Каково было ливийцам после Локерби

Есть какой-то набор исторических фактов, в которых, если начать копаться, обнаруживаются в огромном количестве несостыковки, загадочные обстоятельства, вопросы без ответов и так далее. К таким историческим фактам в равной мере относятся и теракты в Америке 11 сентября, и взрывы домов в Москве в 1999 году, и убийство Кеннеди, и Чернобыль, и гибель «Титаника», и менее знаменитые с точки зрения нашего массового сознания эпизоды вроде этнических чисток в Тимишоаре или Сребренице, и много чего еще вплоть до почти всеми забытого убийства сальвадорских конгрессменов. Есть люди, готовые посвятить жизнь тому, чтобы доказать, что дома взрывала ФСБ, небоскребы Нью-Йорка — американские спецслужбы, что трупы в Сребреницу завозили операторы CNN, а Кеннеди убил Линдон Джонсон; вообще о конспирологии можно рассуждать сколь угодно издевательски, но если ответы, которые дают конспирологические теории, как правило, оказываются совсем бредовы, то вопросы, задаваемые конспирологами, чаще всего вполне разумны и имеют право быть заданными.

И задавать эти вопросы — очень интересно и увлекательно, только они ничего не значат, эти вопросы. Потому что Кеннеди убил Освальд, дома взорвали люди Басаева, Манхэттен атаковала «Аль-каида», а в Сребренице несколько тысяч мусульман убили сербы, озверевшие от своего сербского шовинизма, и не имеет никакого значения, что из этих утверждений правда, а что нет. Все правда. С этим знанием вырастают поколения, на основании этого знания принимаются важнейшие политические и какие угодно еще решения, объявляются войны, погибают люди и много чего еще происходит, а правда становится правдой где-то в середине этого длинного и страшного процесса. И потом можно сколько угодно находить пожилых свидетелей, которые расскажут, что на самом деле все было совсем не так — пускай эти свидетели сидят в ток-шоу на «Первом мистическом», и пускай их смотрят домохозяйки. Наверное, это несправедливо, но вот так устроена история.

Когда случается что-то неприятное и непредвиденное, пиарщики, работающие на российское государство, каждый раз ведут себя примерно одинаково. Все помнят, как недавно из окна Следственного комитета выбросился или выпал убэповский генерал Колесников. Ужасный скандал, повод как минимум для отставок, кто-то должен быть за такое наказан. И тут в газетах появляется сенсация — генерал жив, его гибель инсценирована в рамках программы защиты свидетелей. К тому моменту, когда выяснится, что это неправда, и что генерал, конечно, мертв и похоронен, пройдет сколько-то времени, скандал перестанет быть скандалом, уже не отставок, ни каких-то еще оргвыводов, цель достигнута.

И это очень бросалось в глаза после крушения малайзийского самолета в Донецкой области. Российские телеканалы жонглировали версиями — украинский истребитель, украинская ракета, покушение на Путина и так далее. Чем больше версий, тем непонятнее, чем непонятнее — тем больше времени на выработку окончательной версии, которая потом и станет канонической.

Но проблема в том, что каноническую версию в этом случае пишет не российское телевидение, и вопросы, которые стоит сейчас задавать себе и друг другу — они совсем не про ПВО и не про воздушные коридоры.

Это совсем другие вопросы: как себя чувствовали ливийцы после Локерби, сербы после Сребреницы, арабы после 11 сентября и чеченцы после взрывов домов; когда идешь по улице, а на тебя все смотрят — о, террорист пошел. Есть версия, что это очень неприятное чувство, и такая версия важнее и убедительнее любых версий, транслируемых теперь российскими телеканалами.

Фото: ИТАР-ТАСС/ Зураб Джавахадзе.