Вертикаль ненависти

Власть специально культивирует агрессию и озлобленность в обществе, полагая, что таким образом она укрепляет пошатнувшуюся вертикаль. К этому выводу пришли участники круглого стола «Культура ненависти. Принцип гарантированного взаимного уничтожения народа и стратегия номенклатуры», который прошел в Высшей школе экономики.

Принцип «разделяй и властвуй», как считают эксперты, не потерял своей актуальности. И образ врага, как направляющий вектор ненависти, по-прежнему востребован. Врагов даже стало больше — для каждой социальной группы свои. Но супостаты измельчали.

«Мы видим, как в нашем обществе растет остервенение, причем растет по разным направлениям. Кто-то ненавидит кавказцев, кто-то ненавидит зажравшихся москвичей, кто-то — офисных хомяков, кто-то собак ненавидит. Болельщики „Спартака“ ненавидят болельщиков „Зенита“, а все вместе они ненавидят болельщиков „Анжи“, и дело кончается иной раз поножовщиной», — говорит один из участников и организаторов дискуссии политолог Дмитрий Орешкин.

«СП»: — Вы хотите сказать, что ненависть эта искусственная?

— Для того мы и собрались. Чтобы понять. Может, как говорится, у страха глаза велики, и мы, воспринимая события через линзу СМИ, — которые, естественно, выхватывают самое горячее — просто являемся жертвой информационных разводок? На самом деле, возможно, все не так страшно. Например, Алексей Левинсон, который руководит социокультурными исследованиями в социологической службе «Левада-центр», обратил внимание на то, что на уровне, так сказать, внешней артикуляции наши люди, вроде как — да, все злые. Но когда начинаешь с ними разрабатывать метод углубленного интервью, эта агрессивность в значительной степени выглядит искусственной. Как будто бы их зомбировали сверху.

Когда социологи спрашивали наших граждан, испытывают ли они агрессию по отношению к людям другой национальности и чувствуют ли они агрессию со стороны представителей других национальностей, первых в итоге оказалось на порядок больше. То есть среднестатистический россиянин честно отвечает, что он реже стал сталкиваться с проявлениями агрессии с внешней стороны, чем сам испытывает эту агрессию. Хотя абсолютно все говорят, что их агрессия — это реакция на агрессию чужого. В этом есть какая-то загадка. Притом что проблемы здесь, естественно, очень колеблются от региона, к региону.

«СП»: — С чем это связано?

— Ну, согласитесь, что Ставропольский край — это совершенно отдельная история по сравнению с Москвой. Краснодарский край — другая ситуация. А Ростовская область, которая ближе к центру — уже третья. На самом деле все это зависит еще и от позиции власти. Народ примерно один и тот же, и проблемы примерно одни и те же. Но стоит перейти от одного субъекта федерации к другому, и ты сталкиваешься с иной разверткой межнациональной неприязни. Эмиль Паин (руководитель Центра по изучению экстремизма и ксенофобии Института социологии РАН — прим. «СП»), например, делает вывод, что это связано и с властью тоже. То есть здесь она тоже каким-то образом контролирует или культивирует эту самую ненависть.

«СП»: — Образ врага, значит, по-прежнему актуален? А есть ли какие-то особенности его создания сегодня?

— Проблема вот в чем: он актуален — и с этим согласились все участники «круглого стола» — для власти, как технология управления социальными процессами. Власть охотно это дело использует. Другой вопрос, что есть научный подход — эмпирический, и он показывает, что такого тотального, общего врага, который может объединить всю нацию, нет. Врагов-то делается больше, но они мелкие, и потому сплотить нацию на каком-то едином образе внешнего врага или образе внутреннего врага (скажем, врачей-вредителей, космополитов или проклятых троцкистов) уже не получится.

Даже на проверенном образе — США, тоже не получается. Как минимум, 40% граждан, по данным того же «Левада-центра», к Америке относятся, скорее, с симпатией. Значит, это не тот враг, от ненависти к которому, захлебываясь, мы можем возлюбить нашу власть, потому что она нас от этого врага защищает.

В этом смысле у тех, кто пытается использовать такой технологический механизм, задача нерешаема, поскольку они хотели бы сколотить большинство, направить его против какого-то меньшинства с тем, чтобы получить политическую поддержку. Получается лишь отчасти, как с Pussy Riot: девчонки станцевали непристойный танец — дело на пятнадцать суток. Но ведь раздули общенациональную проблему. Консолидации это не принесет. Даже в тактическом смысле. А в стратегическом — ведет к взаимному самоуничтожению. Логика власти, насколько я понимаю, обусловлена тем, кончились позитивные методы или рычаги поддержки ныне действующей вертикали, и она перешла к негативным. Даже к запугиванию — если не будет вертикали, то вас побьют кавказцы, вас поработит Америка, вас покусают бешеные собаки, а «Зенит» будет все время выигрывать у «Спартака»…

"СП": — То есть используется любой раздражитель лишь бы столкнуть отдельные группы?

— Ощущение такое, что все это не корневое, не из недр народных прет, а сверху нам указывают — вот они враги. И в тоже время в этом есть какой-то элемент маскарада, ненастоящего, т.е. не такой уж русский народ лютый, каким сам себя, может быть, и представляет. Об этом говорят социологи. А этнологи говорят, что в разных регионах (в зависимости от степени бессовестности или истеричности, или запуганности властей) разная острота тех же самых межнациональных отношений. Понятно, что это вещи в некотором смысле управляемые. Но остается такое ощущение, что это все ненастоящее, хотя и достаточно успешно реализуемое. С довольно примитивными задачами — удержать контроль над ситуацией, удержать власть. И, в общем-то, с достаточно предсказуемыми негативными последствиями, потому что ненависть может вспыхнуть и по-настоящему. И мы никогда не выясним, откуда она — из недр черной души народной всплыла, или это ее сверху умные политические менеджеры в эту душу закачали с помощью шприца — телевизионного или еще какого-то.

«СП»: — Не будет ли эта ненависть направлена в итоге против самой этой власти?

— Может и такой вариант быть. В принципе есть шанс доиграться. В том плане, что, в конечном счете, объединение — то самое, о котором власть печется — произойдет на почве ненависти или презрения к этой самой власти. Вообще, это плохая игра — она бестолкова, глупая… Но что сделаешь, вот такая у нас не очень умная власть.

Директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ Павел Салин признает, что власть, действительно, часто манипулирует различными социальными группами, чтобы укреплять свои позиции:

— Тенденция, безусловно, присутствует. Но я бы здесь разделял группы, искусственно созданные политтехнологами, и группы, объективно вызывающие отрицательное отношение населения. Потому что нельзя признать, например, проблему мигрантов надуманной. Это объективная проблема. И здесь власть, скорее, делает ставку на замалчивание проблемы, чем на раздувание конфликтов. А вот если брать всяких там «агентов госдепа» и проч., то да, действительно, в этом случае ставка делается на поиски внутреннего врага, чтобы консолидировать людей вокруг власти. Работают, в принципе, по старым лекалам. Но не только в нашей стране политтехнологи так работают, в других странах тоже… Образ внешнего врага появился ведь раньше, чем в 30-е годы прошлого века — это старая технология. Но сегодня власть уже понимает, что для нее горожане, например, в основном потеряны, поэтому она ориентируется на население малых городов. Среди них сильна советская ностальгия, поэтому пытаются играть на старых фобиях, на антиамериканских настроениях в том числе.

«СП»: — Вектор ненависти народной, если так можно сказать, он сейчас смотрит в сторону Америки?

— Я бы сказал, в сторону Запада. В сторону Европы тоже.

«СП»: — Не станет ли такая культивация ненависти началом конца самой власти?

— Началом конца станет другое — замалчивание актуальных проблем. Вроде ЖКХ, миграции, и проч. К политтехнологиям наше население все менее восприимчиво. Люди уходят в интернет, и, скажем так, становятся политически квалифицированными.

Писатель Роман Сенчин, в свою очередь, считает, что людям специально навязывают «адресную агрессию», чтобы направить их в сторону от основных проблем — экономических, политических и социальных:

— Нас все время заставляют бороться то с одним злом, то с другим. И настолько навязчиво, что, кажется, будто это такие отвлекающие маневры. Я неоднократно уже высказывал мысль, что нынешняя власть просто тянет время, чтобы решить все свои вопросы, вопросы своего окружения, своих семей, а потом куда-то незаметно денется. А пока ей удобно, чтобы в обществе сохранялась определенная стабильность, но с некоторой такой «вибрацией». Потому проблемы, которые по большому счету и проблемами-то не считаются, раздуваются вдруг до вселенских масштабов. О них трубят по всем телевизионным каналам, народ кошмарят сутками, неделями, месяцами. При этом поводов для положительных эмоций дается очень мало. Остались спортивные соревнования, да Сколково, время от времени. Хотя и Сколково уже обрастает грудой проблем и скандалов.

Фото: Андрей Стенин/ РИА Новости