Национальная революция

Болотная никогда не станет Майданом. Государственная пропаганда называет украинских революционеров фашистами. Это неправда. И сама революция никак не фашистская. Она национальная. Можно даже сказать, националистическая. Национализм не только идеология или политический принцип. Национализм — это беззаветная любовь к своей нации. К ее истории, ее культуре, ее настоящему и будущему. И украинцы, которые выдержали несколько месяцев уличного противостояния и много дней уличных боев, сражались не только против Януковича, против коррупции, против олигархов. На место одних олигархов уже пришли другие, и еще вопрос, будут ли Яценюк, Кличко или Тимошенко лучше Януковича. Но борьба не была бессмысленной. Украина не станет прежней. Закончился долгий переходный период. Постсоветская полурусифицированная Украина станет украинским национальным государством в полном смысле этого слова. Впереди украинизация тех областей, где преобладают русские и/или русифицированные украинцы.

Революция в Киеве не случайно произошла накануне двухсотлетнего юбилея Тараса Шевченко, духовного отца современной украинской нации. В позапрошлом веке этот сын крестьянина и внук гайдамака в своих напевных стихах объяснял украинцам, «чия правда, чия кривда i чиї ми діти». Не случайно на Майдане рядом с украинскими флагами и бандеровскими знаменами были и портреты Шевченко. И современный лозунг «Слава Украине» можно без труда найти в его стихах.

Наша дума, наша пісня

Не вмре, не загине…

От де, люде, наша слава,

Слава України!

Такая революция у нас просто не возможна хотя бы потому, что российской нации нет в природе, а словосочетание «русская нация» небезопасно произнести. За эти слова вас не арестуют, но ваши друзья и знакомые могут от вас отвернуться.

Для современного русского интеллигента или мелкого буржуа (термин «креативный класс» неточен и претенциозен, как и «благородное сословие») фраза «Слава России» — фашистский призыв. Мирная русская пробежка — возмутительное проявление экстремизма и того же фашизма. Лозунг «Русский, значит, трезвый» опять-таки фашистский. Манежка, где разбили нос несчастному парню, который в недобрый час вышел из кафе, — недопустимое проявление насилия, жестокости и опять-таки фашизм, фашизм, фашизм.

Зато нашего интеллигента/буржуа не смущают крики «Слава Украине!», не смущают бутылки с горючей смесью, которыми «мирные демонстранты» забрасывали своих соотечественников. Его не трогают мольбы о помощи русских из Севастополя или Луганска, ведь он начисто лишен национального чувства. Это чувство у нас под негласным запретом.

Трагедия русских в том, что их национальная элита боится самого слова «нация», а от национальной солидарности шарахается. Во время Олимпиады один современный русский писатель жаловался, что не может смотреть спортивные репортажи из-за шовинизма комментаторов. Радоваться за своих, переживать за своих — это, в глазах писателя, и есть шовинизм. Болеть за чужих — сколько угодно, за своих — ни в коем случае, а то вдруг и тебя самого причислят к русским шовинистам. Даже от Алексея Навального, несмотря на все его заслуги, многие отвернулись из-за его «национализма», хотя Навальному далеко даже до Яценюка, не говоря уж о Тягнибоке.

Украинцы в Киеве, на майдане, пели гимн Украины. В тысячи голосов. Пели простые работяги, пели интеллигенты, пели бандиты, пели герои, пели львовяне и киевляне, пела нация. Вы можете себе представить, чтобы на Болотной площади Сергей Ковалев, Людмила Алексеева, Игорь Манцов, Ольга Седакова самозабвенно пели бы вместе с многотысячной толпой «Россия — священная наша держава»?

До сих пор актуальны слова Лидии Гинзбург, написанные в далеком 1925-м: «У нас сейчас допускаются всяческие национальные чувства, за исключением великороссийских это жестоко оскорбляет нас в нашей преданности русской культуре».

Наша интеллектуальная элита не любит Россию и не знает ее истории, а если и пытается ее изучить, то по акунинской книжке с картинками или по романам Владимира Сорокина, который путает кадило с паникадилом. Хуже того. У нее нет чувства общности с народом. Мольбы русских о помощи она не слышит и не услышит.

Фото: ИТАР ТАСС Новодережкин Антон