Какие бывают преемники

Михаил Сергеевич Горбачев был, как известно, слабым и нерешительным политиком. Настолько слабым и нерешительным, что к 54 годам, победив в ожесточенной конкурентной борьбе нескольких настоящих аппаратных мастодонтов, прежде всего Виктора Гришина и Григория Романова, стал генеральным секретарем ЦК КПСС. Впрочем, генеральный секретарь ЦК КПСС — это совсем не абсолютный монарх. Все предшественники Горбачева тратили годы на то, чтобы избавиться от своих реальных и потенциальных оппонентов в политбюро и ЦК. Так, например, Сталин на XVII съезде партии в 1934 году не сумел занять первого места при избрании членов ЦК и потом жестоко отомстил делегатам того съезда — это было через десять лет после смерти Ленина, то есть как минимум десять лет власть Сталина была ограничена нелояльными соратниками. Брежнев тринадцать лет терпел рядом с собой откровенно подсиживавшего его Николая Подгорного, и шестнадцать лет — Алексея Косыгина, претендовавшего, по крайней мере, на равную брежневской роль.

От Гришина и Романова слабый и нерешительный Горбачев избавился через несколько месяцев после своего прихода к власти. От нелояльного ему армейского начальства — ровно через два года, весной 1987-го, когда после загадочного приземления Матиаса Руста в Москве руководство Министерства обороны СССР пережило самую значительную с конца 30-х годов зачистку. От остальных «негорбачевских» членов политбюро высший орган руководства КПСС был зачищен осенью 1988 года — через три с половиной года после прихода слабого и нерешительного Горбачева к власти. Еще через несколько месяцев, в начале 1989 года, из ЦК КПСС на пенсию единовременно было отправлено больше ста членов ЦК — такого в истории КПСС не было вообще никогда. Стоит, между прочим, вспомнить еще один важный эпизод из истории КПСС — октябрьский пленум 1964 года, когда Никита Хрущев был отправлен на пенсию силами недовольных соратников по ЦК. Этот пример, по тем временам достаточно свежий, тоже был перед глазами у Горбачева — он не мог не понимать, чем и в какой степени он рискует, но при этом в каждый момент своего генсековского царствования рисковал и всегда выходил победителем из аппаратных войн.

Никакой конспирологии, только факты и открытые источники — по сравнению с любым другим своим предшественником Горбачев добивался своего быстрее, жестче и эффективнее, чем они, чем даже Сталин. Но кому до этого сейчас есть дело — как в старом анекдоте про царя, который строил, но его не называли строителем, побеждал, но его не называли победителем, а стоило ему всего лишь однажды трахнуть козу…

Козу Михаила Сергеевича Горбачева звали Борис Николаевич Ельцин. Бесспорная и очевидная главная ошибка Горбачева — проморгал, недооценил опасность, позволил себя переиграть. Что ж, давайте смотреть, что он там позволил.

Почти публичная стычка между Горбачевым и первым секретарем Московского горкома Ельциным осенью 1987 года заканчивается так же, как и все другие аппаратные конфликты с участием Михаила Сергеевича. Ельцин не просто побежден, Ельцин растоптан. Публично кается сначала на московском пленуме, потом на пленуме ЦК. Ельцина исключают из кандидатов в члены политбюро и определяют в никому не интересный строительный Госкомитет шестым заместителем председателя. Ельцин деморализован — известно даже о попытке его самоубийства, когда уже в Госстрое Борис Николаевич то ли резал себе вены, то ли втыкал себе в грудь ножницы. Жизнь не удалась, партийная карьера бесславно закончена, а больше ничего Ельцин не умеет.

И вдруг совершенно без видимых причин по команде из Москвы парторганизация Карелии, в которой Ельцин даже не бывал никогда, в последний момент, говоря современным языком, отдает Ельцину подписи своих муниципальных депутатов — то есть избирает его делегатом на XIX всесоюзную конференцию КПСС, которая должна стать политическим триумфом Горбачева, задумавшего большую политическую реформу. Реформа в итоге отходит на второй план — главным героем конференции делается Ельцин, которого критикуют с трибуны главный партийный консерватор Егор Лигачев и сам Горбачев в своем заключительном слове. Сам Ельцин при этом, кажется, даже не понимает, чего от него хотят — попав на трибуну (несколько тысяч делегатов в зале, выступить может дай Бог если каждый сотый, но Ельцину удается), он зачем-то просит о «политической реабилитации». Горбачев с тоской смотрит на него из президиума.

Дальше Ельцин уже главная антигорбачевская фигура. Цензура в СМИ еще не отменена, центральные газеты полностью подконтрольны Кремлю, но на первых полосах почему-то выходят большие интервью, как его называют, опального Бориса Ельцина.

На парламентских выборах 1989 года он триумфально избирается народным депутатом СССР от родного Свердловска. Съезд избирает Верховный совет, для попадания в который Ельцину не хватает нескольких голосов. Омский депутат Казанник, который в Верховный совет как раз избран, уступает Ельцину свое место. Нормам регламента это противоречит, но Горбачев делает вид, что не заметил. В декабре умирает Сахаров, на первой полосе «Нью-Йорк таймс» репортаж с похорон — у гроба Сахарова стоит Ельцин, весь мир видит, кто теперь лидер демократических сил в Советском Союзе.

Выборы в республиканские парламенты весной 1990 года Горбачев, что называется, сливает — тогдашний первый секретарь ЦК Юрий Прокофьев рассказывал мне о прямом указании ЦК партийным организациям не устраивать митингов, не использовать административный и медийный ресурс и так далее. Понятно, что это просто слова, которых никак уже не проверишь — но результаты выборов говорят сами за себя. В Прибалтике побеждают сторонники независимости, на Украине в парламент входят радикальные националисты, в РСФСР противники Горбачева получают также огромное представительство на Съезде народных депутатов, но республика большая, инертная, и большинство все равно у коммунистов.

Избирают председателя Верховного совета — главу республики, должности президента тогда пока нет. Фаворитом неожиданно становится Иван Полозков — совершенно не харизматичный и даже почти карикатурный партийный губернатор Кубани. В первом туре голосования Полозков обходит Ельцина, но достаточного количества голосов не набирает. Во втором туре разрыв в пользу Полозкова увеличивается, но голосов не хватает все равно. Как рассказывал мне сам Полозков, после этого его вызвали в ЦК, и член политбюро Александр Яковлев, ближайший соратник Горбачева, заставил Полозкова снять кандидатуру — вместо него КПСС выставляет против Ельцина неизвестного и неинтересного чиновника Александра Власова, который, конечно, с треском проигрывает Ельцину.

Спустя год противостояние Ельцина и Горбачева становится совсем критическим. Весной 1991 года в Москву даже вводятся войска — видимо, для наглядности, смотрите, мол, кто противостоит Борису Николаевичу. Ельцин идет на всенародные выборы президента РСФСР. Кого выставит против него Горбачев? Интрига!

Интрига, надо сказать, очаровательная. Против Ельцина выставляется сразу пятеро лояльных Кремлю кандидатов. Фаворитом считается бывший премьер Николай Рыжков, официально поддержанный российской Компартией, но кроме него в выборах участвуют также умеренный соратник Горбачева Вадим Бакатин (он сам рассказывал мне, что принять участие в выборах его попросил Горбачев лично), консервативный генерал Альберт Макашов, популярный кузбасский политик Аман Тулеев и экстравагантный Владимир Жириновский, о связях которого с КГБ уже тогда ходят убедительные слухи. Как и положено по законам логики и арифметики, антиельцинские голоса распыляются между этой пятеркой, и Борис Николаевич хоть и с небольшим перевесом, но побеждает уже в первом туре. К присяге его приводят патриарх Алексий и президент Горбачев.

Об августе 1991 года Горбачев сразу же сказал, что настоящей правды не узнает никто и никогда, поэтому даже фантазировать не будем, что там было. Не будем фантазировать и о странном отпуске Бориса Ельцина сразу после августовских событий — он сначала пропал, потом нашелся в Новороссийске, отсутствовал несколько недель, легенда гласит, что праздновал, а тогдашние соратники Ельцина из демократов первой волны вспоминают, что именно тогда главными людьми вокруг Ельцина стали обкомовские ветераны типа совсем забытого ныне Юрия Петрова и чекисты из девятого управления КГБ. В критически сложный политический период Ельцин почти месяц отсутствует в Москве, опытнейший Горбачев не делает вообще ничего, чтобы удержать в своих руках еще не до конца ускользнувшую из них власть.

Наконец, декабрь 1991 года, Беловежское соглашение, зафиксировавшее ликвидацию СССР и отставку Горбачева. Белорусский премьер Вячеслав Кебич вспоминал потом, что встречу заговорщики устроили в таком странном месте, чтобы, если Горбачев захочет их арестовать, можно было добежать до польской границы. Но Горбачев и не подумал их останавливать! Единственное, чем он остался недоволен — тем, что, подписав соглашение, «пущисты» сначала позвонили американскому президенту Бушу и только потом ему, Горбачеву. «Больше претензий не имею».

Все, что мы знаем о противостоянии Горбачева и Ельцина в 1987−91-х годах, приводит к удивительному выводу: каждый раз, когда политическая судьба Ельцина хоть чуть-чуть зависела от Горбачева, Горбачев, вместо того чтобы раз и навсегда избавиться от своего главного публичного врага, делал шаг в сторону, пропуская его вперед, и как будто даже подталкивал его в спину — не робей, мол, старик, свергая меня скорей, полно ребячиться. Опыт 1999 года приучил нас к тому, что преемнику обязательно говорят «Берегите Россию», а потом смахивают скупую слезу. Но бывает все-таки и по-другому. Четыре года подряд Горбачев подталкивал Ельцина к Кремлю, и Ельцин лениво двигался к власти, иногда, кажется, даже сопротивляясь.

И если вы нашли эту версию заслуживающей серьезного к ней отношения — посмотрите с точки зрения этой версии на то, как складываются теперь отношения Владимира Путина и Алексея Навального. Разве не впечатляет?

Фото: Сергей Гунеев/ РИА Новости