Атаманы против «всероссийского Бирюлево»

Атаманы Кавказской казачьей линии вольных казаков Юга России направили президенту России три обращения, в которых подробно описывается ситуация в Ставрополье. В числе 70 подписантов атаманы вольных казачьих войск: Астраханского — Александр Степанов, Донского — Михаил Горбунов, Кубанского — Анатолий Дроздов и атаман Союза казаков России и зарубежья Владимир Податев. Помимо предводителей казачества в списке значатся представители казачьих общественных организаций Центральной России и Санкт-Петербурга.

Авторы документов призвали «гаранта» отказаться от порочной практики покупки лояльности национальных элит путем предоставления преференций северокавказским элитам. В одном из обращений, в частности, констатируется, что политика умиротворения экспансивно настроенных выходцев из национальных республик привела к появлению в России замкнутых этнических анклавов со своей неформальной юрисдикцией. Как указывают представители казацкой старшины, такие регионы как Чечня и Ингушетия пользуются (точнее говоря, активно злоупотребляют) предоставленными им правовыми эксклюзивами. Что приводит к фактическому выпадению этих территорий из единого юридического и культурного поля страны («живут по законам гор»). По мнению казаков, их не в меру агрессивные соседи с вызовом игнорируют принятые в РФ нормы, законы и правила.

Атаманы посчитали нелишним напомнить, что в утвержденной указом президента «Стратегии национальной политики России до 2025 года» русский народ назван системообразующим. При этом реальная политика федеральных властей вступает в противоречие с этим тезисом. Что приводит к тому, что системообразующий оплот российской государственности сокращается почти на миллион человек в год — от безденежья, алкоголизма и наркомании.

Для лечения демографической болезни московские «эскулапы» выбрали лекарство, побочное действие которого наносит государственному организму чуть ли не больший урон, чем сам недуг. Речь идет о прописанной России «замещающей миграции», которую авторы письма метко определили как «стратегию организации всероссийского Бирюлёво».

В упомянутом обращении указывается на еще один декларативный продукт кремлевского нормотворчества. «Стратегия социально-экономического развития Северного Кавказа до 2025 года», который также существует лишь на бумаге. «Ни один из ее пунктов по поддержке русского населения в регионе не выполнен, а слово „казак“ в ней просто отсутствует», — отмечают составители писем. «Своими пустыми обещаниями русским и казакам полномочный представитель президента в СКФО Александр Хлопонин заставил всех глубоко задуматься. Может, уход русских, казаков и других славян из региона и есть стратегическая цель его деятельности?" — следует риторический вопрос. По мнению атаманов, «московская патриотическая риторика не заменит Кавказу реальных дотаций и, как только они иссякнут, исчезнет и лояльность глав республик».

Переходя от констатации неутешительных фактов, к конкретным предложениям по спасению хрупкого межнационального согласия на Кавказе, подписанты обращений призвали Владимира Путина изменить конфигурацию двух федеральных округов — Южного и Северо-Кавказского. Заявленная цель- способствовать тому, чтобы «территория Ставропольского края перестала быть резервной зоной для больной экономики соседей по СКФО и не стала расширяющимся плацдармом террористической активности в регионе».

Одним из препятствий на пути к настоящему, а не культурно-бутафорскому возрождению сословия «хранителей русской земли» на сходе было названо отсутствие материальной базы. Казаки так и не дождались обещанных 70 тысяч га земли на обеспечение жизнедеятельности Терского войска. Не намного лучше ситуация и у других казачьих войск, которые оказались в положении чужих на родной земле.

Для обеспечения исторически присущей казацким общинам независимости (в данном случае на экономическом уровне), казаки высказали пожелание получить в «оперативное управление» государственное унитарное предприятие «Кизлярский коньячный завод», а также квоты на ловлю рыбы в Каспийском море. Среди прочих требований — передача войсковому казачьему обществу в управление и обслуживание госпакета ОАО «Кавминкурортресурсы».

"Пока не будут созданы условия для организации местного казачьего самоуправления в местах исторического проживания казаков, попытки превратить через государственный реестр казаков в придаток полиции, народных гуляний или ограничить участием в охранных структурах обречены на провал" - констатировали атаманы вольных казаков.

В завершение послания президенту напомнили о том, что «русские, казаки и другие славяне Юга России» уже обращались к президенту весной прошлого года. Однако вместо содержательного ответа удостоились сухого бюрократического извещения из Департамента по внутренней политике администрации президента о том, что документ принят к сведению. «Не на такую отписку мы рассчитывали. Но, видимо, судьба русского и казачьего населения Северного Кавказа, да и всех русских, мало волнует Вашу администрацию и всю российскую власть», — с сожалением сетуют авторы письма. «Только как Вы и Ваш аппарат без нас, русских, казаков, надеетесь сохранить целостность России на ее южных рубежах, и не только? Ведь на Олимпиаде 2014 года история России не закончится, а лояльность кавказских коррумпированных элит исчезнет, когда иссякнут отправляемые им деньги, собираемые с 80% русского населения страны» — резонно резюмировали его авторы.

По словам одного из подписантов обращений, координатора общественного движения «Народная Река (Русское Единство Кавказа)» Сергея Попова, к участию в этой акции его подтолкнула тревожная ситуация, которая складывается в регионе.

—  Социально-экономическое неблагополучие усугубляют расколы в казачьей среде. Бывшего атамана Терского казачьего войска Клименко обвинили в конфронтации с полпредом Хлопониным. Хотя я считаю, что никакой конфронтации не было и требования терского казачества в лице Клименко были вполне справедливыми.

«СП»: — О чем идет речь?

— В частности, передать казакам управление некоторыми казенными учреждениями в республиках. На сегодняшний день казачьи организации подчиняются местным муниципалитетам (например, в Чечне или Дагестане). То есть совершенно бесправны. В свою очередь казенные учреждения (в качестве доходной базы) подчиняются федеральным органам власти. Казаки просили передать им санаторий, находящийся в федеральной собственности, для организации кадетского корпуса. Также была просьба передать часть ООО «Кавминводресурсы». Повторюсь, мы не говорим о передаче в собственность, а всего лишь в оперативное управление. Если казаки не справятся с управлением, государство легко вернет свою собственность назад. Это же не частная собственность и не акционирование.

«СП»: — Не все комментаторы считают имущественные претензии казаков обоснованными

— Тот же завод в Кизляре, где сейчас производится коньяк, строили казаки. Там же они и жили. Такое решение означало бы восстановление исторической справедливости. Или взять рыбный промысел на Каспии. Казаки этим занимались веками. Хотя дело не в этом. Просто необходимо создать элементарную материальную базу для казачества. Никто ничего не отбирает, просто государство отдает часть своей собственности в оперативное управление казакам. Казалось бы, все просто и понятно. Но нас чуть ли не обвинили в подготовке революции.

Вольные казаки, Кавказская казачья линия и другие казачьи организации на юге России (их достаточно много) не входят в реестр. Поэтому они занимают более независимую позицию и не боятся отстаивать свои интересы.

«СП»: — Терское войско — это, по сути, казачий авангард на Северном Кавказе.

— Достаточно сказать, что за последние 20 лет здесь погибли 1000 казаков. Из Чечни и Ингушетии казаки практически полностью уехали. Осталось совсем немного. Как и русского населения в целом. Как только новый атаман начинает приводить войско в порядок, его сразу же выгоняют.

«СП»: — Кто стоит за систематическими расправами над неугодными?

— В первую очередь сама власть. Так, атаман терских казаков Клименко был вынужден написать рапорт об отставке. На декабрь запланировано проведение нового казачьего круга. Слова власть предержащих о том, что России нужны казаки как опора на Северном Кавказе — простая трескотня. Сегодня самое главное, чтобы не угас казачий дух. Люди пытаются сохранить традиции. Почему бы не пойти им навстречу и не разрешить местное самоуправление в республиках? Ведь они традиционно стояли на разделительных линиях. В том числе предотвращая конфликты среди горских народов. Убрали казаков из Чечни и Ингушетии и там сразу начались конфликты. Уходит русское население в лице казаков — жди обострения ситуации.

«СП»: — Почему нельзя решить вопрос о власти в казачьих станицах путем традиционных выборных механизмов в муниципальных образованиях, где проживает казацкое большинство?

— При нынешней выборной системе это невозможно. Все знают, что такое российские выборы, особенно в национальных республиках. Федеральные власти просто не заинтересованы в возникновении сильного местного самоуправления. Власти СКФО только обещают передать терским казакам 70 тысяч га пахотной земли в Ставропольском крае, но ничего не делают. Это полный провал хлопонинской политики в отношении русских казаков. Складывается такое впечатление, что кто-то сильно хочет, чтобы русские и казаки полностью ушли с Кавказа. Как только казаки заговорили о необходимости подъема, создании прочного экономического фундамента, Клименко тут же сняли.

Многих не устраивает активность вольного казачества. Потому что эта категория не входит в реестр и не прислоняется к властной вертикали.

«СП»: — Не самое безопасное занятие.

— Одному атаману передали 740 гектаров земли в заведование. Однако казакам ничего не досталось под предлогом, что у них якобы не необходимой техники. При этом атаман отдал 260 гектаров своей дочке и одному обрусевшему армянину, который вступил в казаки. Техника сразу нашлась.

Несмотря на повышенный эмоциональный градус обращения казаков к президенту, наличие указанных проблем отрицать трудно. Так считает директор Института социально- гуманитарных и экономических исследований Южного научного центра РАН Виктор Авксеньтьев.

— Главный вопрос не в констатации многим известных фактов, а как объяснить их происхождение. Повышенная социальная напряженность в регионе налицо.

«СП»: — Это провоцирует отток славянского населения из Ставропольского края?

— Отток, конечно, есть, но его масштабы не следует преувеличивать. Это если опираться на результаты переписи. Она фиксирует незначительное сокращение славянского населения. Правда, в разрезе отдельных административных районов края этот процесс более заметен. В первую очередь это территории, сопредельные с национальными республиками Северного Кавказа. Но проблема не только в давлении со стороны приезжих инородцев. Местная молодежь, к сожалению, не находит в крае интересной работы. И вынуждена искать ее за пределами Ставрополья.

«СП»: — Безработица — бич многих российских регионов.

— Здесь она ощущается особенно остро. В крае очень мало инновационных производств. При этом молодежи, получившей качественное образование, достаточно. В Ставропольском крае можно до сих пор получить очень неплохое образование. Выпускники наших вузов успешно устраиваются на работу в Москве и Санкт-Петербурге. Среди них много специалистов в области современных технологий. Найти перспективную и престижную работу по этим отраслям очень трудно. Таких вакансий почти нет. Ректор Пятигорского лингвистического университета как-то сказал, «чем лучше мы готовим наших студентов, тем больше они настроены на выезд».

«СП»: — Есть другие значимые факторы, которые объясняют рост межнациональной напряженности?

— Если говорить о миграционном давлении со стороны населения северокавказских республик, то Ставропольский край — это, скорее, транзитная, чем принимающая территория. Понятно, что в национальных субъектах РФ на Северном Кавказе острый дефицит рабочих мест. Что касается русской молодежи, то она стремится в крупные города.

Важно иметь ввиду, что русские ведут современный образ жизни. В то время как в национальных республиках выросла молодежь, социализировавшаяся во времена «новой архаики» и всплеска религиозности. Последнее обстоятельство объясняет все эти стычки, конфликты и демонстративную манифестацию этнической принадлежности. В виде уличных танцев, стрельбы в воздух и так далее. Практически всегда это молодые люди, недавно приехавшие на русские территории. Их поведение вызывает неприятие даже со стороны старожилов своей национальности. Это объясняется различной социализацией. Пожилое поколение, которое социализировалось в советские времена, выступает в качестве носителя единой культуры.

«СП»: — Что можно сказать про проблемы казачества?

— В первую очередь то, что оно само крайне неоднородно. На момент упразднения это было аграрно-военное сословие. Казачество без земли — нонсенс.

«СП»: — Собственно говоря, казаки об этом и говорят.

— Они просят у властей выделить им землю, но не учитывают того обстоятельства, что их общинные традиции не совсем вписываются в современное землепользование. Казаки испокон веку практиковали общинную форму землепользования. В то время как в современной России оно строится на частном владении. В результате, передача земель казакам очень часто провоцирует внутренние разногласия. Частнособственнические отношения на землю разрушают общинный уклад. Они неизбежно порождают социальное расслоение, которое описано еще у Шолохова в «Тихом Доне».

Мы пытаемся возродить казачество, но не понимаем, что можно сделать в современных условиях. Если речь идет о культуре, традициях и обрядах, пожалуйста. Но это не возродит уклад жизни казаков. Противоречия лежат в более глубокой сфере, чем указывается в обращении казаков. В современном обществе нет сословий. Соответственно, возродить сословие невозможно. Невозможно владеть землей по факту принадлежности к какой-то социальной группе. У нас другие формы землепользования. Выделенная казакам земля рано или поздно включится в чисто коммерческий оборот.

«СП»: — Как вы относитесь к инициативе переподчинить Ставрополье, вывести его из состава СКФО и включить в Южный федеральный округ?

— Эту идею трудно назвать новой. Этот вопрос поднимался чуть ли не с момента создания округа. Причем его обсуждение инициировали люди, которые не имели никакого отношения к казачеству. Когда создавался Северокавказский федеральный округ, за Ставропольем неформально закреплялась роль экономического «локомотива», который должен тянуть за собой весь округ. Однако «локомотива» по факту нет — нас самих нужно вытягивать из того положения, в котором оказались.

«СП»: — Возвращаясь к вопросу о создании экономической основы для современного казачества, что здесь можно придумать?

— Без экономической основы казачество нежизнеспособно. Честно говоря, я пока не вижу решения этой проблемы. Непонятно, как можно определить статус казачьей общины? Нет сегодня в России общин в том смысле, в котором они существовали в России в XIX- начале XX века. У нас нет общинной формы собственности. Другое дело, что некоторые муниципалитеты (места из компактного расселения) считаются казачьими. Но ведь выбранная власть все равно должна функционировать по общим законам. Иначе получится парадоксальная ситуация. В обращении к президенту указывается, что республики выпали из общероссийского правового пространства. Так что же теперь выпадут еще и «казачьи» муниципалитеты?! Мое мнение, что в первую очередь нужно вернуть республики в российское правовое поле. Хотя с общим культурным пространством будет, конечно, сложнее.

В разговоре с корреспондентом «СП» сопредседатель движения «Народный собор» Владимир Хомяков высказал мнение, что процесс возникновения этнических анклавов со своей юрисдикцией характерен для любой империи периода упадка.

— Чтобы купить лояльность местных элит, федеральная власть пошла на колоссальные уступки. Мы видим, что та же Чечня — это фактически «государство в государстве». Если искать аналогии в дореволюционной истории, то напрашивается сравнение с Бухарским эмиратом. Где существовало и рабство, и зиндан, и прочее. Причем это отнюдь не смущало царские власти в начале XX века. Хотя Россия была вполне европейской страной. Как гражданин, я категорически не согласен с таким подходом. Подобные методы достижения лояльности всегда временны.

Я прекрасно помню период между двумя чеченскими компаниями и, в частности, Хасавюрт. Фактически все требования чеченских сепаратистов тогда были удовлетворены. По сути они жили в суверенной республике, получали дань и возможность продавать нефть, как хотели. Это привело к возникновению замкнутого анклава, в котором не действовали российские законы. Правоохранительные органы не имели доступа на территорию республики. Зато этническая преступность спокойно просачивалась в центральные российские регионы. Если помните, тогда процветал такой криминальный бизнес как похищение людей, которых воровали чуть ли не на Арбате. А потом они оказывались в Чечне, в ямах. Складывается такое впечатление, что не прочь во второй раз наступить на старые грабли.

«СП»: — То есть борются со злом, вступая с ним в переговоры?

— Можно и так сказать. Это совершенно бесперспективная тактика. Потому что рано или поздно оно потребует себе новых уступок. Особенно это касается людей с кавказской ментальностью. Вот почему, я думаю, у казаков есть серьезные основания для обеспокоенности. Они понимают, что в качестве платы за лояльность следующим шагом станет требование преференций на сопредельных территориях. Поскольку с работой там не очень, с землей — так себе, а аппетиты колоссальные, первым объектом для экспансии становятся казачьи земли.

На месте властей я бы, наоборот, укреплял казачьи институты. Например, за счет создания национальной гвардии на прилегающих территориях с правом ношения и хранения автоматического оружия.

«СП»: — Можно ли в современных условиях вернуть казачеству его прежние функции?

— Казаки всегда выступали в качестве аванпоста, который принимал на себя натиск инородцев. И в этом отношении их нужно всячески поддерживать. Что касается экономических требований казаков, то это «палка о двух концах». Нужно отдавать себе отчет, что внешние силы помимо прочего разыгрывают еще и карту казачьего сепаратизма. Дескать, раз Россия не в состоянии защитить казаков от экспансии выходцев с Кавказа, неплохо было бы им помочь отделиться с землями.

С моей личной точки зрения создание казачьих районов — это вопрос, который нужно реально обсуждать. И, возможно, даже реализовывать. Речь идет о неких самоуправляемых территориях, где проживают люди, состоящие на военной службе. Но это именно военные поселения, а не просто муниципалитеты, в которых казачество выступает в качестве общественной организации.

«СП»: — Это нечто вроде раскритикованных аракчеевских военных поселений первой половины XIX века?

— Именно так. Военные поселения, где люди обрабатывали землю и одновременно состояли на военной службе. При этом эти части должны существовать как подразделения Российской армии и входить в структуру Министерства обороны. Все должно быть совершенно легально. Не шпана, которая приезжает с Северного Кавказа с автоматами и удостоверениями. Судя по тому, что рассказывают, в личной охране чеченского президента записана уже половина Чечни. Таких историй много. Я имею основания полагать, что они правдивы. По-крайней мере, в значительной своей части. Наличие казачьих подразделений, я думаю, охладило бы пыл очень многих горячих голов на Кавказе. И, в конце концов, пошло бы на пользу самим северокавказским республикам. Они бы умерили свои аппетиты и перенесли активность темпераментных кавказцев, а также желание самореализоваться в более позитивное и устраивающее всех русло.

Фото ИТАР-ТАСС/ Валерий Матыцин