Олимпийские джунгли для инвалидов

Среди гостей сочинской Олимпиады, не говоря уже о Паралимпийских играх, наверняка окажется немало людей с ограниченными физическими возможностями. И толерантный Запад, как обычно, требует от хозяев соревнований учитывать и их интересы. То есть, сделать так, чтобы инвалиды могли беспрепятственно и без посторонней помощи войти или въехать на коляске в общественный транспорт, отель или ресторан, пробраться на стадион или преодолеть улицу по подземному переходу. На языке архитекторов называется это «созданием в городе безбарьерной среды».

Ну и как с этим в Сочи за полтора месяца до стартового олимпийскогосвистка?

В 2007 году, когда город был объявлен столицей Зимней Олимпиады, в список входили более 3000 объектов, которые предстояло сделать доступными для маломобильных групп населения (МГН).

— Затем, когда поняли, что объемы работ очень большой, количество объектов сократили до 2 600. Потом — до 1800, — рассказывает Олег Стекольников, председатель городской общественной организации инвалидов-колясочников «Стоик». — Предстояло соответствующим образом оборудовать около 300 улиц, порядка 360 остановочных пунктов, 87 административных зданий, 76 многоквартирных жилых домов, 297 зданий и магазинов, 130 «объектов размещения». А еще - банки, рынки, организации общепита и многое другое. По официальным данным, на сегодня полностью доступны для инвалидов лишь чуть более 600 объектов. Меньше половины.

Да и там, где безбарьерная среда уже якобы создана, — масса вопросов. Например, пандус, ведущий в управление физической культуры и спорта администрации Сочи, настолько широкий и покатый, что на нем все время паркуют автомобили.

Вы можете представить инвалида по зрению, который играет в шаффлборд (старинная английская игра на размеченном столе, для победы в ней нужны не столько физические данные, сколько глазомер), загоняет свою шайбу кием в зачетную зону? Между тем в Сочи установили такие указатели по шаффлборду, да еще и с переводом на язык Брайля (рельефно-точечный тактильный шрифт для письма и чтения незрячими людьми). «И это при условии, что, согласно мировой статистике, всего 3% незрячих умеют читать на языке Брайля», — добавляет Олег Стекольников.

— То же можно сказать и об указателях с обозначением океанариума в парке «Ривьера», — продолжает он. — Как человек категории «тотально слепой» увидит рыб? Причем такой указатель с азбукой Брайля стоит порядка 10 тыс. рублей, без нее — в три раза дешевле. К тому же зачастую вместо антибликового покрытия на него наносят глянцевое, которое в восприятии слабовидящего превращается в светящееся пятно.

По городу неверно нанесена и тактильная рельефная плитка, предназначенная для ориентирования в пространстве людей с нарушениями зрения. На ней — специальные рельефные полосы или выпуклые конусы, квадраты, указывающие направление движения, препятствия, повороты, начало лестницы и т. д. Она должна укладываться в самих зданиях и на подходах к ним, на тротуарах и пешеходных переходах. На деле же в подавляющем большинстве — противоречие нормативам. Например, перед самим зданием такая плитка с предупреждающими знаками есть, а направляющие к ней отсутствуют.

— Завяжите глаза и попробуйте отыскать такой вход в здание или пройти по неверно установленной тактильной рельефной плитке, — не один раз на совещаниях говорила заместитель председателя Всероссийского общества слепых Лидия Абрамова. — В общем, если учесть, что инвалиды по зрению практически не знают этих обозначений, да и нанесены знаки неправильно, то непонятно, для чего же это все делается?

К подобному хаосу и напрасной трате средств приводит некомпетентность органов соцзащиты в области рекомендаций по устройству безбарьерной среды. К тому же в комиссиях, помимо представителей общественных организаций инвалидов, по закону должны присутствовать и эксперты технического контроля в области обеспечения безбарьерной среды для МГН.

Неверно выбираемые формы рифления, в которых заключается смысл обозначения плитки, вводят умеющих их читать инвалидов в полное недоумение. Например, вместо плитки с конусообразными рифами со значением «внимание, подземный переход» может быть уложена плитка с диагональными рифами. А их смысл — «поворот налево».

По словам Сергея Гринь, эксперта по оценке уровня доступности для МГН департамента интеграции и координации подготовки Паралимпийских игр администрации Сочи, зачастую не обращается внимание и на элементарное. — Тактильную плитку кладут под деревьями, а их ветки хлещут по лицу идущих по ней инвалидов, — говорит он. — Как, например, это было возле строящегося подземного перехода в районе железнодорожного вокзала. А наши замечания учитываются не всегда.

Николай Цверов, председатель сочинской городской организации инвалидов-колясочников «Прометей», признается, что сегодня не всегда просто инвалиду на коляске сесть даже в специальный автобус с откидным пандусом. Потому что по большей части автобусная остановка представляет собой бесплатную стоянку для автомобилей, и припарковаться к бордюру автобус не может. «Прыжок» человека в коляске с бордюра на проезжую часть чреват опрокидыванием.

А ведь до автобусной остановки еще предстоит добраться. Проще, если инвалид живет в частном доме. Инвалиды же, проживающие в многоэтажных домах без лифтов, годами не могут выбраться на улицу. Этот вопрос, по словам Николая Цверова, один из главных.

Статистика его решения — всего несколько случаев, когда нам удалось переселить людей в новые дома, где учтены требования безбарьерной среды, есть пандусы, лифты, — рассказывает он. — Потому что, как правило, новостройки возводятся на окраине, а родственники инвалида, с которыми он проживает, не соглашаются на подобный обмен.

Сложно инвалидам зачастую и попасть в банки, магазины, кафе из-за несоответствия пандусов нормативам. Гораздо более крутые, чем положено, они становятся заслоном на пути человека с коляской. Зачастую не выдержаны и параметры уклонов бордюрных пандусов, из-за чего, по словам Олега Стекольникова, «непонятно, зачем они делаются».

— По итогам обследований составляем списки, подаем их в управление соцзащиты населения, — рассказывает Николай Цверов. — Если требования не выполняются, предпринимателей штрафуют.

Большие средства сегодня идут на обустройство тактильной рельефной разметки перед банками и в них самих, в магазинах, торгующих автомобилями, мотоциклами. Бессмысленность таких трат становится ясна, если попытаться представить инвалида по зрению, пришедшего в банк без сопровождающего либо решившего приобрести мотоцикл, автозапчасти.

Еще одна распространенная ошибка, по словам Олега Стекольникова, — укладка тактильной плитки в местах пешеходных переходов с бордюрными пандусами.

— Для слепых — ступеньки, а пандусы — для инвалидов на креслах-колясках, женщин с колясками, — не устает повторять Олег Стекольников. — Визуальная контрастная разметка — для слабовидящих людей. — Множество подобных нарушений укладки тактильной рельефной плитки и на олимпийских объектах: в ледовом дворце «Шайба», керлинговом центре «Ледяной куб» и т. д.

Приобретение лифтового оборудования для доступа инвалидов в здания для предпринимателей и организаций — почти из области фантастики. Имеющихся стационарных инвалидных подъемников для вертикального перемещения и для перемещения вдоль лестниц недостаточно либо они в неисправном состоянии. Да и стоимость их от 450 тыс. рублей до 1,5 млн. рублей — не способствует их активному приобретению и установке.

Очень важна сейчас, по словам Сергея Гринь, установка говорящих светофоров, которая осуществляется в рамках программы «Доступная среда».

— Для инвалидов всегда большие проблемы: посадка-высадка и переход через дорогу, — констатирует он. — В оживленных местах лучше всего, чтобы автоматически озвучивалось название улицы, на которой инвалид находится.

Звуковые дорожки («Стойте! Идите!») актуальны для менее оживленных мест, например, той же улицы Орджоникидзе. Но очень важно в данном случае, по его словам, «чтобы благое не превращалось в плохое».

Он рассказывает, как в Хабаровске, откуда он переехал в Сочи, подобные установки разбили сами жители близлежащих домов, поскольку ночью голосовые сообщения не давали им спать, а таймер отключения не был предусмотрен.

А позиция официальных структур Сочи такова: сейчас поставим хоть это. После Олимпиады работу по безбарьерной среде продолжим. В том числе — займемся переделкой.

Да здравствует бездумная трата денег?