Тирасполь наносит ответный удар

10 июня президент Приднестровской Молдавской Республики Евгений Шевчук подписал закон о государственной границе. Закон определяет организационные и правовые основы государственной пограничной политики, полномочия органов госвласти в области государственной пограничной политики, принципы установления и изменения прохождения госграницы. Но самое главное — закон призван зафиксировать территорию, на которую распространяется государственный суверенитет ПМР.

Определено, что суверенитет Приднестровья распространяется на районы: Каменский (левобережная часть), Рыбницкий, Дубоссарский (левобережная часть), Григориопольский, Слободзейский, а также на города Бендеры (с селами Варница, Гыска, Протягайловка), Дубоссары, Рыбница, Тирасполь с городом Днестровском. Восточная граница — с Украиной совпадает с бывшей административной границей МССР и УССР, западная — с Молдовой проходит по линии, установленной в соответствии с Декларацией о суверенитете Приднестровской Молдавской ССР от 8 декабря 1990 года, Декларацией о независимости ПМР от 25 августа 1991 года и Конституцией ПМР.

И вот тут следует вспомнить о том, что именно на западе существуют т.н. «спорные территории», которые контролируются Кишиневом, но считаются своими в Тирасполе. Это не считая, разумеется, того, что Молдова претендует на все 100 процентов территории Приднестровья, не признавая вот уже больше 20 лет существующее де-факто государство.

Многие наслышаны о сросшемся еще в советское время с Бендерами селе Варница, ныне контролируемом Молдовой, и бендерском микрорайоне Северный, отделенном от основной части города этой самой Варницей, о том, с какими трудностями приходится сталкиваться местным жителям при пересечении границы с целью банально доехать до работы или до врача. Но есть еще левобережные села Дубоссарского района, на которые претендует ПМР: Дороцкое, Кошница, Пырыта и Погребя, находящиеся в данный момент в молдавском подчинении, но относящиеся при этом к Зоне безопасности, которую контролируют силовые структуры и Кишинева, и Тирасполя. Ввиду своего неопределенного статуса и нахождения по обоим берегам Днестра Дубоссарский район является местом частых столкновений молдавской полиции и приднестровской милиции. Например, село Коржево, место рождения Владимира Воронина, ставшее знаменитым благодаря тому, что бывший молдавский президент был лишен возможности посетить родные места.

Согласно тексту закона, «до признания суверенитета и независимости Приднестровской Молдавской Республики сопредельными государствами Приднестровская Молдавская Республика устанавливает в одностороннем порядке меры по защите своего суверенитета на государственной границе, если иное не предусмотрено международными договорами Приднестровской Молдавской Республики». Иными словами, Президент ПМР Евгений Шевчук, наконец, сделал решительный шаг по выходу из того тупика, в который давно зашел процесс урегулирования конфликта, без согласования с партнерами по переговорам в формате «5+2» (Молдова, Приднестровье, Россия, Украина, ОБСЕ; наблюдающие США и ЕС). Вопрос в том, шаг ли это в сторону преодоления кризиса или его углубления.

Казалось бы, законодательное определение границ должно было бы стать первейшим шагом государства, провозгласившего независимость. Однако это было сделано только сейчас. Предыдущие 23 года существования республики действовало постановление Верховного Совета «Об утверждении Временного положения об охране Государственной границы ПМР».

Ситуацию комментирует экс-министр иностранных дел ПМР Владимир Ястребчак:

В первую очередь следует разобраться в терминологии, поскольку в СМИ и в комментариях экспертов звучали различные, не всегда соответствующие правовым реалиям мнения и оценки. Следует понимать, что принят именно закон, а не указ, приказ или иной индивидуальный акт Президента. Поэтому сводить принятие этого документа исключительно к воле Президента ПМР Е. Шевчука — неверно. Хотя, безусловно, с точки зрения выстраивания имиджа Президента как последовательного сторонника укрепления приднестровской государственности такая «персонализация закона» идет ему на пользу.

Дискуссии о необходимости принятия закона велись достаточно давно, причем законопроекты, разрабатывавшиеся законодательными и исполнительными структурами, были предметами острых межведомственных дискуссий, в основном относительно того, какой орган власти будет координировать усилия ведомств, осуществляющих контроль на границе. В значительной степени закон не принимался ранее из-за отсутствия внутреннего консенсуса. Теперь консенсус достигнут.

При этом принятый закон является рамочным правовым актом и не отличается принципиально от действовавших с 1992 года нормативных документов в сфере охраны государственной границы. Поэтому те, кто критикует данный закон, делают это или намеренно, чтобы избежать реальной дискуссии о его содержании, либо же вообще не знакомились с ним и с другими нормативными актами, которые уже приняты на его основе. Так, правовые нормы о том, что Варница и левобережная часть Дубоссарского района бывшей Молдавской ССР входят в состав Приднестровья, являются действующими на территории Приднестровья с 1990—1991 годов, т.е. со времени провозглашения государственного суверенитета и независимости. Эти же положения были закреплены в Конституции ПМР, принятой на референдуме в декабре 1995 года, и в других законах, которые многие годы действуют в Приднестровье. К примеру, закон ПМР об административно-территориальном устройстве также рассматривает Варницу и все левобережные села Дубоссарского района как неотъемлемую часть ПМР.

Международная реакция на принятие закона была вполне предсказуемой. Председатель ОБСЕ, глава украинского МИД Леонид Кожара заявил о том, что принятие закона вызвало негативные последствия для урегулирования конфликта и призвал стороны «воздержаться от действий и шагов, которые могут подрывать доверие и негативно влиять на атмосферу в переговорах». Спустя два дня в том же ключе высказалась пресс-служба посольства США в Кишиневе: «Мы осуждаем любые односторонние действия любой из сторон приднестровского конфликта и продолжаем призывать к ненасильственному урегулированию конфликта с приданием особого статуса для Приднестровья в рамках суверенных границ Республики Молдова». Иной была реакция российского МИДа, озвученная замминистра Григорием Карасиным: «Люди, которые говорят о возможном использовании силы, пытаются раздуть огонь в том месте, где нет дров и искр».

Разговоры о возможности размораживания конфликта вновь зазвучали после достаточно нервной реакции Кишинева, где сразу заговорили о провокации. В прошлый четверг началось экстренное закрытое заседание парламента по приднестровскому вопросу в присутствие президента Молдовы, премьер-министра, министра обороны, министра внутренних дел, главы Службы информации и безопасности. Чрезвычайное заседание, напоминающее всеобщую мобилизацию, продолжилось два дня. Тем не менее, главный итог заседания: Молдова исключила силовой вариант решения приднестровского конфликта. Парламент продемонстрировал редкий случай единения правящего Альянса, переформатировавшегося в Коалицию, и оппозиционных коммунистов, абсолютным большинством проголосовав за декларацию, призывающую все стороны сохранять спокойствие, решать проблемы мирно и продолжать конструктивный диалог.

Депутат молдавского парламента от ПКРМ, экс- министр реинтеграции Республики Молдова. Василий Шова по телефону в разговоре с нашим корреспондентом прокомментировал принятие закона и реакцию молдавской стороны:

Следует отметить, что еще в прошлом году появилась первая информация о том, что власти в Кишиневе намерены в будущем разместить т.н. «миграционные посты» в Зоне безопасности для того, чтобы обеспечить более надежный контроль над пересечением границы иностранными гражданами на участке, который Молдова не контролирует, имеется в виду участок молдово-украинской границы, ее приднестровский участок. Это сразу же вызвало реакцию, что подобные шаги будут восприняты очень болезненно не только в Тирасполе, но и в Кишиневе, включая местное население, где будут функционировать эти посты. Потому что это вызывает очень много вопросов относительно будущего всего процесса приднестровского урегулирования.

В марте Кишинев официально проинформировал Тирасполь о том, что он намеревается в мае-июне разместить подобные посты, что вызвало уже публичную реакцию. И мне кажется, что для того, чтобы оказать давление на Кишинев, Тирасполь достал из архивов этот закон о т.н. «государственной границе», который пылился там много лет. Принятие этого закона вызвало негативную реакцию не только у Кишинева, но и у всех участников формата «5+2». Но следует отметить, что именно Кишинев какими-то своими неловкими действиями спровоцировал эту ситуацию. Поэтому мне кажется, что декларация, которую парламент принял в пятницу фактически абсолютным консенсусом — это попытка остановить нагнетание ситуации и предпринять шаги, чтобы и Кишинев, и Тирасполь отказались от своих шагов, направленных на эскалацию напряжения в Зоне безопасности. Кишиневу следует отказаться от этих т.н. «миграционных постов», а Тирасполю не предпринимать никаких шагов, связанных с фиксации т.н. «границы». Мы надеемся, что в этот процесс вовлекутся все участники и в первую очередь наши российские партнеры, потому что в Зоне безопасности находятся российские миротворцы. И мы должны вместе предпринять усилия, чтобы стабилизировать ситуацию. ПКРМ в этой ситуации сыграла максимально позитивную стабилизирующую роль. Она в определенной степени серьезно скорректировала действия власти, с тем, чтобы выйти на политический документ, принятый парламентом, сбалансированный, не дающий возможности отдельным ведомствам раскачивать ситуацию.

Принятый Тирасполем закон действительно напоминает «ответный удар». Кишинев серьезно осложнил жизнь тем приднестровцам, которые не имеют молдавских паспортов, обязав иностранных граждан и лиц без гражданства регистрироваться при въезде на территорию Молдовы через участки молдавско-украинской границы, не контролируемые Кишиневом, пригрозив за игнорирование этого требования штрафами. Между тем, есть опасения, что теперь «отомстить» захочет Молдова.

Владимир Ястребчак убежден, что политики и некоторые эксперты в Кишиневе воспользовались фактом принятия закона для оправдания своего ужесточения позиции и отсутствия прогресса в переговорах.

Рядовое принятие нормативного акта в Приднестровье стало поводом для того, чтобы заранее объявить его неким посягательством на переговорный процесс, угрозой, в т. ч. военной, Молдове. Естественно, что это преподносится Кишиневом как весомый аргумент в обоснование «недоговороспособности» Тирасполя, а также в обоснование необходимости внешнего давления на приднестровскую сторону.

Вызывает сожаление, что некоторые зарубежные участники процесса урегулирования предпочли не разбираться в реальной ситуации, а услышать только молдавскую сторону. Потому что если бы заинтересованные участники хотели бы разобраться в ситуации, они обратили бы внимание и на Указ Президента ПМР № 277 «Об утверждении Положения о пунктах пропуска через Государственную границу Приднестровской Молдавской Республики» от 11 июня 2013 года. Согласно данному Указу, фактическое состояние пунктов пропуска на границе не меняется, а на границе с Молдовой действуют временные пункты пропуска — те же самые и в том же режиме, что и сейчас. Таким образом, ни о какой «аннексии» населенных пунктов, находящихся под юрисдикцией Молдовы, говорить не приходится.

Дальнейшее развитие ситуации будет зависеть от действий обеих сторон. Вряд ли уместно отрицать взаимосвязь действий молдавского руководства по обустройству миграционной (а в дальнейшем, возможно, и экономической) границы с Приднестровьем. Чем жестче будут действия официального Кишинева в отношении граждан Приднестровья, чем больше препятствий молдавские власти будут создавать приднестровским автоперевозчикам, тем тщательнее будут соблюдаться правила закона об охране государственной границы ПМР.

Исходя из этого и будет выстраиваться логика будущих переговоров. Обе стороны конфликта должны принять решение относительно своей готовности вести конструктивный, взаимоуважительный диалог по реальному разрешению существующих проблем. В противном случае ситуация будет всё более конфронтационной, и принимаемые законы будут оставаться лишь средством воздействия на позицию другой стороны.

Остается ощущение, что сохранение напряженности кому-то выгодно. Злополучные миграционные пункты, с которых все началось, появились якобы с целью ускорения процесса облегчения для Молдовы визового режима с ЕС, постоянно ведутся разговоры о том, что уже в ближайшее время будут подписаны соглашения об ассоциированном членстве и о свободной торговле с Евросоюзом. Некоторые политики в Кишиневе всерьез опасаются того, что власти готовы «сдать» Приднестровье по требованию ЕС. «Ни у кого больше не должно быть сомнений: Молдову делят по Днестру по указанию из Брюсселя», — заявил депутат ПКРМ Александр Петков. Его коллега и однопартиец Василий Шова не столько категоричен, хотя также признает, что именно безответственные требования Еврокомиссии на переговорах спровоцировали эскалацию напряженности:

Молдавской делегации было заявлено, что Еврокомиссия будет настаивать на размещении этих постов в Зоне безопасности. Мне кажется, что подобные требования без учета реальной ситуации на местах могут привести к ухудшению ситуации, и нужно рассматривать другие, резервные варианты усиления контроля за границей. Есть, например, Европейская миссия оказания помощи в вопросах по мониторингу границы — EUBAM. И мне кажется, что нужно использовать этот институт для того, чтобы решать эти задачи, а не ставить границы между Молдовой и Приднестровьем и делать вид, что это чисто экономический или какой-то иной проект. Его все рассматривают как перспективу политического влияния на решение конфликта — его замораживание и переход к кипрскому сценарию, либо еще хуже - как на попытку влиять на власть нашей страны, которая не поддерживается абсолютным большинством граждан.

Фото ИТАР-ТАСС