«Диспетчеры пинками гнали Як-42 на взлет»

Ярославль — город большой, но еще «человеческого» масштаба. Поэтому в нем еще возможно такое явление, как общегородские звезды — люди, которых при большом желании еще можно «потрогать и ощупать», но при этом всем известные и всеми любимые. Погибшие ребята из ХК «Локомотив» были как раз такими звездами. Поэтому и в среду, и в четверг о них плачет почти весь город.

Если о крушении дизель-электрохода «Булгария» жители ближайших к месту катастрофы сел узнавали из телевизионных и радионовостей, то в Ярославле слухи заметно опережали журналистов. «Я заехал в магазин, паркуюсь часов в пять около гипермаркета и вижу, что рядом из машины выходит мужик, который совершенно неистово матерится, — рассказал „СП“ Игорь, 50-летний местный бизнесмен. — Ну, думаю, я его, наверное зацепил как-то бампером. Спрашиваю, что такое — а он и отвечает — „Локомотив“ разбился! И плачет…»

История стандартная — таких в Ярославле можно услышать множество. «Ехал по трассе, слышу — хлопОк… — вспоминает ярославец Александр Гущин, работавший раньше в гражданской авиации. — А потом море пожарных, „скорых“… У них ведь, бедных, топлива были полные баки, взрыв был ужасный». Тут уже слезы наворачиваются у самого рассказчика.

В ночь со среды на четверг городе не спал: болельщики и просто желающие помянуть городских любимцев вышли на улицы с флагами, шарфами, речевками, плакатами. Это — от фанатской субкультуры, по-другому юные болельщики выражать чувства, может, и не умеют. Но — еще и цветы, и свечи: это от ритуала траура, который на наших глазах оформляется в общенациональную традицию, что и понятно — слишком много трауров мы видим в последние годы…

С полицией драк почти не было. «Почти», — краем рта улыбается Юрец, парень лет 16, гулявший по центру с ребятами часов до пяти, потом после краткого сна пришедший помянуть «Локо» к Ледовому дворцу. «Вон там, на Фрунзе, махач был как надо»… Другие жители города говорят, что видели вертолеты с прожекторами. Но всё же больших эксцессов не было — фанаты были слишком удручены, да полиции было слишком много.

Первое, что бросается в глаза в Ярославле в четверг — это обилие гаишников и просто сотрудников полиции на улицах города. Люди в форме стоят через каждые 50 метров — откуда они столько взяли? Оказывается — как поясняют местные — привезли из Москвы: с 7 сентября в Ярославле уже в третий раз проходит международный политический форум. Вчера здесь был Владимир Путин, сегодня — Дмитрий Медведев. Из-за высоких гостей перекрыт поворот на аэропорт с шоссе, ведущего из Ярославля в Кострому. А в городе и вовсе зачистили от посторонних тротуары на «спецтрассе» — видимо, кому-то кажется более эстетичным равномерная цепь людей в униформе, чем беспорядочная толпа.

Место происшествия — окрестности аэропорта Туношна, что на языке первого здешнего населения, племени меря, означает «Большая земля», — пока оцеплено. А вот к ледовому дворцу на улице Гагарина еще с вечера среды несут цветы сотни людей. Они зажигают поминальные свечи, снимают с себя и кладут у стены флаги и футболки с символикой команды. Поражает состав соболезнующих — это не только фанаты с сорванными от речевок глотками. Люди приходят самые разные. Очень много школьников и школьниц, которые даже не производят впечатления людей, интересующихся хоккеем. Улица Гагарина с утра перекрыта, редкие машины с мигалками и троллейбусы (почему-то полупустые). Напрямую к дворцу людей не пускают, приходится обходить через двор больницы и роддома, либо топать стороной через четыре квартала. Но никого это, конечно же, не останавливает.

Вот идет колонна школьников с шарфами и футболками. Они хором кричат: «Там, где „Локо“ — там победа!». Издалека может показаться, что идут они не на поминки, а на обычный матч. Ребята подходят ближе, слова меняются: «Любим, помним, скорбим!» Интонация — все та же, как на трибунах. Не слишком ли весело они скорбят? — задумались, у девушек на глазах появились слезы, у некоторых мальчишек тоже. Говорят, что «таким образом поддерживают любимую команду» — хотя как можно поддержать мертвых со вчерашнего дня людей, никто не понимает. К ребятам подходит еще один человек в штатском, увещевает их не шуметь: «вы же пришли на траур!». Школьники — это вся 9 параллель одной из ярославских школ — неожиданно легко затихают и дисциплинированно идут к стене плача с цветочками.

Вот ковыляет на костылях человек в спортивных штанах: руки заняты костылями, но он нервно курит, утирает слезы и ухитряется с букетом алых гвоздик забраться по ступенькам. А вот и VIP-соболезнования: на перекрытую улицу въехал черный BMW с мигалкой на московских — бывших «флаговых» — номерах. Люди в черных костюмах распахивают дверцу, и на свет из темноты тонированного салона появляется глава ЦИК Владимир Чуров. Седая борода взлохмачена, как будто всю ночь важный чиновник изображал Деда-Мороза, а ребятишки все время проверяли — не из ваты ли борода.

Чурову помощники вручают огромный букет, с которым он и направляется сквозь толпу. Кладет, уходит. За это время его машина успевает развернуться через две сплошных и встать так, чтобы хозяину было удобней сесть.

Саша Гущин — худощавый мужчина чуть за «полтинник» — не скрывает слез. Ночью он написал стихи, изготовил плакат и вместе с цветами принес сегодня к ледовому дворцу. Просим его прочесть стихи — Саша мнется, но читает.

Всю ночь шел дождь,

Слезами небо с вами

Прощалось,

а когда у вас крик души был

Всё у вас получалось

После чего опять плачет.

Какие-то люди (похоже, не журналисты) явно пребывают тут слишком долго. Поклонники кладут цветы, стоят, плачут и минут через 10 уходят. А эти крепкие мужчины здесь уже больше двух часов. Скорее всего, оперативники — ждут высоких гостей и наблюдают за обстановкой.

Самый горячий вопрос, который обсуждают по всему городу — это возможные причины трагедии. Об этом говорят с опаской, но очень эмоционально, стоит только тронуть эту наболевшую «мозоль». И здесь можно встретить вполне убедительные доводы в пользу двух сугубо «неофициальных» версий, которым верят в Ярославле очень многие, возможно, большинство.

Первая версия — то, что самолет оказался все-таки перегружен против расчетного веса. «Они же не смогли разогнаться, — горячится бывший аэродромный работник Александр Гущин. — Да понятно же всё: у Батьки (команда летела в Минск на соревнования, — прим. „СП“) керосин намного дороже, вот и решили заправиться с запасом, чтобы хватило на обратную дорогу…»

Вторая — более жесткая. «Знаете, они ведь вообще не должны были лететь на этом самолете, — понижает голос Владимир, студент и активный фанат ХК „Локомотив“. — Они обычно летали совсем другим „бортом“, но на этот раз их самолет — а он было получше — забрали для перевозки кого-то важного на форум».

Да еще и торопили взлет, безбожно торопили и, возможно, не дали пилоту времени полностью оценить ситуацию. «Там их диспетчеры буквально пинками гнали на взлет, потому командир и попытался взлететь, а не затормозить, когда все пошло нештатно», — говорит Владимир, который узнал об этом от своего приятеля, работающего в Туношне. Причина — опять-таки обилие «литерных» бортов в небольшом аэропорту 7 сентября.

«Правды мы, конечно, никогда не узнаем, да и что толку — мальчишек не вернуть, — вновь всхлипывает внешне суровый Гущин. — Но вот я все-таки скажу: в том, что это случилось, виноват этот саммит, от которого уже люди тут на стенку лезут от нервов». — «Да, именно власть виновата! Путинская власть», — подхватывает женщина средних лет, ее активно поддерживает еще один немолодой мужчина… Стихийный митинг протеста не получился, пожалуй, только из-за обилия рядом многочисленных полицейских и скрытых оперативников.

Так прорывается скрытое раздражение — а ведь внешне Ярославль сейчас весьма посвежел и похорошел, если сравнивать с прошлыми годами. Беленькие кремлевские стены и новенький огромный Успенский собор (построен как реплика дореволюционного собора, только в полтора раза больше). Аккуратные троллейбусы и автобусы. Неплохой асфальт, удобные ларьки и остановки.

Да что там — и сама Туношна, новый ярославский аэропорт, претендовала не много не мало, как на роль воздушного хаба для нескольких областей (как минимум, Ярославской, Костромской и Ивановской). Это бывший военный аэродром — такой же, как «Северный» в Смоленске, где в 2010 году разбился Ту-154 польского президента Леха Качиньского. Только с оборудованием там получше: «Как вы думаете, может ли там быть плохо, если туда сейчас летают Путин и Медведев?», улыбается Гущин.

Другой вопрос, что регулярных и пользующихся спросом рейсов из Туношны почти нет. До Москвы из Ярославля проще добраться поездом или на автомобиле. В Петербург регулярного пассажиропотока почти нет. А за границу отсюда летают лишь чартеры. Отсюда и еще одна версия аварии, озвученная не пожелавшим представиться действующим сотрудником гражданской авиации: возможно, в баки Як-42 попал некондиционный керосин. «Добиться стабильного качества топлива можно, когда аэропорт постоянно загружен, — полагает собеседник „СП“. — А если борта прилетают всего пару раз в неделю, стабильности не получается».

В этой нерегулярности — бич российских провинциальных аэропортов (да только ли аэропортов это касается?) Система гражданской авиации в ее современном виде рассчитана на бесперебойную и практически непрерывную работу, простой для нее губителен по целому ряду причин. А если летают редко — то случается всякое: и некомпетентность диспетчеров, и незнание особенностей рельефа пилотами, и технические неполадки, подчас роковые.

…Когда группа «СП» покидает вахту памяти, то нарывается на вежливое замечание полицейского — «Ну что же вы, уважаемые, на красный свет?» Улица при этом перекрыта, и абсолютно все равно — на какой свет идти. Хотя хочется всё же на этот, а не на тот, где теперь любимая хоккейная команда ярославцев…

Москва-Ярославль

Фото авторов и ИТАР-ТАСС