Спасти кредитного самоубийцу

Банкиров и коллекторов предлагают сажать в тюрьму за доведение до самоубийства должников. С такой инициативой выступил член президиума «Справедливой России», зампред думского комитета по энергетике Олег Михеев. Подготовленный им законопроект, предполагающий внесение соответствующих поправок в Уголовный кодекс, уже направлен в правительство и Верховный суд, пишут «Известия». Если поправки будут поддержаны, в скором времени документ внесут на рассмотрение в Госдуму.

Нынешнюю ситуацию в сфере потребительского кредитования Михеев оценивает как очень сложную, с перспективой на ухудшение. Низкая финансовая грамотность граждан и крайне агрессивная реклама кредитных услуг, полагает парламентарий, приводит к тому, что люди с невысокими доходами берут кредиты под высокий процент. При этом они не всегда могут грамотно оценить условия заключаемого с банком договора и правильно рассчитать свою кредитную нагрузку.

В итоге заемщик, оказавшийся неплатёжеспособным, попадают зачастую не только в финансовую кабалу, но и подвергается сильнейшему психологическому давлению со стороны банка, который любыми способами старается свои деньги вернуть. Все это, по мнению автора законопроекта, может даже подвигнуть должника к суициду.

Михеев предлагает наказывать за доведение до самоубийства «ограничением свободы до трех лет, либо принудительными работами до пяти лет, либо лишением свободы на тот же срок».

«Кредитные самоубийства, когда человек кончает с собой или даже идет на убийство из-за невозможности расплатиться по взятым кредитам, к сожалению, стали явлением почти обыденным, — признает профессор кафедры международных финансов МГИМО, доктор экономических наук Валентин Катасонов. — Год назад я написал статью, где достаточно широко и глубоко постарался исследовать эту тему, а также немного коснулся в ней проблемы банков и коллекторов. Наконец, кто-то из Государственной думы задумался над этим. Мое достаточно беглое и поверхностное изучение этого вопроса показало, что у нас уже сформировалась криминальная связка банков и коллекторов. На самом деле, все банки, конечно, хотят быть „белыми и пушистыми“ — эдакими цивилизованными финансовыми институтами. Соответственно, сами они жесткой психологической обработкой заемщика-должника, как правило, не занимаются. Но они фактически заказывают такие дела коллекторским компаниям, статус которых и сейчас достаточно неопределенный. Много примеров, что это фактически полубандитские структуры, которые используют, мягко говоря, нецивилизованные методы, а иногда и просто преступные. Поэтому я, конечно, приветствую инициативу депутатов, поскольку проблема, действительно, очень серьезная».

«СП»: — Проблема невыплат по кредитам или проблема вмешательства коллекторов в этот процесс?

— Не было бы ростовщического процента банковского, не было бы и коллекторов. В учебниках как пишут? Банк изучает финансовое положение клиента, оценивает имущество, которое может быть использовано в качестве залога и т. д. Но это в теории. На практике банки сейчас не особенно заморачиваются подобными процедурами. Они просто дают деньги, понимая, что так или иначе сумеют эти деньги выколотить, опираясь на помощь коллекторов. В конце концов, если у клиента даже не оказывается имущества, он просто превращается в раба. Пока эта тема — связь коллекторских компаний с работорговцами — недостаточно раскрыта в СМИ, но тема эта очень важная. Фактически получается, что у нас выкована некая криминальная цепочка: банк, коллекторы, работорговцы.

«СП»: — Ну, а ведется ли статистика «кредитных самоубийств»?

— Не ведется. Не всегда можно установить четкую причинно-следственную связь между наличием у человека долга по банковскому кредиту и актом суицида. Стопроцентная связь фиксируется лишь тогда, когда человек оставляет посмертную записку. К слову, в стандартной классификации причин суицидов позиций, связанных с кредитными самоубийствами, нет, при этом 40% приходится на позицию «причины не известны».

«СП»: — Риски невозврата кредитов, насколько известно, заложены с процентную ставку. То есть, банки, собственно, не особенно и теряют …

— В теории все так. Но у нас есть агентство по страхованию депозитов. Если банк не сумеет покрыть все такие непогашенные кредиты, то тогда надо открывать процедуру отъема лицензии у такого банка. Может быть, даже банкротства. И тогда вот это агентство по страхованию выходит на первый план. Но у него, на самом деле, денег так мало, что если «накроются» два-три банка одновременно, то и деньги в агентстве кончатся. А потом, ведь есть банки очень изворотливые — они такие схемы придумывают… В частности, в Дагестане одна из таких схем была апробирована: когда фактически фиктивные депозиты открываются, а потом банк объявляет о своей неплатежеспособности. Естественно, все смотрят в сторону агентства по страхованию, рассчитывая, что оно будет покрывать обязательства несуществующих договоров. Что это, если не хищение в особо крупных масштабах? То есть, что я хочу сказать: у нас нет такого количества сотрудников правоохранительных органов (даже если предположить, что все эти сотрудники кристально честные и профессиональные), чтобы просто отслеживать тысячи и тысячи наперсточников и бандитов. Поэтому, во-первых, необходимо, действительно, резкое сокращение количества банков. Второе — усиление контроля над банками и повышение их ответственности за подобного рода операции. В целом же, как мне кажется, есть необходимость серьезнейшей перестройки всей нашей финансово банковской системы.

Директор Банковского института НИУ ВШЭ, профессор Василий Солодков не видит смысла в предложенных поправках

— Я не юрист. Но насколько я понимаю, доведение до самоубийства и так является уголовной статьей — т.е. в нашем Уголовном кодексе эти вещи уже отражены. Поэтому рассматривать вопрос о том: дворник ли вас довел до самоубийства, шофер ли вас довел до самоубийства, или президент, или депутат Михеев своей законодательной инициативой — я думаю, это бессмысленно. Если есть соответствующая статья, то эту статью и нужно использовать, когда возникает в том потребность. Но здесь проблема заключается вот в чем: правоприменительная система у нас сама по себе чудовищная, что мы и наблюдаем чуть ли не на каждом шагу.

«СП»: — То есть, агрессивная реклама — это не аргумент?

— Понимаете, в чем дело. У нас любой банк занимается тем, что зарабатывает деньги. Это его основная задача. И поэтому он совершенно естественным образом пытается рекламировать те продукты, которые у него есть. Но когда вы видите на улице красивый автомобиль, вы же не будете бросаться ему под колеса. Правильно? То же самое и здесь — человек в любой ситуации должен включать голову. А государство не дурацкие законы должно придумывать, как сейчас. Оно должно вводить элементарную финансовую культуру населения. Чтобы люди понимали, что за чем следует. Сколько у них денег на счету, и как эти деньги меняются. Есть простые способы научить, как это делается. Но нашему государству, как всегда, не до этого, — оно глобальные проблемы решает.

«СП»: — Может, банки должны просто честнее объяснять клиентам, к чему может привести неуемный кредитный аппетит?

— А что еще объяснять? Когда вы подписываете кредитный договор, что там написано? А написано, что вы должны будете какую-то сумму выплачивать в течение такого-то срока. Естественно, если в течение этого срока не погасите, то к вам запросто после соответствующего решения суда придет судебный исполнитель или коллектор, которые с вас в той или иной форме будут требовать возврат этой суммы. Что же очевидней-то? Правда, есть люди, которые берут кредиты, не собираясь их отдавать — но это уже другая история и другие персонажи.

У суицидолога, кандидата психологических наук Марины Панфиловой свой взгляд на проблему:

— Есть определенная вина банков в том, что они, зная, что клиент не платежеспособный, могут давать ему кредит. Но эта вина лежит все же больше в плоскости морально-нравственной, а не уголовной. В большей степени ответственность в этой ситуации, конечно же, на самом человеке. Он, прежде всего, решает сам: брать кредит или не брать. И это его решение, его жизнь.