Рассекречены страшные документы потерь 1941-го

Федеральная служба безопасности России рассекретила большое количество документов советской и западных разведок, наших армейских штабов, органов управления пограничных соединений и частей НКВД, раскрывающих многие драматические и героические страницы первых месяцев фашистской агрессии в СССР.

Сталин «Корсиканцу» не поверил

В последнее время на Западе активно возрождается сфабрикованный еще Геббельсом миф о том, что фактически Великую Отечественную войну спровоцировало руководство СССР. Гитлер, мол, был вынужден нанести лишь превентивный удар. Но этот миф не выдерживает критики, поскольку есть немало доказательств обратного. Одно из них — письмо Гитлера Муссолини от 21 июня 1941 года, которое передали в ФСБ итальянские спецслужбы.

«Дуче!

Я пишу Вам это письмо в тот момент, когда нервное выжидание закончилось принятием самого трудного в моей жизни решения…

Англия до сего времени вела свои войны с помощью континентальных стран. После уничтожения Франции британские поджигатели войны направляют все взоры туда, откуда они пытались начать войну: на Советский Союз. Позади этих государств стоит в позе подстрекателя и выжидателя Североамериканский Союз.

Собственно, на наших границах находятся все наличные русские войска. С наступлением теплого времени во многих местах ведутся оборонительные работы… Положение в Англии плохое. Воля к борьбе питается только надеждами на Россию и Америку. Устранить Америку у нас нет возможностей. Но исключить Россию — это в нашей власти. Я надеюсь, что вскоре нам удастся обеспечить на длительно время на Украине общую продовольственную базу.

Сотрудничество с СССР тяготило меня. Я счастлив, что освободился от этого морального бремени".

Из этого письма непредвзятый читатель безусловно поймет, что войну Гитлер начал по внутренней мотивации и отнюдь не в результате мифической внешней провокации.

То, что руководство СССР не только не стремилось к войне, но отметало, как провокационную всякую информацию о подготовке к ней со стороны Германии, вполне очевидно вытекает и из неадекватно благодушной позиции Сталина в 1940—1941 годах.

Известно, с каким скептицизмом он отнесся к тревожным донесениям Рихарда Зорге, других советских разведчиков, предупреждавших советское руководство о готовящемся нападении Германии на Советский Союз. Вот еще один характерный документ.

«НКВД СССР сообщает следующие агентурные данные, полученные из Берлина.

1. Наш агент «Корсиканец» в разговоре с офицером штаба Верховного командования узнал, что в начале будущего года Германия начнет войну против Советского Союза. Предварительным шагом к началу военных операций против СССР явится военная оккупация немцами Румынии, подготовка к которой проходит сейчас и должна якобы осуществиться в течение ближайших месяцев.

Целью войны является отторжение от Советского Союза части европейской территории СССР от Ленинграда до Черного моря и создание на этой территории государства, целиком зависимого от Германии. На остальной части Советского Союза согласно этим планам должно быть создано «дружественное Германии правительство».

2. Офицер штаба Верховного командования (отдел военных атташе), сын бывшего министра колоний заявил нашему источнику № 3 (бывший русский князь, связан с военными немецкими и русскими аристократическими кругами), что по сведениям, полученным им в штабе Верховного командования, примерно через шесть месяцев Германия начнет войну против Советского Союза".

(Октябрь 1940 года).

Сталин, прочитав это сообщение, вызвал Берию. Тот, зная настроение «Хозяина», заявил: «Я этого „Корсиканца“ за дезинформацию вытащу в Москву и посажу». Конспиративный псевдоним «Корсиканец» имел работник министерства хозяйства Германии, один из руководителей подпольной антифашистской организации в Берлине «Красная Капелла» Арвид Харнак. В 1942 году он был арестован и казнен гестаповцами. Сталин посмертно его наградил орденом Боевого Красного знамени. Но тогда, в 1940 году, он «Корсиканцу» не поверил.

22июня Красная армия потеряла 1200 самолетов

Недоверие к собственной разведке — одна из причин пресловутой «внезапности», которая вылилась в многочисленные жертвы и неразбериху на фронтах вначале войны. Вот некоторые документы, свидетельствующие об этом.

«Совершенно секретно

Донесение заместителя начальника 3-го Управления НКО СССР Ф. Я. Тутушкина о потерях ВВС Северо-Западного фронта в первые дни войны.

8 июля 1941 г.

Государственный Комитет Обороны

Товарищу Сталину

Вследствие неготовности частей ВВС ПРИБВО к военным действиям, нераспорядительности и бездеятельности некоторых командиров авиадивизий и полков, граничащих с преступными действиями, около 50% самолетов было уничтожено противником при налетах на аэродромы.

Вывод частей из-под удара авиации противника не был организован. Зенитные средства обороны аэродромов отсутствовали, а на тех аэродромах, где средства были, не было артснарядов.

Руководство боевыми действиями авиачастей со стороны командиров 57, 7-й и 8-й авиадивизий, а также штаба ВВС Фронта и Округа было поставлено крайне плохо, связь с авиачастями с начала военных действий почти отсутствовала.

Потери самолетов на земле только по 7-й и 8-й авиадивизиям составляют 303 самолета.

Аналогичное положение по 6-й и 57-й авиадивизиям.

Такие потери нашей авиации объясняются тем, что в течение нескольких часов после нападения вражеской авиации командование Округа запрещало вылетать и уничтожать противника. Части ВВС Округа вступили в бой поздно, когда значительная часть самолетов была уже уничтожена противником на земле.

Перебазировка на другие аэродромы проходила неорганизованно, каждый командир дивизии действовал самостоятельно, без указаний ВВС Округа, посадку совершали, кому — где вздумается, в результате чего на некоторых аэродромах скапливалось по 150 машин.

Так, на аэродроме Пильзино противник, обнаружив такое скопление самолетов, налетом одного бомбардировщика 25 июня с.г. уничтожил 30 самолетов.

Маскировке аэродромов до сих пор не уделяется внимание. Приказ НКО по этому вопросу не выполняется (особенно по 57-й авиадивизии — командир дивизии полковник Катичев и 7-й авиадивизии — командир дивизии полковник Петров), штабы ВВС Фронта и Округа никаких мер не принимают.

В данное время авиачасти ВВС Северо-Западного фронта являются неспособными к активным боевым действиям, так как в своем составе имеют единицы боевых машин: 7-я авиадивизия — 21 самолет, 8-я авиадивизия — 20, 57-я авиадивизия -12.

Экипажи, оставшиеся без материальной части, бездельничали и только сейчас направляются за матчастью, которая поступает крайне медленно…

На складах Округа ощущается недостаток запасных частей к самолетам и авиамоторам (плоскости самолетов МиГ, винты ВИШ-22Е и ВИШ-2, свечи 3 МГА, патроны БС и др. детали)

Заместитель начальника 3-го Управления НКО Союза ССР Тутушкин".

К 22 июня 1941 года вдоль западных границ Советского Союза на трех стратегических направлениях противник сосредоточил 4980 боевых самолетов. В первые же часы войны им была предпринята серия массированных ударов по аэродромам западных пограничных округов.

Воздушным налетам подверглись 26 аэродромов Киевского, 11 аэродромов Прибалтийского особых округов и 6 аэродромов Одесского военного округа. В результате эти округа понесли большие потери в самолетах. Наибольший урон был причинен Западному Особому округу, по которому немцы нанесли главный удар. Если в первый день войны вся Красная Армия потеряла около 1200 самолетов, то один этот округ лишился 738 самолетов.

Основной причиной создавшегося положения явилось то, что советскому военному руководству не удалось в полном объеме выполнить постановление ЦК ВКП (б) и СНК СССР от 25 февраля 1941 г. «О реорганизации авиационных сил Красной Армии». Согласно этому постановлению намечалось в течение года сформировать 25 управлений авиационных дивизий и более 100 новых авиационных полков и половину из них вооружить новыми типами самолетов. Одновременно шла перестройка авиационного тыла по территориальному принципу.

Однако к началу войны развертывание авиации и перестройка авиации тыла по территориальному принципу не были завершены. К 22 июня 1941 г. были сформированы только 19 новых авиационных полков, 25 авиадивизий не закончили формирование, летный состав проходил переподготовку. Не хватало новой техники, средств обслуживания и ремонта. Развитие аэродромной сети отставало от развертывания авиации. На вооружении ВВС состояли самолеты разных конструкций, большинство из них имели малую скорость и слабое вооружение. Новые самолеты (МиГ-3, Як-1, ЛаГГ-3, Пе-2, Ил-2 и др.) по боевым возможностям не уступали самолетам немецко-фашистской армии, а по ряду показателей и превосходили их. Однако поступление их в ВВС началось незадолго до войны, и к 22 июня 1941 г. их насчитывалось только 2739. Поступающие самолеты размещались, как правило, скученно и не рассредоточивались по полевым и другим аэродромам, являясь мишенью для авиации противника.

В Красной Армии в начале войны остро ощущался недостаток зенитных и противотанковых средств. В результате наши войска и аэродромы оказались беззащитными как при танковых атаках, так и при ударах противника с воздуха.

На состояние дел в ВВС Красной Армии существенно повлияло и запоздалое доведение до командования военных округов директивы о приведении войск в полную боевую готовность. Некоторые воинские части и подразделения о содержании директивы узнали уже после начала боевых действий.

Отрицательно сказывалось и бытовавшее в то время мнение, что войны не будет, «что Гитлер нас провоцирует» и мы «не должны поддаваться на провокацию». Даже когда война уже началась, некоторые командиры считали, что это не война, а инцидент.

Но, несмотря на большие потери, советские летчики проявили высокое мужество, отвагу и массовый героизм. В первый день войны они совершили 6 тысяч самолето-вылетов, нанесли значительный урон наступавшим танковым соединениям врага и его авиации, сбили в воздушных боях свыше 200 самолетов противника.

Приказ № 270: «Ни шагу назад!»

Начало войны для нашей авиации оказалось катастрофическим. Не лучше обстояли дела в стрелковых частях.

«Спецсообщение НКВД СССР № 41/303 в ГКО, Генеральный штаб РККА и НКО СССР о расследовании причин больших потерь 199-й стрелковой дивизии

17 августа 1941 г.

6 июля в районе Ново-Мирополя потерпела поражение, понеся большие потери людьми и материальной частью, 199-я стрелковая дивизия.

Особый отдел Юго-Западного фронта в связи с этим произвел расследование, в результате которого установлено:

3 июля командующий Юго-Западным фронтом приказал 199-й стрелковой дивизии к утру 5 июля занять и прочно удерживать южный фас Новоград-Волынского укрепрайона. Этот приказ командование дивизии выполнило с опозданием. Части дивизии заняли оборону позже указанного срока, кроме этого, во время марша не было организовано питание бойцов. Люди, особенно 617-го стрелкового полка, прибыли в район обороны истощенными.

После занятия района обороны командование дивизии не произвело разведку сил противника, не приняло мер к взрыву моста через р. Случ на центральном участке обороны, что дало возможность противнику перебросить танки и мотомехпехоту. В связи с тем, что командование не установило связи штаба дивизии с полками, 6 июля 617-й и 584-й стрелковые полки действовали без всякого руководства со стороны командования дивизий.

Во время паники, создавшейся в подразделениях при наступлении противника, командование не сумело предотвратить начавшееся бегство. Управление штаба дивизии разбежалось. Командир дивизии Алексеев, зам. командира по политчасти Коржев и нач. штаба дивизии Герман оставили полки и с остатками штаба бежали в тыл.

По вине Коржева и Германа противнику были оставлены партийные документы, чистые бланки партийных билетов, печати партийной и комсомольской организации и все штабные документы.

Командир дивизии полковник Алексеев, зам. командира дивизии по политчасти полковой комиссар Коржев и нач. штаба дивизии подполковник Герман арестованы и преданы суду военного трибунала.

Заместитель народного комиссара внутренних дел Союза ССР Абакумов".

199-я дивизия не единичный случай. Многие части в июне-июле 1941 года беспорядочно отступали. И остановить их могла только властная железная рука. Так появился первый «драконовский» приказ.

«Приказ Наркома обороны СССР И. В. Сталина военным советам фронтов, армий о предании суду военного трибунала лиц среднего и старшего начсостава, оставляющих позиции без приказа военного командования

12 августа 1941 г.

В целях решительной борьбы с паникерами, трусами, пораженцами из начсостава, самовольно оставляющими позиции без приказа высшего командования,

приказываю:

разрешить военным советам действующих армий предавать суду военного трибунала лиц среднего и старшего начсостава до командира батальона включительно, виновных и упомянутых выше преступлениях.

Нарком обороны И. Сталин".

После этого Сталин подписал еще более жесткий приказ № 270, известный в народе под названием «Ни шагу назад!» В соответствии с ним репрессиям подвергались даже семьи проштрафившихся на фронте.

И хотя положение начало постепенно стабилизироваться, уже в июле угроза повисла над самой столицей России.

«Сообщение НКВД СССР № 2210/Б начальнику Генерального штаба Красной Армии Г. К. Жукову о планах немецкого командования по захвату Москвы и Ленинграда14 июля 1941 г.

По сообщению начальника Ленинградского управления НКГБ, мероприятиями оперативной техники добыты следующие данные от пленных немецких летчиков, находящихся в тюрьме:

1.Гитлер приказал своим войскам занять Москву и Ленинград не позднее 20 июля.

2. В данное время самолеты противника тщательно изучают и фотографируют подступы к Ленинграду и главным образом аэродромы.

3. Налеты немецкой авиации на Ленинград будут проводиться большим количеством самолетов и должны начаться со вторника, т.е. с 15 июля.

Начальником УНКГБ информированы тт. Ворошилов и Жданов.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР Л. Берия".

Враг будет разбит!

И все же даже в те тяжелейшие дни уже начинали проступать контуры будущих побед. Основная масса бойцов и командиров проявила величайшее мужество и героизм, искупая своей кровью ошибки политиков.

Из журнала учета боевых действий погранвойск Ленинградского округа (с 22 июня по 11 июля 1941 года):

«Начальник 5 заставы 5 КПО младший лейтенант Худяков, член ВКП (б), попав с личным составом заставы в окружение в несколько раз численно превосходящего врага, будучи раненым, не оставил поля боя, а, как и полагается сыну социалистической Родины, продолжал командовать заставой. Умелой организацией ружейного и пулеметного огня сумел вывести заставу из окружения с незначительным числом потерь своих бойцов, нанеся противнику большие потери. Такое поведение в этот критический момент нач. заставы Худякова говорит лишь об одном, что им в этот момент руководило лишь одно чувство — это чувство любви к матери-Родине, к партии Ленина-Сталина и чувство ответственности за порученное ему дело. Красноармейцы 8 заставы этого же отряда Корнюхин, Воронцов, Толстошкур и Дергапутский, воспитанники Ленинградского комсомола, смелые и мужественные пограничники, с честью выполнили свое боевое задание. Они под сильным огнем противника подползли к дороге, по которой должны были двигаться 5 танков противника, умелыми действиями вывели из строя два танка, тем самым облегчили своему подразделению выполнить основную задачу.

… Заместитель начальника заставы по политчасти Коньков В. И. в момент нападения превосходящих сил противника на район обороны заставы, будучи тяжело ранен в ногу и руку, отказался оставить поле боя.

Не имея возможности передвигаться, приказал красноармейцам принести ему ручной пулемет.

Мужественно преодолевая боль от ран, он метко стрелял в наседавшего врага. В момент критического положения заставы лозунгами «За Родину!», «За Сталина!» сумел воодушевить бойцов, поднять в них веру в победу над врагом…"

Такие героические примеры стали тогда символическим залогом того, что, несмотря на ощутимые потери первых недель войны, советский солдат через четыре тяжелейших года боев все-таки дойдет до цитадели фашизма и водрузит над ее развалинами Знамя Победы.

Юрий Рубцов — полковник, член Российской ассоциации историков Второй Мировой войны

Фото [*]