«Забивай, я тебя умоляю!»

Он знал и понимал футбол досконально, детально. Улавливал едва зримые нюансы, понимал любую тонкость игры. Владимир Маслаченко был не только комментатором, но и артистом, болельщиком, судьей — кем угодно. Он расцвечивал палитру матча, добавляя новые краски и оттенки.

Маслаченко-комментатор хорошо знаком современным любителям футбола. Маслаченко-футболиста знают лишь болельщики со стажем. Не стану распространяться о его вратарских достоинствах, обойдусь лишь одной фразой — голкипером Владимир Никитович был блестящим. Старая хроника не даст соврать…

Родился Маслаченко в Кривом Роге. Прозвище его было — Маслак, кличка — Козел. «Потому что прыгал как сумасшедший», — поведал он с улыбкой в одном из интервью. И пояснил: «Но никогда на это прозвище не обижался». Играл за школьную команду, да так здорово, что после одного из матчей его позвали в местный «Спартак», выступавший в первенстве Украины. В то время Маслаченко — на минуточку — было всего шестнадцать…

Потом он попал в днепропетровский «Металлург», который в ту пору тренировал Николай Морозов. Тот самый, что в 1966 году привел сборную СССР к бронзовым медалям чемпионата мира по футболу. Тогда же, в середине пятидесятых, Николай Петрович только начинал свою тренерскую карьеру.

В 1956 году Морозов стал начальником команды «Локомотив» и взял Маслаченко с собой в Москву. Тут-то и началось в его жизни самое интересное. Двадцатилетний, невысокий — 180 сантиметров, по футбольным меркам, конечно, - голкипер становится любимцем взыскательной столичной публики. Все было при нем — прыгучесть, техника, хороший выбор позиции. И — пижонство. Любил, ох любил Маслаченко играть на публику. Как позже станет «говорить на публику» — поражать эпитетами, блистать афоризмами…

Он стал основным вратарем «Локомотива». Команда в то время была неплохая, хотя до медалей чемпионата в 1957 году недотянула — заняла четвертое место, но за Кубок страны дралась отчаянно. В финале железнодорожники встретились с московским «Спартаком». Команда эта с детства была голубой мечтой голкипера из Кривого Рога. В «Спартак» Маслаченко попал, но — лишь спустя несколько лет.

Итак, вечер 26 октября 1957 года. Погода пасмурная, но не холодная — плюс восемь. Забитые под завязку «Лужники» — 103 тысячи зрителей. «Спартак», разумеется, был фаворитом, по именам вроде сильнее, за него болел чуть ли не весь стадион. Но это же Кубок, где возможно все!

Так и случилось: звезды красно-белых — Сергей Сальников, Никита Симонян, Игорь Нетто, Анатолий Исаев и их товарищи — оказались бессильны перед храбрыми оборонцами противника и их вратарем. Маслаченко из кожи вон лез, стремясь сберечь преимущество своей команды, которое добыл в первой тайме Валентин Бубукин.

Счет 1:0 так и не изменился до финального свистка. Железнодорожники обнимались, благодарили своего именитого тренера Бориса Аркадьева, а Маслаченко швырнул в осеннее темное небо свою счастливую кепку.

Ну а Морозов… Ему Маслаченко был обязан многим. Николай Петрович стал наставником «Локомотива», потом их пути разошлись — вратарь ушел в «Спартак», Морозов — в «Торпедо». Затем, как уже было сказано, тренер работал в сборной Советского Союза. Последней его командой был донецкий «Шахтер»…

В 1957 году «железнодорожники» завоевали хрустальную вазу во второй раз. А впервые «парням Кагановича» (тогдашнего наркома путей сообщения) удалось это сделать в турнире 1936 года. Тогда в решающей игре с тбилисским «Динамо» один из мячей (2:0) «вбил», как тогда выражались, блестящий форвард «Локомотива» Виктор Лавров. Его сын, Валентин Лавров, тоже был не чужд спорту, но отдавал предпочтению боксу и был одним из сильнейших в столице в этом виде спорта. Но наибольшую известность Лавров-младший приобрел в литературе.

Лавров был хорошо знаком с Маслаченко. Их объединяли общие интересы — к спорту, литературе и… Впрочем, об этом рассказал сам писатель:

— В августе 1956 года мой отец, в то время работавший инженером на стадионе в «Лужниках», по каким-то делам отправился на базу «Локомотива» в Баковке. В довоенное время, еще малышом, я порой гостил там день-другой. И теперь соблазнился, поехал с отцом. В Баковке и познакомился с 20-летним новобранцем «железнодорожников» — Маслаченко.

За ужином мы оказались за одним столом. Заметив на лацкане моего пиджака наградной знак с фигуркой боксера и надписью «Строитель», СССР. Чемпион 1956″, Володя протянул мне бугровистую, мощную кисть: «Поздравляю, одноклубник!»

Заметив мое недоумение, Маслаченко пояснил: «Я ведь свой путь в серьезный футбол начал в команде „Строитель“ Кривого Рога. Чем только не занимался! И баскетболом, и волейболом, и настольным теннисом. Даже секцию бокса месяца два посещал. Да, еще легкая атлетика! Я уже играл за „Строитель“, но однажды, выступив на областной спартакиаде, победил в беге на сто и двести метров. Но главное — прыгнул в высоту „перекидным“ на сто восемьдесят пять сантиметров. Тренер обещал сделать из меня чемпиона Украины, но я уже твердо решил — буду футбольным вратарем!»

…В 1961-м Маслаченко стал лучшим вратарем Союза. Год спустя перешел в «Спартак» и в составе красно-белых завоевал титул чемпиона страны. Если бы не серьезная травма — в одном из тренировочных матчей ему сломал челюсть игрок команды Коста-Рики, — стал бы Владимир конкурентом Льва Яшина в сборной СССР на чемпионате мира в Чили. Но на турнир он все же поехал.

Кстати, Маслаченко был уверен — и тогда, и потом, — что он лучше Яшина. Ему помешал высочайший авторитет Льва Ивановича — того, мол, ставили в ворота, даже когда он был не в лучшей форме. После поражения в четвертьфинале от сборной Чили в раздевалке нашей сборной воцарилась гробовая тишина. Маслаченко, по его собственным словам, подошел к начальнику команды Андрею Старостину и тихо спросил: «А если бы я был в потрясающей форме, вы поставили бы меня сегодня в состав?» Тот честно ответил: «Нет. Как может Яшин не выйти на поле?» Это была действительно трагедия. Трагедия Льва Яшина и тренеров, не сумевших в этот момент победить в себе «комплекс Яшина».

В сборной страны Маслаченко сыграл всего восемь матчей. Мог ли превысить эту цифру? Он был уверен, что остался недооцененным. Но, во-первых, в шестидесятые годы в Советском Союзе было много первоклассных голкиперов — Анзор Кавазашвили, Виктор Банников, Юрий Пшеничников, Евгений Рудаков… А во-вторых, Маслаченко считал, что перед чемпионатом мира 1966 года «был в прекрасной форме, почти в одиночку выиграв последний перед чемпионатом матч у ЦСКА — 1:0. Но на моем пути встал главный тренер сборной». Им был тот самый Морозов. Кто прав — наставник или игрок — уже никто не узнает…

В 1968 году «Заслуженный мастер спорта» Маслаченко в составе «Спартака» стал серебряным призером чемпионата СССР. Кажется, еще играть и играть. Увы, накануне следующего сезона он покинул команду. В «Спартак» пришел более молодой Кавазашвили, и руководство красно-белых решило сделать ставку на него. Ну а Маслаченко обиделся, и не только на тренера. Кавазашвили как-то сказал: «Сначала Володя был в обиде на меня. Но через пару лет мы встретились, объяснились и стали добрыми друзьями…»

Маслаченко нашел себя и после завершения футбольной карьеры. Долгое время работал тренером, но тот период жизни не считал особо удачным. Потом «ударился» в телевидение и как комментатор проявил себя в полной мере.

Владимир Никитович не рассказывал об игре, он в ней жил. Не только понимал ее, но и предугадывал дальнейший ход событий. Знал, куда отдаст пас форвард, как сыграет, вернее, как должен действовать вратарь. Это был театр одного комментатора — с восклицаниями, ремарками, остротами! Чего стоил лишь один его возглас, взбудораживавший всю страну, в адрес Юрия Савичева: «Забивай, я тебя умоляю!» А потом эфир разорвался его пронзительным: «Гол! Гол! Гол!» Это было в финале Олимпиады-88, когда сборная СССР одолела Бразилию.

В 1999 году, работая на решающем матче Лиги чемпионов «Манчестер Юнайтед» — «Бавария», Маслаченко в порыве экстаза сломал стул в комментаторской кабине. Это произошло, когда англичане дважды забили немцам в течение шестидесяти секунд и выиграли в невероятном, почти неправдоподобном поединке — 2:1…

Впрочем, его вольная и непринужденная манера комментировать нравилась далеко не всем. Оппоненты Маслаченко утверждали — он слишком заносчив, мнит себя мессией. Не буду становиться ни на сторону поклонников Маслаченко, ни на позицию его противников. Но то, что Владимир Никитович был в своей среде неповторимым, сомнению не подлежит.

Это подтверждает мнение такого мастера и знатока футбола, как Симонян. «Для меня нет сомнений: Маслаченко уже давно вошел в один ряд с такими великими комментаторами, как Синявский и Озеров, — считает Никита Павлович. — Помню, в первые годы его работы на телевидении раздавались критические отзывы: мол, не слишком ли поучает? Но он имел на это право: обладатель Кубка страны в составе „Локомотива“, чемпион — со „Спартаком“, игрок сборной СССР. Думаю, он остался непревзойденным по части игры на выходах: мяч от его кулака летел метров на сорок. У него были основания поучать».

Каким он был в жизни? Этот вопрос я адресую Валентину Лаврову.

— Как-то мы столкнулись с Володей в дверях «Дома книги» на Калининском проспекте (ныне Новый Арбат. — В. Б.). Он был весьма озабочен: «Вот жизнь! Не могу словарь русского языка Ожегова найти. А он мне так нужен!» — «Какие проблемы? Поедем ко мне домой, подарю!» — «Приму сей сладостный дар! Так ведь Лесков выражался?»

Володя рассмеялся, и его настроение сразу взлетело, словно он бросился за мячом в «девятку». И отбил!

Дома мы пообедали. Супруга Лида умела накрыть аппетитный стол… Потом прошли в мой кабинет, и часа два я не мог, да и не хотел отрывать Маслаченко от книг. Как изящно он держал древние тома, с какой страстью вчитывался в старинные шрифты, как внимательно разглядывал гравюры и иллюстрации! Он был настоящим библиофилом! Рассказывал, посмеиваясь: «Приезжаем за границу, все хватают шмотки и „мохеры“. А я — в книжный, смотреть альбомы по искусству…»

…Володя порой навещал меня, благо я жил в то время недалеко от «Останкино» — места его телевизионной службы. В один из визитов он снял с полки изданное в изящном переплете одно из ранних изданий Тараса Шевченко на мове. Форзац украшал экслибрис: «Михаил и Борис Зенкевичи». Первый был ярким поэтом Серебряного века, второй — талантливым графиком. Володя пронзил меня таким взглядом, что я вздохнул: «Забирай!»

— Володя был незаурядной личностью, — завершает свой монолог Лавров. — Случалось, он приезжал ко мне, мы садились за накрытый стол и смотрели футбол в записи. Маслаченко возвращался к игре, отпускал ироничные замечания в адрес футболистов, судей. Не щадил и самого себя!

…В последний раз Владимир Никитович вышел в эфир 14 ноября 2010 года. За две недели до ухода он комментировал центральный матч чемпионата Италии «Интер — «Милан». Как всегда, Маслаченко излучал бодрость и оптимизм. Когда прозвучал финальный свисток, он заключил свой репортаж словами: «Вот и все, уважаемые зрители… Всего вам самого, самого доброго». Но, оказалось, попрощался.

Со всеми. Навсегда.