Уроки солидарности

Как у человека прожившего половину своей жизни при советской власти, у меня изначально было весьма сложное отношение к первомайским праздникам. До сих пор помню, увы, ощущение фальши от советских демонстраций, на которые людей сгоняли по месту работы. Сам я всегда старался во всем этом безобразии не участвовать. Впрочем, при всей моей антисоветскости, я и тогда понимал, что у советской системы есть свои преимущества и сильные стороны. И во всех диссидентских спорах высоко оценивал советскую модель социального государства, и говорил о том, что когда Софья Васильевна, наконец, рухнет, мы должны приложить все силы, чтобы это социальное государство сохранилось.

Увы, действительность моих надежд не оправдала. Когда советская власть, наконец, рухнула, то новая антисоветская власть унаследовала от покойной Софьи Васильевны множество мерзких проявлений, а вот социальное государство, наоборот, по мере возможности постаралась свернуть.

Новая власть с самого начала построила свою политику на экономическом ограблении подавляющего большинства граждан. Сначала под видом «экономических реформ» вздули цены до невозможности, и сделали большинство граждан «свободной России» практически нищими. Одновременно с этим, ликвидировали сбережения граждан.

Потом стали проводить приватизацию, основной целью которой было то, чтобы бывшая «общенародная собственность» ни в коем случае не досталась большинству жителей нашей страны. Ельцин специально, пользуясь временно предоставленными ему чрезвычайными полномочиями, отменил принятый Верховным Советом закон об именных приватизационных чеках, по которому каждый гражданин РФ должен был получить неотъемлемую долю от общенародной собственности.

Вместо него Ельцин принял указ о ваучерной приватизации. Смысл ваучерной приватизации чрезвычайно прост. Нужно было заставить большую часть жителей нашей страны продать свои ваучеры за бесценок или вложить в заведомо жульнические «инвестиционные фонды». Все это нужно было для того, чтобы ваучеры были скуплены «достойными людьми», которые и должны были стать «эффективными собственниками».

Но и этого было мало новой власти. По центральному телевидению стали крутить лживую рекламу финансовых пирамид, благодаря которой последние оставшиеся на руках у простых людей денежки достались жуликам и ворам.

Ну и увенчало всю эту вакханалию жульничества и воровства вторая ельцинская приватизация — залоговые аукционы. В результате этой откровенно мошеннической сделки группе физических лиц, связанных с Ельциным и его родственниками, за бесценок достались почти все сырьевые богатства нашей страны.

Итогом «радикальных экономических реформ» стало почти полное разрушение обрабатывающей промышленности и сельского хозяйства. Они, надо сказать, и сегодня не восстановлены даже в половинном объеме по сравнению с тем, что мы имели в последние годы в СССР.

Все богатства страны сосредоточились в руках новых владельцев недр и в руках новых банкиров и финансистов. Основными способами дальнейшего обогащения этих господ стали воровство доходов от торговли нефтью и газом, финансовые махинации и разворовывание государственного и региональных бюджетов.

Разумеется, «эффективные собственники» не могли проворачивать свои махинации в одиночку, без помощи сделавшей на них ставку государственной власти. Так возник нерушимый блок компрадорской олигархии и коррумпированной бюрократии во главе с Борисом Ельциным.

Постепенно обычные взятки стали перерастать в откаты. Первым откатом был откат, полученный властью за залоговые аукционы. С этого момента откаты постепенно стали нормой взаимодействия между «предпринимателями» и «чиновниками». Думаю, что «валовый внутренний откат» составляет сегодня не меньше половины ВВП.

Итогом ельцинского правления стало общество, в котором три четверти всего произведенного в стане достается менее чем 10% населения, а остальным 90% с лишним достается оставшаяся четверть. Точнее, все, что производится в стране, в конечном счете, переводится в ренту — сырьевую, финансовую и административную. А эта рента делится тем способом, который я назвал выше.

Такое общество можно назвать обществом искусственно организованной бедности. Большую часть населения власть сознательно держит на очень низких, почти нищенских зарплатах, пенсиях и других социальных выплатах. Целью этой «понижательной политики» является то, чтобы все недоплаченное большинству населения ушло в доход все той же «группы физических лиц».

При Путине, по сравнению с Ельциным, едва ли многое изменилось. Максимум, чего добился Путин на сегодняшний день, это того, что сегодня в стране разворовывается не три четверти всего произведенного, а «всего лишь» половина.

Мы в среднем продолжаем жить, если судить по покупательной способности нашей зарплаты, в полтора-два раза хуже, чем в последние годы СССР. И это притом, что «радикальное разворовывание страны» продолжалось всего восемь лет, а Путин правит уже почти четырнадцать.

Так что общество искусственно организованной бедности продолжает процветать в нашей стране, и этого не прикрыть никаким лицемерием правящего режима. Ни разговорами о «равноудалении» олигархов, ни битьем барабанов по поводу того, что нищенская пенсия повысилась аж на 5%, ни, тем более, «борьбой с коррупцией».

Всякий намек на реальный отпор коррупционерам вызывает бешеную и самоуверенную злобу у чиновников. Так что, за 20 с лишним лет антисоветской власти первомайские демонстрации превратились из официального советского лицемерия в реальную форму социального протеста. Впрочем, протест этот продолжает оставаться весьма слабым и неорганизованным.

Ведь почему французские рабочие получают в четыре раза большую зарплату, чем наши? Неужели они в четыре раза лучше работают? Нет. Они в четыре раза больше бастуют. А мы этому научиться никак не можем. Потому что для того, чтобы бастовать столько же, сколько французы, требуется солидарность, взаимное доверие и минимальное гражданское мужество. А со всем этим у нас пока, к сожалению, дела обстоят достаточно плохо.

Так что, дорогие сограждане, пока мы с вами остаемся разобщенными, пассивными и трусоватыми, можно со всей уверенностью сказать, что этому режиму нету никакой альтернативы.

И, прежде всего, надо понять, что эти наши недостатки есть недоработка левых и левопатриотических партий. Пока численность объединенной колонны коммунистов, социалистов и социал-демократов не сравнится с численностью митингов демократической оппозиции 90−91 годов или хотя бы с численностью митингов коммуно-патриотической оппозиции 92−93 года, мы должны понимать, что нам все еще нечего противопоставить Кремлю.

Так что, давайте, наконец, учиться солидарности и гражданскому мужеству. Ведь именно для этого и были придуманы в свое время первомайские демонстрации рабочих.

Фото: ИТАР-ТАСС/ Интерспресс/ Валентина Свистунова