Цензура российского средневековья

Власти продолжают придумывать способы, как ограничить свободу интернета. 1 февраля в силу вступили поправки к закону «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», согласно которым Роскомнадзор получил право блокировать сайты по своему усмотрению. То есть, уже без решения суда, а по субъективному решению чиновников ведомства. Видимо, Минобрнауки решило внести свою лепту в дело ограничения доступа к информации и сейчас работает над законопроектом, который позволит блокировать доступ школьников к социальным сетям и онлайн-играм. На фоне развития технологий инициативы власти можно расценить как попытку свести информационное поле для граждан к временам, когда полицейские искали запрещенные рукописные тексты.

Конечно, свои предложения министерства обосновывают благими целями. Недопущением распространения экстремистских идей и пропаганды негативных явлений. Тем более что наглядных примеров негативного влияния информационной среды наша жизнь подкидывает немало. После трагедии в московской школе, где ученик убил своего учителя географии и сотрудника полиции, многие заговорили о том, что к такому дикому шагу подростка подтолкнули именно компьютерные игры. Правда, на тот факт, что все последние годы из школы всячески вытравливали ее воспитательную функции в пользу подготовки к ЕГЭ, мало кто обращает внимание.

Зато с 1 февраля многие журналисты вынуждены думать о том, не расценят ли тот или иной критический пассаж в сторону власти как призыв к экстремизму. Скажем, опубликовал фотографию с изображением украинского флага, и тебя обвинят в подстрекательстве к массовым беспорядкам.

Раньше, когда не было интернета и даже печатных машинок и все тексты писались от руки гусиным пером, жандармы следили за распространением рукописных листовок. Так, к примеру, в середине XIX века приговорили к смерти (потом заменили этот приговор каторгой) будущего великого русского писателя Федора Достоевского. Вся его вина была в том, что он посещал кружки, где обсуждали студенческое самоуправление и прочие безобидные вещи. В начале XX века агенты царской охранки искали подпольные типографии. В позднесоветское время с помощью копировальной бумаги люди могли на печатной машинке сразу отпечатать несколько экземпляров какой-нибудь книги. И КГБ бдительно искало активистов «самиздата», хотя они практически не распространяли материалов о том, как сделать бомбу. Всё больше художественные произведения зарубежных авторов, труды русских философов вроде Николая Бердяева, всякие размышления о судьбе церкви и Боге.

Сейчас у нас вроде нет цензуры. Да и интернет сделал ее практически невозможной. Многим казалось, что не только технически. Всё-таки прогресс технический должен был затронуть и социальную сферу. Но похоже, государство желает контролировать инакомыслие так же, как во времена, когда писали гусиным пером.

Вице-президент Центра стратегических коммуникаций Дмитрий Абзалов считает, что дело не в формальных запретах, а в их применении:

— В этой проблеме есть два вопроса. Первый связан с распространением экстремизма. Если не брать такие государства как Катар или Туркмения, а смотреть на опыт Европы и США, то Россия сегодня на одном из последних мест по блокировке сайтов. В Америке предпринимают очень оперативные действия, часто во внесудебном порядке, если видят опасный контент. Сегодня медиа — важная составляющая часть терроризма. И в этом плане требования Вашингтона к информационной политике очень жесткие.

С другой стороны, необходимо различать непосредственно экстремизм и самореализацию в сети. Это часто связанные вещи, но разные. Пока критерии оценки не выработаны. В «офлайне» гражданин подчиняется законам государства, но интернет международная среда.

Есть системная проблема, с которой сталкивается весь мир, — это правила и рамки свободы в интернете. Если нет правил, то спокойно начинают распространяться наркотические вещества, идет финансирование терроризма.

Но если полностью ограничить интернет, то могут выйти из строя целые отрасли. И в целом общество. Потому что интернет-общение всё больше заменяет реальное общение. Большинство стран законодательно вводят правила в сети. Не в плане запретов, а просто введения нормативной базы.

На мой взгляд, ближайшие год-два обсуждения правового регулирования интернета в мире будут в тренде.

«СП»: — Нет опасности, что возможность блокировки сайтов без суда заставит журналистов на всякий случай ограничивать себя от обсуждения сложных тем?

— Система блокировки есть во многих странах. Сайт вообще заблокировать намного проще, чем с помощью правил. Можно, скажем, запустить DDos-атаку. Изначально в интернете не было никакой свободы. Это всё миф.

Другое дело, что журналисты, пресса должны быть ограждены от произвола. Зарегистрированные СМИ несут ответственность. Блогеры не несут такой ответственности, но их никто и не сможет защитить.

Всё дело не в конкретных инициативах, а в практике применения. Если использовать возможности для закрытия оппозиционных СМИ, то это одна ситуация. Если для блокировки ресурсов террористических организаций, то это другая ситуация.

Депутат Госдумы из фракции «Единая Россия» Евгений Федоров считает, что сегодня не то время, когда можно рассуждать о процедурах контроля в интернете. Главная задача нынешнего момента — обеспечить безопасность граждан, а если кто невинно пострадает, то сможет отстоять свое право в суде.

— Вопрос оперативной блокировки сайтов может быть вопросом жизни сотен и тысяч людей. И если вы меня спросите, что важнее: говорить вранье или жизнь людей, — то я скажу, что жизнь людей важнее, чем право говорить вранье. Что касается предложений ограничить доступ школьников к социальным сетям, то их надо обсуждать как предложения. Надо разбираться. Если требуется для этого изменение закона, то это тоже можно обсуждать.

«СП»: — Многие считают, что государство последовательно ограничивает свободу слова, в том числе и в интернете.

— Наше государство движется по пути национального курса, то есть восстанавливает свой суверенитет. Это подразумевает сокращение поля для тотального вранья и сокращение числа методов использования вранья для убийства людей. И это правильная и логичная самозащита нации. Нам не нужно вранье, а нам нужны жизни людей и нужна правда. Это логично.

«СП»: — Если сайты можно блокировать без суда, то кто же определит, что вранье, а что просто другой взгляд на жизнь?

— Суд определит. Если вы обиделись за то, что заблокировали сайт, на котором призывали взрывать бомбы и убивать людей, и вы ссылаетесь на ложь, называя убийц оппозицией, то подавайте в суд. И суд решит, ложь это, вранье и провокация или нет.

«СП»: — Но если речь идет не об убийствах, а об обсуждении политического курса страны, то государство должно следить за этими обсуждениями?

— Государство должно защищать граждан. Оно же следит, чтобы преступники не убивали людей на улицах. Информационное вранье — элемент этих убийств. Значит и тут государство должно исполнять свой конституционный долг, всё логично. Если кто-то считает, что в конкретном случае государство не право, есть демократическая судебная процедура.

Политолог, главный редактор сайта «Форум-МСК» Анатолий Баранов говорит, что запретами проблему безопасности не решить. Можно только снизить общий уровень сознания общества.

— Если весь мир идет в определенном направлении, а мы в противоположном, то мы и придем в какое-то другое место, а не туда, куда всё прогрессивное человечество. Я надеюсь, что на этом пути мы не задержимся, совершим небольшой зигзаг, но вернемся на магистральную дорогу прогресса.

Ни одно изобретение человечества не было однозначно положительным и приносило какие-то проблемы. Грубо говоря, человечество изобрело колесо, но кому-то им отдавили ногу. Та же самая ситуация и с современными средствами коммуникации. Сейчас с помощью мобильных телефонов два человека могут разговаривать, находясь в разных странах, будто сидят в соседних комнатах. Но точно так же могут переговариваться между собой какие-нибудь страшные террористы или чуть менее страшные экстремисты.

Способ устранить опасность путем уничтожения технического средства весьма странен. Можно свести к минимуму дорожно-транспортные происшествия, запретив автомобили. Попасть под ослика намного сложнее. Но никому пока такая мысль в голову не пришла из наших депутатов. Может, потому, что они пользуются служебным автомобилем.

Другое дело, что для меня как редактора эта глупость может породить проблемы в тот период, пока мы не вернулись на магистральную дорогу развития. Некоторые издания закрывают обсуждения под своими статьями, мы пока этого не делаем, так как считаем, что не надо умирать раньше смерти. Если возникнут проблемы, то будем их решать. Но угроза есть, что какие-нибудь провокаторы воспользуются свободой слова, разместят соответствующий комментарий и побегут сразу писать донос. Так у меня уже было.

У государства есть технические возможности перекрывать каналы, у пользователей есть способы обходить запреты. Это вечная борьба меча и щита.

«СП»: — Получается, что технический прогресс идет вперед, а свободы самовыражения никак достичь не удается.

— Технические средства меняются, а принципы политического сыска остаются неизменными со времен вавилонских царей. В Древнем Риме сыск был доведен до совершенства. Что касается нашей реальности, то можно вспомнить историю с Владимиром Далем, составителем «Толкового словаря живого великорусского языка». Единственную повесть, которую он написал, уничтожили, а его самого арестовали. Его потом быстро отпустили, но Даль был напуган настолько, что перестал писать беллетристику. Учитывая общий талант Даля, думаю, что мы потеряли видного русского писателя.

Я сам лично в девятом классе на печатной машинке множил «Мастера и Маргариту» Михаила Булгакова, сейчас это произведение в школьной программе. Та же ситуация с запретами в сети. Так получилось, что далеко не самые светлые и образованные люди в стране стали решать, что такое хорошо и что такое плохо. Цензура отмирает сама собой, она просто становится невозможной. Люди будут находить технические возможности добыть информацию.

«СП»: — Какие последствия могут быть от ограничений?

— Ограничения снижают конкурентоспособность общества и государства, сужают кругозор граждан. В быстроменяющемся мире очень важно не отстать. Еще 20 лет назад мы занимали лидирующие позиции в гражданской авиации, а сегодня можем выдать только «Суперджет», который далек от идеала. Деградация касается и других сфер. В советское время кино делалось на мировом уровне, а сейчас нет. У нас практически даже не осталось писателей мирового уровня. Если ограничения продолжатся, то мы можем придти к ситуации этакого развитого средневековья. На карте есть страны, где живут вполне сыто за счет доходов от нефти, политическая стабильность обеспечена, но в сферах развития общественной мысли эти государства затормозились в развитии.