Последний из юкагир

В пятницу, 9 августа, во всём мире отмечался День малых народов. Согласно атласу, составленному ЮНЕСКО, почти 2,5 тысячи из них находится под угрозой исчезновения или уже исчезли. В этот список входят и около 40 народов, пока ещё проживающих на территории России. Среди российских этносов в «зоне риска» не только коренные малочисленные народы Севера, о проблемах которых время от времени упоминают в СМИ, но и 12 народностей Дагестана, о которых говорят значительно меньше. Главная причина исчезновения народов — так называемая культурная ассимиляция. Люди, отрывающиеся от привычной им среды обитания, забывают язык и обычаи своих предков, постепенно начинают идентифицировать себя с этническим большинством. Есть ли способ сохранить малые народы в стремительно глобализирующемся мире?

— Ежегодно в мире исчезает несколько народов и несколько языков, — говорит заместитель директора по науке Института этнологии и антропологии РАН Владимир Зорин. — К счастью, Россия пока здесь составляет исключение. За последние годы общая численность коренных малочисленных народов Сибири и Дальнего Востока даже несколько увеличилась. Некоторые народности приобретают свою письменность. Как например, народ Уильта на Сахалине, численность которого меньше 100 человек. Совсем недавно был презентован русско-уильтинский словарь.

Но в целом ситуация такова, что ареал использования языка у коренных малочисленных народов сокращается под воздействием всё более агрессивной информационной среды. И это очень серьёзная проблема. Она вызвана целым рядом причин. Малым народам во всём мире вредят глобализация, урбанизация, наступление на ареал обитания компаний, добывающих углеводороды и другие полезные ископаемые. Россия здесь не исключение.

Общество и государство постоянно ищут компромисс между тем, чтобы, с одной стороны, сохранить территорию обитания и хозяйственной деятельности аборигенов, а с другой — не ущемить интересы страны в целом. Это сложный процесс.

В России есть свои традиции, восходящие к временам Российской империи, направленные на сохранение этнического разнообразия. Сегодня государство имеет особые программы по поддержке малых народов. Но сказать, что все проблемы успешно решаются, было бы не правильно. Вопросы сохранения языка, культурной самобытности, традиционного образа хозяйствования для некоторых малых народов стоят остро.

Есть также проблемы с медицинским обслуживанием представителей коренных малочисленных народов, трудности с образовательным процессом среди тех, кто ведёт кочевой образ жизни.

«СП»: — Почему в последние годы возникают различные политические инциденты с малыми этносами России? Вот, например, уже два года кольским саамам запрещают поднимать 9 августа саамский флаг у здания Администрации Мурманской области. Пресс-секретарь губернатора области Виталий Измайлов, распространил среди журналистов релиз, в котором сообщалось, что саамский парламент Кольского полуострова на деньги зарубежных организаций «ведет активную работу по формированию сепаратистских настроений среди народа саами». Не есть ли подобные эксцессы признак того, что положение малых народов в России ухудшается?

— Всегда были силы, старавшиеся политизировать все процессы в области межэтнических отношений. Это отчасти относится и к малым народам. Но в целом я бы не сказал, что проблема стоит критически. Ассамблея народов севера и другие общественные организации умеют налаживать позитивный диалог с властью.

«СП»: — В последнее время в русском народе появляются социальные группы, которые обособляют себя от русских, называют себя представителями других народов. В частности, это поморы, камчадалы, казаки. С чем связан такой процесс?

— Это связано в первую очередь с экономическими преференциями, которые предоставляются малым народам в добыче рыбы, пушнины, в ведении животноводства. Представители русского и других более крупных народов также живут на Крайнем Севере достаточно давно, несколько веков и могут с полным основанием считаться коренными жителями. И их жизнедеятельность во многом также зависит от традиционных форм природопользования. Им бы хотелось обладать такими же льготами, как и у представителей малых коренных народов. А путь для получения льгот в данном случае один — попытаться объявить себя малым народом. Коренных малочисленных народов Севера Сибири и Дальнего Востока согласно постановлению правительства у нас 48. Не думаю, что их число будет расти. Что касается представителей других народов, которые давно живут на Севере, то должны быть найдены другие формы поощрения их традиционной деятельности.

«СП»: — А можно ли про казаков сказать, что они добиваются каких-то льгот в пользовании природными ресурсами?

— Я бы не стал относить казаков к малым народам. В отношении поморов, которых всего насчитывается около двух тысяч человек, ещё можно рассуждать, относятся ли они к малым народам. А казаки — это совершенно другая тема.

— Я не думаю, что малые народы скоро исчезнут, — говорит эксперт Русского этнографического музея Дмитрий Дубровский. — Имеют место разновекторные процессы. В условиях глобализации малые народы не только исчезают, но и появляются. Как это, например, произошло с казаками.

Да, глобализация, эксплуатация природных ресурсов отрицательно влияют на некоторые народы. Но с другой стороны, если мы поставим, к примеру, задачу полностью изолировать малые народы Сибири от внешнего влияния, то можем придти к той ситуации, в которой оказались индейцы, «законсервированные» в резервациях. Посыл для резерваций был вполне гуманным — давайте создадим для «краснокожих» места, где они будут вести привычный для них образ жизни, и их никто не будет трогать. Кончилось это очень плохо. Индейские племена деградировали в искусственно созданных им условиях.

У нас, когда начинают говорить о том, что малые народы исчезают и принимаются составлять разного рода программы поддержки, возникает ощущение, что к этим народам относятся, как к этаким редким милым зверушкам, которых надо кормить, поить и всячески лелеять.

И тут возникает множество нелепостей. Будучи в Туве, я наблюдал, как в одном из посёлков живут шорцы, алтайцы, телеуты, русские. Все занимаются охотой и рыболовством, потому что в тех местах заниматься больше нечем. При этом представители малых этносов поставлены в лучшие условия. Это создаёт барьеры между народами.

В то время как главная проблема малых народов, это, на мой взгляд, проблема их низкой включённости в управление собственной жизнью и собственными территориями.

Кстати, на Западе, в той же Канаде, в последние десятилетия всё больше делается упор как раз на то, чтобы малые народы включались в общественно-политическую жизнь, отчасти распоряжались местным бюджетом, имели вес на региональном уровне.

Слабое участие коренного населения в решении собственных насущных проблем — это вообще проблема России, но в отношении малых народов она проявляется особенно остро. Надо различать ассимиляцию и интеграцию.