зиброва главой ВУНЦ был назначен лучший военный летчик современной России, начальник Липецкого авиацентра боевого применения и переучивания летного состава ВВС РФ генерал-майор Харчевский. Но в декабре того же года Харчевского внезапно сняли и главой ВУНЦ вновь стал Зибров. То есть выдающийся военный летчик отстранен, а на его место опять назначен человек, который не имел отношения ни к летной, ни к инженерной подготовке, а занимался прежде лишь обучением метеорологов, топливозаправщиков и аналогичной тыловой «наземки». Как это понимать?

«СП»: — На создание «супервуза» фактически с нуля были брошены огромные средства. Они, по-видимому, продолжают «осваиваться». Не в этом ли, помимо всего прочего, причина того, ВВИА настойчиво пытаются окончательно задушить? Нет ли в изгнании в Воронеж некой «экономической» составляющей?

— Одним из ответов на этот вопрос может служить письмо от 10.11.2007 тогдашнего зам. министра финансов, а ныне главы Минфина Силуанова в Министерство обороны. В этом письме Минфин дает согласие на проекты распоряжения правительства РФ о реорганизации академий им. Жуковского и им. Гагарина. Самое главное — в конце письма Силуанова, где, возможно, вскрывается подоплека последующих событий. А именно: «Минфин России согласно ранее достигнутым договоренностям рассчитывает на передачу учебных корпусов и других помещений Военно-воздушной инженерной академии имени профессора Н.Е.Жуковского, расположенных на территории г. Москвы, в оперативное управление Академии бюджета и казначейства Минфина России».

Площадь помещений академии имени Жуковского, ни много ни мало, составляет 130 тыс. кв.м. в центре Москвы. Очень лакомый кусочек. Не правда ли?

«СП»: — Можно ли сейчас возродить академию?

— Конечно, можно. Например, на аэродинамических трубах ВВИА уже сейчас можно проводить определенные работы. Баротир, моторо-испытательная станция и учебно-аэродромная база в Монино могут быть восстановлены.

Хотя ВВИА формально ликвидирована, ее научные школы продолжают работу. По состоянию на 28 ноября 2012 года, в научных подразделениях академии работало 670 человек (320 — офицеров, 350 — гражданский персонал), включая 75 докторов и 130 кандидатов наук, выполнявших НИРы и подготовку научных кадров.

Ученые академии продолжают взаимодействие с КБ, НИИ, другими ВУЗами в рамках семинаров, конференций, диссертационных советов. С 1959 г. по настоящее время работает Международный авиационно-космический семинар им. СМ. Белоцерковского, успешно развивающий научную школу Н.Е. Жуковского — Б.Н. Юрьева в области аэродинамики. Продолжают работу и ряд других научных школ в области самолето- и двигателестроения, авиационного вооружения и оборудования.

К счастью, здания Академии пока еще не распроданы и не переданы Минфину. С этой точки зрения работу академии можно восстановить в кратчайшие сроки. Нужна только воля.