Наполеон майданного масштаба

Гипноз соцсетей: активный пользователь Facebook Арсен Аваков привлекает за счет доступности информации от него внимание большее, нежели действительно влиятельные фигуры в силовом блоке новой украинской власти. Журналист Le Temps все же указал на днях на ключевую роль занимающего пост секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины (СНБОУ) Андрея Парубия: «К нему стекается вся информация, и он координирует действия служб безопасности» в борьбе с восставшим Востоком. Но об этом ветеране украинского национализма в России знают плохо. Кто же он такой?

«В 17 лет… я верил, что за Украину придется бороться путем войны», — рассказал в январе с.г. украинской «Газете» Парубий. На дворе стоял 1987 год, самый «розовый» во всех смыслах период перестройки. Советский Союз наполнен романтической эйфорией по поводу демократической трансформации социализма. Будущий вождь УНСО Корчинский — один из активистов правозащитной Украинской Хельсинской группы. В аналогичных весьма умеренных структурах подвизается и будущий вождь «Тризуба имени Степана Бандеры» и «Правого сектора» Дмитро Ярош. Александр Музычко — пока еще не «Сашко Белый», и отмечен разве что в изготовлении националистического самиздата и значков с тризубцем. А вот хлопцы, собравшиеся в рядах объединения «Спадщина» («Наследие»), думают именно о вооруженной борьбе под знаменами ОУН-УПА.

«Готовясь к возможному силовому противостоянию с Советской властью, они тайком занимались активным сбором информации, читали книги об УПА, изучали запрещенные страницы истории Украины, — сообщается в материалах „Спадщины“, существующей и поныне. — „Спадщанцы“ понимали, что открыто не смогут противостоять вооруженным силам СССР, поэтому свое назначение видели в подготовке к возможной партизанской войне и свойственным ей формам борьбы». «Изучали маршруты по горам и перевалам», — уточнит в этом году Парубий.

По поводу наличия у хлопцев оружия в интервью они молчат. Однако подготовка к партизанской войне логично включает и поиск такового.

Идейной основой организации становится интегральный национализм ОУН, благо им удалось наладить контакты с выжившими на Западной Украине бандеровцами. Первым программным документом организации стал «Декалог украинских националистов», переданный им бывшим бойцом УПА Михаилом Ветром.

Сохранилось фото января 1990 года, сделанное во Львове, где Парубий щеголяет прямо на улицах города в полной форме бойца УПА с винтовкой в руках. А 1 января 1990 года ее участники подняли над городом красно-черный флаг УПА, приурочив его к дню рождения Степана Бандеры. К этому же времени восходит традиция и факельных уличных шествий украинских националистов — первое из таковых, собравшее около 300 человек, «Спадщина» провела во Львове в январе 1991 года.

В феврале 1991 года в газете «За вильну Украину» было опубликовано «Обращение к молодежи», подписанное Парубием от «Спадщины», главой Союза националистической украинской молодежи (СНУМ) Иваном Качмаром и лидером Комитета по воссозданию вооруженных сил Украины Иосипом Гулой: «Империя злая уходит в небытие. Призываем молодых патриотов… принять участие в работе первых собраний… продолжателей дела Михновского, Донцова, Коновальца, Бандеры, Стецька, Шухевича».

В дни пресловутого «путча» 19−21 августа 1991 года на Украине начинается создание массовых военизированных формирований националистов. Неким первым внепартийным объединением таковых была Украинская национальная самооборона (УНСО), лишь позже ассоциированная с Украинской национальной ассамблеей (УНА) в качестве ее боевого крыла. Характерный штрих — присягу новые члены УНСО приносили на кинжале бойцов УПА, сохранившемся со времен их кровавых преступлений против мирного населения.

Чем конкретно занимались в это время «спадщанцы», в своих интервью и публикациях они не слишком афишируют. Но известно, что во время августовских событий в Москве в горах были предварительно приготовлены схроны с запасами пищи и необходимым снаряжением. Таким образом, в случае, если противостояние между властью и народом переросло в военный конфликт, «спадщанцы» были готовы к оказанию серьезного сопротивления.

24 августа Верховный Совет Украинской ССР под давлением депутатов от «Руха» (от последнего ранее успешно избирался во Львове в облсовет Парубий) принял Декларацию независимости Украины. Националисты меняют цели. 29 августа во Львове собирается инициативная группа, которая на съезде 13 сентября 1991 года образует новую структуру — Социал-национальную партию Украины (СНПУ). «Спадщина» тесно сотрудничала с партией социал-националистов.

В программе СНПУ был отображен весьма радикальный взгляд на действительность: «СНПУ — непримиримый противник коммунистической идеологии и политических партий… Все прочие политические силы СНПУ считает или национал-колаборантами — изменниками украинской революции, или романтиками национализма — пустоцветом украинской революции». Участвуя в парламентских выборах 1994 года, СНПУ выдвинула лозунг: «Мы — социал-националисты — не принадлежим ни к старой коммунистической, ни к новой демократической номенклатуре, смотрим на мир по-новому!». Успеха тогда ей, впрочем, достичь не удалось — в Верховную Раду ультраправые не попали, получив лишь 4 места во Львовской облраде и еще несколько десятков мандатов в местных органах власти в Западной Украине. Не более успешными для нее были и выборы 1998 года.

Зато партия, символика которой копировала западный рунический символ wolfsangel (в той же ФРГ запрещенный за использование неонацистами), успешно осваивала уличную стихию. «Большой резонанс приобрели события 7 ноября 1997 года во Львове. В тот день местные коммунисты решили провести митинг в честь годовщины Октябрьской революции не на обычном месте у монумента Славы, а у памятника Ивана Франко, где предпочитали митинговать националисты. Митинг левых был атакован бойцами СНПУ и «Тризуба», произошла массовая бойня, по итогам которой под следствие попали «эсэнпэушники» Парубий, Бень и Шептицкий. Следствие, правда, шло неспешно, продолжалось годами. В итоге, 25 июня 2004 года в отношение Парубия оно было прекращено.

Особенно, впрочем, уголовное дело Парубия не стесняло. 12 декабря 1999 года под его руководством во Львове создается военно-спортивное крыло СНПУ «Патриот Украины», отметивший свой учредительный съезд тысячным факельным шествием по городу. А 7 ноября 2000 года усилившиеся новыми бойцами и проведшие серию погромов русских кафе социал-националисты проводят митинг уже у монумента Славы. На том митинге Парубий осудил демократов как недостаточных антикоммунистов, посетовав, что в Верховной Раде лишь два настоящих националиста — его коллега Олег Тягнибок и глава Конгресса украинских националистов, лидер ОУН (Бандеры) Ярослава Стецько. «Если бы в Верховной Раде было хотя бы десять националистов, там уже давно никто не выступал бы на русском языке», — заявил далее Парубий.

В 2004 году социал-националисты оказались востребованы «оранжевыми». 4 июля 2004 года Х съезд партии, преобразованной перед этим в «Свободу», призвал к созданию блока «истинных националистов» в лице себя, Конгресса украинских националистов и ОУН для поддержки Виктора Ющенко на выборах президента. Несложно сопоставить решение с закрытием парой неделей ранее уголовных дел против уличных бойцов партии…

В дни первого Майдана Парубий был комендантом Украинского дома, превращенного в место для отдыха и питания митингующих, стоявших на морозе. Удостоился и почетного знака «Выдающемуся участнику оранжевой революции».

Конечно, публичную роль лидеров тогда играли Луценко, Каськив, Филенко и прочие, а организующая роль приписывалась сугубо «Поре». Однако в реальности и тогда отряды самообороны Майдана и их сотники были обильно укомплектованы националистами, просто это предпочитали особо не афишировать. Вспомним, что комендант — должность не столько административная, сколько руководящая. Занимавший ее человек должен был быть настолько авторитетным, чтобы майдановцы, включая участников военизированных отрядов, слушались его беспрекословно. Парубий оказался для этого более подходящим, чем лидер какой-либо иной организации, хотя собственно «свободовские» силы не играли на Майдане тогда особо значимой роли.

Нетрудно представить, что обязанности главы базы Майдана подкрепили политические амбиции Парубия, которому стало сложно уживаться в партии, руководящие позиции в которой в начале 2004 года занял Олег Тягнибок. Тем более, что между ними уже были разногласия - Парубий выступал за безоговорочную поддержку Ющенко, в отличие от своего коллеги, которому выступление 17 июля 2004 года на горе Яворина с апологией бандеровцев, «взявших автомат и боровшихся… с москалями, жидвою и прочей нечистью», закрыло путь в ряды президентский блока «Наша Украина». Нет, бандеровцев туда брали без колебаний — тот же ведущий прямое происхождение от ОУН (Бандеры) Конгресс украинских националистов — но тут перед многими олигархами и мировым сообществом было не вполне комильфо.

В итоге, Парубий ушел в свободное плавание, возглавив 1 января 2005 года Народный союз «Украинцы!», преобразованный позже в объединение «Украинский дом», напоминавшее о его известных комендантских заслугах. В 2007 году он уже депутат Верховной Рады от партии Ющенко. После развала партии в 2012 году Парубий вступает во «Фронт перемен» Арсения Яценюка, становится депутатом от блока «Батькивщина».

Приход в парламент сказался на политическом весе Парубия, но не на его взглядах. «Я был одним из основателей СНПУ, с того времени и до сих пор мои политические ориентиры не изменились, как и мои идейные основы», — подчеркнул он в 2008 году, хотя вполне мог бы отмежеваться от радикальных идей и практики социал-национализма. Сохранил он и авторитет в рядах уличных бойцов, что дало основания уже в 2013 году сделать именно его комендантом Майдана и руководителем «самообороны», число бойцов которых в Киеве к февралю 2014 года достигло пяти, а по всей стране — 12,5 тыс.

Многие из сотников были в недавнем прошлом подчиненными Парубия, некоторые еще по «Спадщине». В январе с.г. в интервью он рассказывал, что нынешние майдановские сотники Тарас Дацевич и Андрей Томашевский в 1990 году были его помощниками в ходе первой избирательной кампании во Львове.

По свидетельству очевидцев, марш 14 февраля нескольких тысяч отлично вооруженных «самообороновцев» к правительственному кварталу шел под скандирование «Парубій веди нас в бій!». Вот он — реальный Бонапарт украинской революции…

Более полутора тысяч «самообороновцев» в марте уже зачислены в ряды Национальной гвардии и прошли подготовку на базах спецназа под руководством инструкторов МВД. 15 апреля первый такой «самообороновский» батальон Нацгвардии «отбыл на передовую» после напутствия Парубия, сообщившего, что «на Востоке Украины складывается очень сложная ситуация». Нетрудно понять, что он значит для этих бойцов гораздо больше, чем Аваков или их новые «ментовские» командиры.

Прочие формирования «самообороны» отнюдь не спешат распускаться. 18 апреля Парубий разместил в Facebook сообщение о том, что председательствовал на «очередных сборах сотников», где последние отчитались перед ним о выполнении задач, в частности, о том, что в северных, центральных и южных областях на трассах размещено 117 блок-постов с постоянным дежурством на них бойцов «самообороны».

Есть и фотографии этих «постовых» — в камуфляже, бронежилетах и т. д. Сообщается, что в Черниговской области ее бойцы «патрулируют улицы города». «Когда организацию юридически зарегистрируют, мы сможем помогать пограничникам и военным», — добавил командир местного отряда «самообороны» Николай Гулак. Так что тысячи бойцов «Украинской повстанческой армии XXI века», как охарактеризовал «самооборону» один из ее сотников, смогут получить доступ к боевому оружию Минобороны.

Но на Западе этого в упор не видят.

Фото: Андрей Стенин/РИА Новости