Осень. Война. Донбасс

Тогда в конце мая я знал, что сюда вернусь.

Мой дорогой друг здесь недавно был и слал отсюда наблюдения.

По возможности постараюсь выкладывать, что увидел (словами и фотографиями). И сравнивать с увиденным в конце мая.

В «пятнашке» со мной два парня по 24 года — шахтеры с Макеевки.

Въехал — искореженная техника, памятники летним боям: то БТР с рванувшим боекомплектом, то остов гражданской машины. Снежное, Торез, Шахтерск… Разбомбленные пятиэтажки — с воздуха, «сушкой». Выгоревшие черные девятиэтажки.

Дорога пляшет вся в выбоинах.

— Была хреновая, «Град» подравнял… — говорит Валера, он с автоматом на переднем сиденье.

В холодном свете заката мелькнули несколько цыганок в юбках. Празднично вызывающие здесь.

— Много цыган?

— Хватает, — смеется Валера. — Не уехали. Цыгане-патриоты…

Резкое торможение.

— Что у тебя аварийка мигает? — на блок-посту наставляет пистолет в окно бородатый дед. — Не слыхал, диверсанты так ездят?

Здесь много говорят про диверсантов. Про то, что обстрелы ведутся не только с аэропорта, но и с разных точек города. Большой город. Отстрелялся из миномета куда попало, и растворился.

— Я гроз четвертого разряда, — сообщает Николай, он за рулем.

— Гроз? Гроза?

— Горнорабочий очистного забоя. Шахту нашу разбомбили. Теперь гранатометчик. Почти все пацаны в ополчении… Мальчишки в отряд просятся. Тех, кому еще восемнадцать, берем с разрешения родителей. А в шахту нашу трупы скидывали… Знаешь про трупы? Это в моей шахте!

Заехали в ОГА. Чисто и строго по сравнению с маем.

(Повеселю либеральную общественность, ибо пишу как есть. Доброволец из Красноярска с открытым лицом сказал звонко:

— Привет моему городу. Ноутбук продал — и сюда приехал. Как увидел по телевизору про распятую девочку, понял: надо ехать.

Так вот он сказал.)

Вчера тут сыграли две свадьбы. Добровольцам из Новосибирска и Ростова достались дончанки.

Записано наспех из тачанки.

***

Лица…

Александр, шахтер из Макеевки. Двадцать лет стажа. Год назад не думал, что будет так вот привычно держать автомат. Еще полгода назад не стал бы фотографироваться. Этим летом потерял троих друзей, с которыми рос — водитель, бизнесмен и тоже шахтер.

Оба из Донецка. Ольга Вербицкая. Пишет для детей. Автор сказки «История дельфина и касатки». Работала таксистом. Теперь командир разведки танкового батальона с позывным «писатель». Александр, позывной «дед». Сталевар. 2 мая утром стал дедушкой, а вечером решил уйти в ополчение, увидев новости из Одессы. Солнечное фото близ аэропорта. Бьют минометы, пушки и «град».

Строитель Петр из поселка Желанное

Шахтер «юнга» из Доброполья

***

Были около аэропорта. Обстрелы города ведутся оттуда, и с Авдеевки, которая за ним. Основная война идет в светлое время суток. Наступают танки ополченцев. Моторола то и дело уходит в бой.

От терминала Моторола вывез тела трех ополченцев. Попали в плен. Раздавлены. Со связанными ногами. Смотрел на убитого: нереально светлые, белеющие на солнце волосы, тельняшка…

Вокруг вымершей девятиэтажки опустевшие домики с садами. Внутри нее на лестнице велосипед, подушка… В этом доме было общежитие.

Последний этаж. На пороге клетушки навалены книги, яркая обложка учебника по психологии «Смотри на вещи проще».

Видел мужа и жену, пожилых. Они пришли за оставшимися вещами, и спешно уносили их в пододеяльниках.

С крыши ополченец бьет из противотанкового. В одной комнате боец стреляет из того же ПТРК, в другой снайпер: СВД свищет, как плетка.

За окном дымится терминал. Оттуда лупят сюда из всяких орудий: недолет, перелет…

Привыкаешь. Зато потом, уехавшему, все слышится мина.

***

Про некоторые названия. Отряд — целиком из шахтеров — «Кальмиус». Так здесь река называется.

Другой отряд «Сомали». Они берут аэропорт. Возглавляет Гиви, грузин из Иловайска. Видите, он хохочет рядом с Моторолой? «Сомали» — он так иронично обозвал отряд. «Сомалийцами» — на местном сленге называют необученных и необстрелянных, которых полным полно.

Гиви звонит по мобильнику в аэропорт украинским командирам. Орет: «Ты шо творишь, по мирным бьешь, да?»

В подчинении у него оказался абхаз, доброволец из Сухума. То, что его командир — грузин, воспринимает сухо и спокойно: судьба.

Репортер из Дании Simon Kruse рассказал мне про обстрел школы 1 октября. Погиб учитель биологии. Прибежала его жена. Появился ее брат. Он ее обнял, она рыдает. И тут этот брат, подняв глаза, увидел на стене в рамке под стеклом картину еще недавно привычную — трезубец на жовто-блакитном фоне. Ударил кулаком, сорвал, топтал.

Фото автора и Алексея Савельева.