Спасение рядового моногорода

Жители моногородов смогут получить 200 тысяч рублей на человека и 300 тысяч на семью, если переедут в другие регионы России. Если граждане поедут на Дальний Восток, им дадут по 400 тысяч и 800 тысяч рублей соответственно. Это следует из новой программы переселения, которую представил глава ведомства Максим Топилин на совещании по проблемам занятости под руководством премьера Дмитрия Медведева. Запустить ее предполагается уже в 2014 году.

Всего по программе предлагается переселить 60 тысяч человек. В рамках маятниковой трудовой миграции запланирована помощь еще 25 тысячам человек: в течение трех месяцев им могут оплачивать проживание из расчета 550 рублей в сутки и единовременно выделить 10 тысяч на ежедневный проезд к месту работы и обратно.

Бюджету такая программа обойдется в 14,5 млрд. рублей, плюс 3,64 млрд. добавят бюджеты регионов. Предполагается, что принять участие в ней смогут жители только тех моногородов, где регистрируемая безработица выше среднероссийской (в сентябре — 5,3%). Таких из 342 российских моногородов 142. В 50 из них безработица вдвое превышает средний уровень по стране.

Понятно, почему господин Топилин предлагает такую программу. В сентябре на сочинском форуме Дмитрий Медведев выразил мнение, что России пора уходить от политики сохранения занятости любой ценой и не бояться сокращения неэффективных рабочих мест. «Всех нас ждут не самые простые времена… Кому-то — это может быть довольно значительная часть населения — придется менять не только место работы, но и профессию, и место жительства», — сказал тогда господин Медведев.

И вот обещанные непростые времена наступают. Пока — для жителей моногородов. Проблема в том, что предложенная господином Топилиным программа вряд ли будет работать эффективно. Мало того, что кроме Москвы и Питера в России нет регионов с большим количеством свободных рабочих мест. Главное — на 300 тысяч рублей, которые предполагается платить семье переселенцев, невозможно обустроиться даже в захудалом райцентре. Квартиру на такие деньги не купишь, а старую в моногороде не продашь — кому она нужна?!

Изумляет настойчивость, с которой Минтруда наступает на одни и те же грабли. Аналогичную программу власти уже обкатывали в 2010 году: пытались переселить жителей Тольятти, потерявших рабочие места на «АвтоВАЗе», в город Тихвин Ленинградской области. Там их ждал новый вагоностроительный завод. Более того: тогда Агентство по реструктуризации ипотечных жилищных кредитов предоставляло участникам программы кредиты под залог их квартир в Тольятти. На эти деньги будущий работник мог купить квартиру в Тихвине. Первые два-три месяца переселенец, обучаясь на курсах и живя в общежитии, мог приглядеться и принять решение — остаться или уехать домой. А после этого заключал с заводом соглашение: проработать на предприятии не менее 5−10 лет, после чего гарантированно получить квартиру в собственность.

Но даже механизм решения «квартирного вопроса» не помог — программа с треском провалилась. Планировалось, что ею воспользуются 3500 работников. На практике, по данным местной прессы, было привлечено не более десятка иногородних.

Беда в том, что Россия не Америка, и население у нас не мобильное. Оно не готово бросать обжитые квартиры, дачи, гаражи, огороды, и ехать Бог знает куда. Особенно под гарантии правительственных чиновников, которым ни на йоту не верит.

Можно было бы действовать по-другому. Спасти и реанимировать самые проблемные моногорода с помощью модернизации и перепрофилирования предприятий, диверсификации экономики и создания рабочих мест вне традиционных производств. Но понятно, что обойдется такая программа очень дорого. Похоже, в нынешнее кризисное время, когда бюджет режут, где только можно, на реанимацию моногородов банально нет денег. Дешевле и проще делать мертвому припарки — сулить 300 тысяч семье на переезд. А потом, когда программа провалится, списать неудачу на косность провинциалов, которым невмоготу двинуться с места.

Такое впечатление, что под сурдинку разговоров о спасении моногородов, правительство ждет, когда они банально вымрут. Малые индустриальные города, особенно удаленные и экологически неблагополучные, быстро депопулируют. По данным Росстата, за последний год их покинул каждый 16-й взрослый житель. К какому-то моменту отток населения из депрессивных городов станет настолько значимым, что они сколлапсируют. И тех, кто в них останется, ждет жизнь на грани нищеты.

Как спасти российские моногорода?

— Программа Минтруда не решает проблемы, — уверен экономист и политолог Института современного развития Никита Масленников. — Понято, почему она появилась: раз есть вызов — какой-то ответ на него от министерства должен быть получен. От этого зависит, в частности, персональная оценка деятельность главы ведомства. Поэтому программа Минтруда — это такая реакция системы. Причем реакция сугубо формальная.

В моногородах ситуация очень сложная. И говорить «вот вам деньги, поезжайте куда хотите» — не решение вопроса. Возможности для приложения труда существуют и в самих моногородах, но их реализация требует межотраслевого, межминистерского подхода. Силами одного Минтруда здесь ничего не решишь. Весь предыдущий опыт показывает, что подобные одномерные, вырванные из контекста решения не ведут к позитивному результату.

«СП»: — В программе Топилина есть что-то здравое?

— Единственный интересный момент в нынешней программе — это стимулирование маятниковой миграции. Маятниковая миграция вообще перспективная штука, правда, не в том виде, в котором предлагает министерство.

У нас в стране много производств, где целесообразен вахтовый метод работы. Это значит, что вы постоянно живете где-то в Центральной России и периодически работаете на строительстве инфраструктуры, например, в Восточной Сибири или на Дальнем Востоке. Такой режим будет особенно актуален в связи с модернизацией Транссиба и БАМа. В перспективе, и Ямал будет осваиваться вахтовым методом, и вся территория за Уральским хребтом, и многие проекты в Якутии.

Минтруда стоило бы в первую очередь подумать над этим. Широкое внедрение вахтового метода позволило бы вести активную политику на рынке труда. Для вахтовиков следовало бы создавать инфраструктуру, строить поселки городского типа. Это было бы эффективно и с точки зрения экономии бюджетных средств -на новом месте не нужно создавать полноценные города.

Маятниковая миграция могла стать первым шагом в программе стимулирования вахтовой занятости, в которой приняли бы участие и жители моногородов. Почему нет? Люди в этом случае работают на окраинах страны, а их семьи живут в моногородах — в привычных и достаточно сносных условиях.

«СП»: — Вы говорите, в моногородах есть точки приложения рабочей силы. Какие?

— Это малый и средний бизнес, который там нужно целенаправленно развивать. Это образовательные программы, создание наукоемких производств. Это очень серьезное направление, по нему правительство начало было двигаться, но помешал кризис 2008—2009 годов.

«СП»: — В Америке правительство никого не стимулирует уезжать, скажем, из обанкротившегося Детройта — жители сами массово его покидают, выставив на продажу дома за бесценок, иногда за символическую плату в 1 доллар (правда, за такой дом нужно еще платить налоги). Почему американцы едут, а россияне — нет?

— У нас люди не готовы к перемещениям. Россиян, готовых срываться с места и что-то в жизни менять — абсолютное меньшинство. Так было и в советское время: очень немногие ехали «за длинным рублем» на Север или БАМ. Большинство россиян ориентировано на стабильность, и символ ее — место, где вырос. Это такой национальный архетип.

Есть тому и объективные причины. В России слишком велика разница в уровне и образе жизни между регионами. Это и прогрессирующее неравенство по распределению доходов, и доступ к социальным услугам. Все это препятствует массовой миграции. По сути, в России так и не сложился единый внутренний рынок труда, в котором действовали бы одинаковые стандарты, правила, условия. В этой ситуации многим кажется, что лучше иметь синицу в руке, чем журавля в небе. Что в родных краях, по крайней мере, понятно как выживать, а что будет на новом месте — неизвестно.

«СП»: — Возможно, правительство не желает всерьез заниматься моногородами, поскольку надеется, что проблема сама рассосется? Что из них самостоятельно уедет активное население, и вопрос закроется автоматически?

— Думаю, правительство в данном случае просто недооценивает сложность проблемы. Решение вопроса моногородов — управленческая задача очень высокого уровня, а ее существенно упрощают. Отсюда бесконечные неудачи, заставляющие многих опускать руки и, действительно, надеяться, что проблема сама собой рассосется.

Но она не рассосется. Правительству нужно собрать политическую волю в кулак и делать дело, как положено, а не идти по линии наименьшего сопротивления. Если ничего не предпринимать, сограждане рано или поздно сделают выводы об уровне управления и ответственности руководства. И накопившееся недовольство может привести к очень серьезным политическим и социальным последствиям. Не стоит надеяться, что моногорода вымрут, как некогда вымерли брошенные деревни — это совершенно другой случай. Но пока, увы, проблема не только не сдвигается с мертвой точки, но даже усугубляется…

— Предложение Минтруда выглядит не так плохо, — считает директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич. — Конечно, никто на Дальний Восток даже за 800 тысяч на семью не поедет. Но переезд внутри остальной России — другое дело. Деньги — 300 тысяч на семью — невелики, но, может быть, получив их, люди из того же Пикалево попытаются поискать работу в Ярославле. Хотя в любом случае, больших результатов от этой программы не будет.

«СП»: — Что в принципе нужно делать с моногородами: переселять оттуда людей или реанимировать?

— Реанимировать моногорода не получится. Даже более-менее благополучные регионы испытывают трудности с инвестициями. Тем более, инвесторов нет в моногородах — туда они придут в последнюю очередь. Переселять тоже никого не надо. Нужно помогать тем людям, которые хотят уехать, облегчая им возможность переезда, вот и все.

Должны быть институциональные меры, как-то облегчающие мобильность тех, кто хочет быть мобильным. Это не переселение. Меры, которые позволяют жителю моногорода какое-то время поработать в крупном городе в смягченном режиме — разумны. Кто-то попробует, начнет, зацепится — снимет жилье, найдет приличную работу. Это и означает помощь в данном случае.

А вот переселять граждан на Дальний Восток чиновники будут до морковкина заговенья. Ваши внуки до этого момента не доживут…

Из досье

К моногородам в России, по данным руководителя Агентства региональных исследований, профессора МГУ Ростислава Туровского, относится 332 поселка городского типа (ПГТ) и 467 городов. В них проживают 24,5 млн. человек. Больше всего моногородов находится в Приволжском и Уральском федеральных округах (например, в УрФО в них проживает 33% всего населения округа). Среди субъектов Федерации особо выделяются Пермский край, Свердловская, Тюменская, Нижегородская, Ленинградская, Челябинская, Кемеровская, Владимирская и Ивановская области.

В отраслевом разрезе большая часть моногородов образована при предприятиях лесной и деревообрабатывающей промышленности (21% от общего числа), машиностроения (18%), пищевой промышленности (14%), топливной промышленности (11%).

Фото: Юрий Мартьянов/Коммерсантъ