Пора взрослеть, коллеги

Сразу к делу, без лирики.

Как мы уже говорили, один из вариантов развития событий — постепенное видоизменение российской политической системы в подобие американской.

Самая демократическая демократия в мире, как мы знаем, выглядит, мягко говоря, очень просто, даже проще, чем российский парламент.

Там есть республиканцы и есть демократы — две либеральные партии, которые сражаются за власть. Гипотетически всегда можно проголосовать за «третью партию», но политическая система построена так, что эта «третья партия» никогда не появится на вершине власти.

Российская власть и её руководящая партия (допустим, «Единая Россия», хотя может на этом месте появится что-то другое, того же толка) постепенно начнёт трансформироваться в подобие республиканской партии.

Т.н. «болотная оппозиция» вкупе, например, с движением Михаила Прохорова уже сейчас по факту занимает место «демократов» — только не оформленное должным образом.

Почему не оформленное? Потому что, видимо, пока сложно достичь договорённости по некоторым пунктам.

И первые, и вторые схожи в одном — основой для существования России по-прежнему должна быть «рыночная экономика». Аристократией данного типа экономики является российская буржуазия.

Именно взгляд на буржуазию объединяет и власть, и оппозицию: вспомним того же Прохорова (и его сестру). С одной стороны, деятельность Прохоровых периодически является центром притяжения либеральной интеллигенции, с другой — сам Прохоров легко вписывается в государственный управленческий аппарат.

Дальше начинаются частности.

Так как первой группировке (республиканским единоросам) необходимо удерживать власть, они вынуждены позволять себе риторические фигуры, не совместимые со званием истинного демократа и либерала. Отсюда их наносное, pr-технологическое славянофильство, советский гимн и прочие, вовремя (к выборам) поставляемые развлечения для бедных.

Участники данной группировки позволяют себе милитаристскую риторику (в целом характерную для американских республиканцев), умеренно националистическую риторику (втайне не чуждую американским республиканцам) и, к примеру, нежелание идти на поводу у ЛГБТ-сообщества (этим республиканцы тоже отличались до недавнего времени, пока их окончательно не победили и не запугали демократы).

«Республиканские единоросы» самой логикой событий будут вынуждены пойти на некоторые либеральные уступки: они всё больше нуждаются в легитимности внутри западных политических и финансовых систем, в которые, по сути, вписаны, так и в среде креативной российский интеллигенции.

Идеально в этом смысле может сложиться ситуация, если «республиканские единоросы», предварительно оговорив условия с «болотными демократами», временно проиграют им власть.

Демократы, едва возьмут власть, быстро забудут о свойственных им ранее издержках либерализма. Власть — дело серьёзное, и кому бы она не досталась — Михаилу Прохорову или Леониду Парфёнову, коллективному «Эху Москвы» или очередному Союзу правых сил, мы достаточно быстро убедимся в том, что их модель управления тоже предполагает наличие нелиберальных методов, включая лёгкое принуждение и применение спецсредств в случае возможных погромов. И даже, Боже мой, коррупционные схемы. Мы, конечно, никогда не поверим, что Владимир Рыжков или, кто там, Алик Кох способны так же пользоваться общенародным в корыстных целях, как нынешние «опытные управленцы», но… всякое бывает.

И тут они, две эти либеральные партии, наконец, сольются до степени полного смешения.

Сегодня же они видят себя на противоположно разных полюсах.

Мало того: убедили в своём непримиримом противостоянии огромные массы населения.

Их вовсе не смущает, что одни и те же персонажи переходят из оппозиции во власть, и обратно.

Их не смущает, что экономические их воззрения — идентичны.

Просто одни несут ответственность за власть (хотя предпочли бы пользоваться властью без излишнего внимания посторонних), а другие не несут ответственность ни за что.

С российским либералом, как вы могли бы заметить, невозможно спорить — он действительно ни за что не отвечает, кроме чистоты своих манжет.

Любой человек, скажем, «левых» взглядов отвечает одновременно за Северную Корею, Фиделя, Сталина, насильственное переселение народов, хрущёвскую кукурузу, Брежнева, застой, Пол Пота и Ленина с харьковским ЧК. Хотя, казалось бы, что общего между Брежневым и Пол Потом?

Либерал же так устроен, что отвечает исключительно за «небесный», «идеальный» либерализм — который, как известно, озабочен исключительно свободой личности. А за приватизацию, кромешное социальное расслоение, Егора Гайдара, расстрел парламента, Ельцина, многолетнюю войну в Чечне, дефолт, отрицательный демографический баланс, избавивший нас от двадцати миллионов не родившихся в последние десятилетия россиян, за бомжей и беспризорников, офшоры, Собчака и дочку Собчака, и любимого ученика Собчака — либерал не отвечает.

«Нет! — восклицает он, — Я тут не при чём!»

То есть, ещё раз повторю: «левым» всегда подсунут Пол Пота, и они заткнутся, обескураженные, но ни одна либеральная… голова и не подумает объяснить, отчего в Африке либерализм периодически не противоречит людоедству.

«Потому что это не либерализм», — скажет он.

Ну, так и Пол Пот — не коммунизм, — ответите вы, — и к харьковскому ЧК социализм тоже, по сути, не имеет отношения, — но тут либерал, конечно же, отмахнётся.

У либерала на всё готовы уморительные доводы. К примеру, нам говорят, что получившееся в России в последние 20 лет — не либерализм, потому что это бывшая партноменклатура всем занималась. А кто должен был заниматься? Марсиане? Вся страна до начала «демократизации» состояла в партии, в комсомолии, в пионерии — другим людям просто было неоткуда взяться. Тем более, что Путин, Медведев и вся их команда ни к какой номенклатуре не принадлежала, а если кто и принадлежал — так это Ельцин, которому либеральная общественность поставила памятник.

Но нет, 25 лет прошло с тех пор как мы живём при «рынке», а, согласно либералам, нам всё Советский Союз палки в колёса вставляет.

Давайте тогда спишем 37-й год на царский режим. Большевики учились в царских школах, заправлял всем недоучившийся семинарист, а Андрей Януарьевич Вышинский до Октябрьской революции едва не посадил Ленина, а Красную армию и заодно все остальные «силовые структуры» создали военспецы из «бывших», а к массовым репрессиям призывали опять же бывшие белогвардейцы Валентин Катаев, Виктор Шкловский, Леонид Леонов, Всеволод Иванов и Евгений Шварц…

Скажете, что это бред? Ещё какой. Но почему тогда ваш бред нужно выслушивать на полном серьёзе?

Пора взрослеть и брать на себя ответственность за результат, коллеги.

Понятно, что идеальный либерализм — «за всё хорошее», но ведь и коммунизм в идеальном состоянии — тоже стремится к исключительно добрым и полезным вещам.

Только что был на программе одного либерального ведущего, который спрашивал с меня, как с нацбола, за разрушение церквей в советские времена — хотя основатели Национал-большевистской идеологии были поголовно расстреляны в 30-е, и к разрушению церквей не имели не малейшего отношения; не говоря уже об их последователях в лице лимоновской партии.

Но я, как ни странно, отвечаю, я несу ответственность за всё — за коллективизацию, за смерть Мандельштама, за убийство Флоренского, за штрафбаты и загранотряды.

Зато в среде оппонентов мы видим людей, которые занимали ключевые позиции в государстве, обеспечивали ей идеологию, строили её глобальный рынок — и всё равно делают вид, что они вообще не при делах.

Вот три богатыря российского либерализма — Немцов, Чубайс, Кириенко. Кто-то знает о существовании кардинальных отличий в их взглядах? Едва ли. Отличие их только в том, что первый в оппозиции, а двое вторых — встроены в государственную машину, и адекватно там себя чувствуют.

То, что часть либеральных деятелей выступает в качестве оппозиционеров, означает одно: в принципе принимая порядок вещей (капиталистический рынок, финансовая свобода), — они желают изменения отдельных частностей (больше других либеральных свобод, вертикальная мобильность, уничтожение отдельных коррупционных схем).

В то время как оппозиция левого толка должна выступать за то, что неприемлем сам нынешний порядок вещей, и необходимы изменения кардинальные: смена политического класса, отмена итогов приватизации, изменение налоговой системы, национализация крупнейших объектов хозяйства, ставка на государственность, преодолевающую ложные либеральные постулаты о человеке, которые «ничего никому не должен», ну и так далее: банки, оборонка, космические программы, образование, наука — всё должно работать на совсем других основаниях.

Тут приезжал мой хороший знакомый из Польши и очень удивился, когда слушал моё выступление, где я говорил о либеральных реформах в образовании и здравоохранении — а публика роптала: мол, какой это либерализм?!

«У вас что, — спросил мой товарищ, — никто не понимает, что Путин делает ровно то, что делают, например, в Польше? Это и есть либеральные реформы!»

Но у нас всё с ног на голову становится.

Другой мой замечательный знакомый из либеральной газеты «МК» воскликнул недавно, что в Турции вводят бесплатное образование, а Россия на всех парах летит к платному — и ему удивительным образом кажется, что это не либерально.

Что ж такое с вами творится, друзья!

Бесплатное образование и прочий бесплатный сыр — это шаг назад, в проклятое советское прошлое. Мы же хотим двигаться вперёд? Хотим. Тогда — вперёд.

Всё, что произошло в сфере, навскидку, сельского хозяйства — это и есть последствия либеральных реформ. Мы живём в рынке, рынок едет по нам: всё, как и было задумано. Вся наша нынешняя жизнь — это результат удавшихся или не удавшихся (а кто сказал, что они должны всегда удаваться?) либеральных реформ.

Допустите скорей демократов к власти, они доведут эти реформы до необходимой кондиции.

Потом демократы нам надоедят и мы выберем республиканцев. Республиканцы продолжат заниматься тем же самым, но немного по-своему. Получится, впрочем, примерно то же самое. И мы их естественно, переизберём, и снова выберем демократов. А потом ещё раз республиканцев.

И всё это ровно до того момента, пока под нами не развалится страна.

Тогда либералы обеих мастей отойдут в сторону, и когда осядет пыль, уверенно скажут: «Мы тут не при чём. Это — они!»

И покажут на нас, дорогие сограждане.

Фото: ИТАР-ТАСС/ Вячеслав Прокофьев