Они нам ничего не расскажут

Дело даже не в том, что забыли; с историческими событиями так бывает, ничего страшного. Вот месяц назад было 25 лет XIX всесоюзной партийной конференции — никто не вспомнил, и глупо обвинять людей в беспамятстве, просто это уже для специалистов (поворотный пункт перестройки, окончательное воцарение Горбачева, решение о первых в СССР свободных выборах, «политическая реабилитация» Ельцина и прочее), в школьном учебнике не напишут, а в вузовском очень даже.

С событиями августа 1991 года все совсем не так, их просто нет — не в смысле, что все про них забыли, а в смысле что от них вообще ничего не осталось, никакого «следа в истории», вообще никакого, и речь совсем не о памятниках и календарных датах. Неясно даже, как сформулировать сам тот сюжет, вот просто без эмоций и оценок, чтобы просто было ясно, что тогда произошло. Группа консерваторов из руководства СССР (о конспирологических версиях сейчас забываем, нам бы с самой последовательностью событий разобраться) устроила заговор и свергла Горбачева, так? Сопротивление заговорщикам оказало руководство РСФСР во главе с Ельциным, которое остановило переворот и в итоге само, никому не доверяя эту важную миссию, свергло Горбачева. Это невозможная, абсурдная конструкция. Кто кого сверг, кто кого спас? Как это описать человеческими словами?

Помятый танком троллейбус с Садового кольца, выставленный у ворот Музея революции на Тверской, убрали меньше чем через год, тогда же перестали вручать медаль «Защитнику свободной России». Одноименную площадь так и не переименовали, но из реального ландшафта Москвы она исчезла через два года после понятно чего — нанятые Пал Палычем Бородиным турки огородили площадь Свободной России забором, и как бы и не было ее. «День государственного флага», учрежденный по итогам августовских событий, сначала просто забывали праздновать, потом он стал корпоративным праздником либеральной оппозиции. Дольше всего продержалась тихая традиция ежегодных президентских телеграмм родителям троих погибших в тоннеле на Новинском бульваре защитников Белого дома — в 2004 году родственники Владимира Усова, Ильи Кричевского и Дмитрия Комаря пожаловались мне, что впервые за 12 лет не получили траурную телеграмму из Кремля — о них забыли (и с тех пор не вспоминали больше никогда).

Людей, поднятых к вершинам власти августом 1991 года, не было в принципе — кто мог на такую роль претендовать, тех смыло самое позднее осенью 1993-го. Зато маршал Язов от клейма «Кошмар, на улице Язов» избавился быстрее, чем от обвинения по тяжкой уголовной статье, и очень быстро стал (и до сих пор остается) заслуженным боевым ветераном, к каждому празднику исправно получающим юбилейные награды в Кремле. Еще покойный ныне Варенников — при раннем Путине вообще ветеран номер один, «знаменосец Победы» и влиятельный левый политик, при этом член всех президентских советов и крайне уважаемый человек. Ну и опять же для специалистов — вон генерал Суровикин, уже при позднем Путине большой военный начальник, а в августе 91-го — майор, командир той конкретной БМП, которая и задавила парней, торжественно потом похороненных на Ваганьковском кладбище. Так кто, простите, победил в августе 1991 года?

Никто не победил. «Революционное творчество масс» даже на уровне риторики (в самом деле, кто мешал сделать из Августа новый Октябрь, парады всякие, церемониалы, вечера воспоминаний, памятники? Было бы от чего отталкиваться при строительстве государства, было бы на чем строить идентичность, но нет — все закончилось вопросом-анекдотом «Где вы были 19 августа 1991 года?», не предусматривающим никакого ответа), очевидно, пугало новую власть до такой степени, что она сама добросовестно уничтожила все, что имело отношение к тому августу. Ельцинско-путинскому Кремлю маршал Язов и генерал Варенников оказались роднее, чем ветераны «Живого кольца» — номенклатуре всегда проще договориться между собой, чем пойти навстречу толпе на площади. Непреодолимые и до сих пор неясные трагические обстоятельства свели тогда народ и номенклатуру вместе на том пятачке у Дома советов, и это было настолько неестественное и невыносимое сочетание, что обе стороны постарались как можно скорее избавиться от пережитого, забыть его навсегда, выблевать, вымарать, запить водкой, забыть, забыть, забыть, забыть. И площадь Свободной России, и танки, и флаг, и могилы, и посмертные звезды Героев, и униженного Горбачева, и сваленного на лубянский асфальт Дзержинского, и баррикады, и опечатанный ЦК, и вообще все.

Они все забыли, они не оставили мемуаров, они нам ничего не расскажут. Археолог найдет медаль «Защитнику свободной России», сфотографирует на айфон, вывесит в фейсбуке — что, мол, это такое? Никто не ответит.

Фото: Сергей Субботин/ РИА Новости